Текст:Андрей Ашкеров:Обоснование дидактики или идея наглядности в схоластическом восприятии и преподавании

Андрей Ашкеров

---

===ОБОСНОВАНИЕ ДИДАКТИКИ
или Идея наглядности в схоластическом восприятии и преподавании===

---

 

Рассуждения о характере знания, даруемого нам современной системой образования, какими бы отстраненными они подчас не казались, связаны c ней настолько тесно, насколько полно они структурированы в соответствии с фундаментальными категориями восприятия, возникновению которых были призваны способствовать господствующая схоластическая педагогика.

Эти рассуждения не являются совершенно "абстрактными" — обеспеченными привилегией "взгляда со стороны", но не могут быть и абсолютно "конкретными" — наделенными безупречной репутацией своего происхождения по принципу: "Мысли об образовательных институтах должны возникать только в самих образовательных институтах".

Любое расписание познавательных дисциплин делает почти непроницаемыми границы между изучаемыми предметами. Соответствующие каждому из этих предметов области знания помещаются в выверенную систему Тождеств и Различий, которая служит не только сферой применения дидактики, но и самим ее воплощением. При этом реальный мир превращается в замкнутую панораму объектов, а мышление сводится к функции их классификации.

Выделение классов вещей приводит к тому, что объекты искусственно делаются независимыми и фактически отчуждаются друг от друга. Общим критерием их иерархии выступает лишь мера сложности, которой они наделяются.

Осуществление подобного упорядочения вещей опирается на возникшее в Новое время учение о физиологии разума — учения, основанного на допущении возможности существования чистого восприятия. Последнее призвано служить основанием установления правомерности любых возможных представлений и одновременно конечной инстанцией, узаконивающей их усложнение. Объединяя беспристрастность и независимость наблюдения, оно служит источником наглядности, которая находит образцовое воплощение в дидактическом знании. Дидактика рождается как наука об обучении и, вместе с тем, как свод технических норм, предписаний и регламентаций, касающихся необходимости сохранения чистоты восприятия.

Топика наглядного включает в себя такие фигуры, как общезначимость, упорядоченность и обусловленность: все сохраняет свою ценность, все пребывает в порядке, все имеет свою причину. Даже не будучи интуитивным (то есть, к примеру, относясь к областям теоретической физики, математики или социальной науки), дидактическое знание становится таковым просто потому, что может быть преподано: сделано самоочевидным и готовым к усвоению. Даже не являясь системным, это знание свидетельствует о наличие системы, там, где ее нет или может не быть (например, в процессах биологической эволюции). И, наконец, даже не выступая детерминистским знанием, оно задним числом заявляет о присутствии причинно-следственных связей между событиями, которые предстают эффектами изначальной (субъективной или объективной) предопределенности (ее незримым присутствием словно пропитаны курсы истории). Одним словом, дидактика особым образом преобразует все многочисленные формы знаний: вырывая их из процесса саморазвития и превращая в неподвижные экспонаты бесконечно огромной кунсткамеры эмпирических сущностей.

Дидактическое познание предоставляет нечто среднее между знаниями и умениями. Это само-себя-дисциплинирующее познание, стремящееся направить внимание не на соотношение вещей в человеческом восприятии, а на их наглядность как следствие возможности Всеобъемлющего Представления. Сделать изучение предмета наглядным — значит утвердить всевластие ощущающего разума, основанное на принципе обратимости знака и вещи. Такое всевластие предполагает полную концептуализацию чувственных впечатлений. Она вовлекает мышление в круговорот здравого смысла: понятия становятся интуитивными, а интуиция превращается в понятие. Абсолютная имманентность ощущений разуму в конечном счете ведет к абсолютной трансцендентности его самого.

Комбинаторика индукции только намечает область знаний о человеке. Объекты, к которым она обращается, образуют ряды странных, почти чудовищных существ: материальных и идеальных одновременно. Их нельзя в точности назвать ни одухотворенными, ни телесными. Им принадлежат как "индивидуальные" признаки, так и признаки "родовой" принадлежности. Они наполовину боги, наполовину животные.

Каким бы современным не выглядит и на какие бы новейшие разработки в действительности не опирается любое (в том числе и гуманитарное) знание, которое возникает и преподается в рамках этой индуктивной комбинаторики, оно выверено в соответствии с совокупностью пропорций классицистического рационализма. Достаточно соотнести представимое и непредставимое, чтобы представление стало бы всеобъемлющим, а мир — заведомо показался целостностью всех вещей. Достаточно противопоставить различие и неразличимое, чтобы знание, понятое как продукт этого противопоставления, сделалось бы вполне значимым и вызывающим до-верие.

Новоевропейское дидактическое знание — это, в буквальном смысле слова, и источник веры, и предмет власти, и орудие истины. Однако оно оставляет в стороне проблему идентификации самого человека — от его существования веет безысходностью и в череде унылых метаморфоз он предстает то духовным автоматом, то машиноподобной плотью.

[../index.htm traditio.ru]