| АРМЕН АСРИЯН
|
|
width="60%"
|
| СТЕРЕГУЩИЕ
ДОМ
|
CМУТА
(1986 -1991)
|
"…цитата есть цикада.
Неумолкаемость ей свойственна."
О. Мандельштам
…потому что стихи хорошо начинать наугад
с незаконченной фразы и даже заемным размером
если есть за душою еще две пригоршни цитат
кроме образов лишних людей и с дробями примеров
если в комнате белой как прежде стоит тишина
обессилевший звук копошится в ушном лабиринте
помнишь в греческом доме любимая всеми жена
нет не помню и греции тоже ни разу не видел
да и незачем вроде и звезды повсюду не те
снова гончие псы как везде сторожа и собаки
и юродствует слово в татарнике и лебеде
травяным языком ворожит в подступающем мраке
ассирийских столиц даже и полюбив не постичь
костяных площадей треугольники ромбы квадраты
и оправленный в чуть отливающий кровью кирпич
незатейливый бред мавзолеев дворцов зиккуратов
каждый встречный блажен кто в строку свою имя
вводил
кто на пир приглашен тянет время и медлит с
ответом
я чуть-чуть разминулся с другим кто однажды
спросил
что воюем опять это в ливии или где там
нет война вроде кончилась трою как будто сожгли
а берлин разделили четыре союзные флага
лишь чудак одиссей что-то ищет от дома вдали
по глухим островам бесконечного архипелага
золотое руно где же ты золотое руно
я устал от цитат и вполголоса жить задыхаюсь
карнавальное время лютует за нашим окном
отражаясь в чужих зеркалах и в аорту врастая
…чего тебе еще обломанное зренье
обледеневший мир за шорами очков
и воздух в тесноте в дрожаньи и кипеньи
от призрачных фигур и крыл и голосов
и что-то там еще да твердь кишит червями
про звезды и еще про пенье и вокзал
все сказано давно хоть сказано не нами
какая разница и ты бы так сказал
готический собор замоскворецкой ночи
монументальный мент и мертвенный салют
мертвящий холодок полузабытой строчки
чего тебе еще не тронут не убьют
и все свое с собой просроченная ксива
живые голоса в безлюдии глухом
и можно посидеть дорифмовать лениво
примерзшую к губам бессмыслицу стихов
в один ненастный день в тоске нечеловечьей
я больше не хочу тревожить вас ничем
так молотов сказал в своей известной речи
мы одобряем все рифмуется со всем
и я земной свой путь пройдя до середины
сижу один по грудь в чешуйчатых словах
в словесной чешуе и жесткие терцины
царапая гортань тускнеют на губах
и ничего не жаль свою полусвободу
на жестком поводке вручить кому-нибудь
сквозь частокол зубов тянуть морозный воздух
и обо всем забыть и толком отдохнуть
все будет так как есть все будет так как было
ущербный календарь щербатый каравай
и бесконечный дождь и сердце отпустило
чего тебе еще ступай себе ступай…
|
ЗАВЕЩАНИЕ
Бывает так — с утра скучаешь
и целый день чего-то ждешь.
То Пушкина перелистаешь,
то Пущина перелистнешь…
Саша Соколов
…к концу тысячелетия к шести часам после
полуночи бесцельно присесть к столу от скуки
беспредельной поскольку больше некуда идти и
ворожить на ржавом языке над обстоятельствами
времени и места которые от съезда и до бреста
неторопливо ждут невдалеке с терпением
готической химеры пока отчизны верные сыны всерьез
осознают свои размеры в артиллерийском зрении
страны шаг влево или вправо или просто куда
влечет тебя свободный мозжечок в петрополе
прозрачном нет молчок не соблазняйте нас цитатой
броской я все же думаю что все мы не умрем хотя и
царствуют над нами те же люди нам с ними общим
памятником будет то что пожалуй все мы не умрем а
только часть мне скажут вспышка справа я поползу
а может быть и нет и я и вы мы все случайно право
друг другу пишем через много лет изведав все
войну тюрьму суму мы встретимся я полагаю у
могилы неизвестного генсека и попытаемся понять
но всех пока влечет анизотропная река где
памятный товарищ древний грека членистоногого
ловил и человека искал и выставлял фонарь на вид
его сдается звали парменид а если нет то стало
быть сенека как говорил жене один пиит простимся
что ли сквозь решетку строк мне вреден север
северо-восток лесоповал рудник как колобок от
бабушки и дедушки вприпрыжку и вот который год
чем глубже в лес тем круче пассажиры и чудес
конечно ожидающий не слишком без карабина и без
содроганья вхожу в кафе метро или трамвай как
персонажи древнего преданья миклуха или сын его
маклай весь нараспашку весь лучась добром весь
как бы говоря послушай чадо бессмертны все
бессмертно все не надо стволом кастетом или
топором друг в друге порождать тоску и страх в
одной шестой хоть плоской но великой на
бородатых классиках-китах стоящей где с утра не
вяжут лыка свирепый сионист и ныне дикий но
гордый внук славян и друг степей всяк привыкает к
родине своей говаривал кибиров тоже спьяну
наверное но я уже не стану ни мыслию по древу ни
другим еще неведомым никем поскольку гимн
приемник что над изголовьем справа с минуты на
минуту заорет про нерушимый самых честных правил
потом про съезд чего-нибудь соврет и про
очередной переворот в очередной саудовской
ораве и во второй и в третьей и скорей костяшками
по дереву ей-ей мы на свою судьбу роптать не
вправе со всею феерической державой вчерашний
день восстановив с трудом в гудящей голове и
горделиво оглядывая пажити и нивы по всей стране
от и до самых до здесь мы стоим качаясь на пороге
красивые и мудрые как боги и никому как боги не
нужны вперед назад и никакой дороги здесь вера
павловна лежит раздвинув ноги и смотрит
эротические сны…
|
ПАМЯТНИК
…как справедливо все же мир устроен
лишь только выйду я из общежитья
сейчас же просвещенные народы
бросаются со всех концов планеты
затаптывая слабых и убогих
мне засвидетельствовать уваженье
и принести посильные подарки
стыдливые и трепетные девы
протягивают номер телефона
а убеленная толпа старейшин
с почтительным поклоном предлагает
мне часть добычи с буйного набега
и юный пионер рукою твердой
в лице почти что не переменяясь
вручает мне любимую рогатку
испытанное грозное оружье
а я стою совсем незнаменитый
и скромно приношенья отвергаю
и призываю все народы мира
повременить хотя бы лет пятнадцать
пока я стану сильно знаменитый
и заслужу признание народов
но выслушав меня со всем почтеньем
они качают всеми головами
и складывают к стенам общежитья
бесхитростные эти приношенья
толедские рапиры и кинжалы
нефритовые ласковые будды
собрания стендаля и дрюона
два волоска из бороды пророка
две золотые звездочки героя
а в бланках паспортов и партбилетов
мерцают югославские динары
и чеки в магазин для новобрачных
и я стою счастливый и смущенный
и возразить на это не умею
а в глубине души и не желаю
ведь я и вправду лучше многих прочих…
|
|
СНЫ
1
…и кажется что ломанется в мир
теснящийся в подкорке бестиарий
толпа чешуйчатых многоголовых тварей
в тот день когда отнимется язык
все то что шевелилось полусонно
что расправляло кожистые крылья
в московских перепончатых ночах
в мир трогательный и аляповатый
в цвету в геометрических громах
в декоративных молниях и весь
так ненадежно прикреплен к ресницам
что стоит лишь сморгнуть неосторожно
и нет его и только паутины
обрывки и из щелей сквозняки
я кажется немного устаю
перечислять черты полураспада
с утра все в кайф все движется как надо
мы не у бездны мрачной на краю
над ней полжизни прожито уже
на шатких мостиках тончайшей мыльной пленке
на саксофоне или на гребенке
пробудку застоявшейся душе
последнее архангельское соло
изобразит вот-вот пора уже
дописывать слепой мартиролог
любви и жалости
мы с вами будем живы
когда не здесь так где-нибудь еще
где терпеливо ждут и горячо
надеются и чай уже заварен
и хлебным духом тянет из пекарен
и ласточки садятся на плечо…
2
…просыпаешься ночью и шаришь глазами вокруг
и окно без решетки
значит все же приснилось
а может
в коридоре шаги
или прямо сейчас поведут
нет не то
или все же
что там снилось бог весть наяву не понять чехарду
транспарантов султанских фирманов князей
кондотьеров
лошадиных кишок маскхалатов на рвущемся льду
мятежей на галерах
и какой там опричник визирь председатель чека
передаст тебя ражему парню в рубахе кровавой
как в чужих падежах заблудившись в свинцовых
веках
не уйти от расправы
ни тому кем я был до того как родиться собой
ни тому кем я буду потом после этого раза
за дурацкую шутку смешок за вельможной спиной
неуместную фразу
то и будет стихи что пожалуй уже никому
я настройщик дождя пустоцвет ученик чародея
признаю правоту обвиненья приемлю вину
но нельзя ли скорее
чувством родины зреет в спине ожиданье штыка
прорастают в окне миражи земноводной державы
и багровые звезды буравят ночные снега
безнадежно и ржаво
исторически правым гореть на бессмертных
кострах
а история и без меня провоняла горелым
мне еще кое-что остается дожить впопыхах
заполняя пробелы
не стихами а так бестолково бессвязно взахлеб
все что собрано рваной сетчаткой ячеистым
зреньем
никому обещанье что помня про все наперед
ни о чем не жалею …
|
3
….другая жизнь здесь рядом за углом за
горизонтом в доме по соседству в чужих стихах
малиновое детство чужое отраженье за стеклом
припоминаю длинная страна с тигриною повадкой на
планете где жили заблудившиеся дети придумавшие
войны имена фамилии мне снился странный сон я жил
в стране двоящихся имен в удушливом пространстве
зодиака пустые водяные города где клонит в сон на
долгие года я сплю во сне и ожидаю знака и снова
снится город и вода с пещерного сосудистого неба
и бронзовый старик с рукой нелепой его лицо
обращено туда на окна комнаты оставшейся в
другой быть может даже настоящей жизни где ждут
нас с терпеливой укоризной а мы все не найдем
пути домой сквозь зеркала и сны и голосов
прозрачный лес влекомые той силой что движет
санитаров и светила и стрелки нарисованных часов
венозная ветвящаяся речь
петляя самоедствуя по кругу
бредет и ничего уже сберечь
не думая заваливаясь спать
бормочет бог весть что свободы света
другую жизнь
не стоит ведь опять
окажется ничуть не лучше этой…
|
|
4
…копирку навыворот будем печатать стихи
будем с ладоней кормить ненасытную птицу
мясом ладоней и что еще Боже приснится
что еще сбудется так безнадежно тихи
улицы в белых лампасах пустые страницы
снежных проспектов зима или переворот
танки у оперы в буро-зеленом хитине
город в скрещенье прицелов в злой паутине
членистоногого воинства и у ворот
танки и оперы стало быть не торопясь
перевернув против правил копирку приступим
чтобы потом изучать непонятную вязь
на обороте текущую справа обратно
языковую изнанку толченную в ступе
ткань зазеркалья жизнь в ожиданьи звонка
будут аресты потом рождество вероятно
до комендантского часа но слишком тонка
дверца в хлеву и патруль возле самых дверей
город в снегу и вокруг пулеметные жала
в комендатуре скребутся волхвы разбираясь
помалу
в национальной политике новых царей
снежная птица с кровавых ладоней взлетает
жизнь продолжается я просыпаюсь светает
танки стоят погружаясь в рождественский снег…
|
|
cellspacing="0" width="100%"
| [../gb/ < гестбук]
|
[../index.html <
traditio.ru >]
|
|
|
|
|
|
Ссылка дня:
Проект "[../svoe/index.shtml СВОЁ]"
|
