Текст:Александр Машин:Мёртвый iPhone в скрюченных пальцах
Мёртвый iPhone в скрюченных пальцах
- Автор:
- Александр Игоревич Машин
- Дата публикации:
- 27 октября 2008
- Предмет:
- Синдром самозванца
В начале нынешнего кризиса не все удержались от злорадства по поводу офисного планктона, который якобы жил слишком хорошо, а теперь должен за это поплатиться.
Это недостойная и недальновидная позиция. Начнём с того, что люди, любящие выражение «офисный планктон», сами явно не от сохи, станка или рычагов танка в Сеть пишут. Уже из того, что человек имеет доступ в Сеть и достаточно грамотен, чтобы что-то в ней писать, следует, что он, по умолчанию, — офисный планктон, а бремя доказательства обратного лежит на нём.
Человек, радующийся несчастьям офисного планктона, или не считает себя к нему принадлежащим, или готов претерпеть ради высшей справедливости.
Первая точка зрения — «я не офисный планктон» — подразумевает, что существует список общественно-полезных интеллектуальных профессий, включающий профессию так говорящего и его друзей, но не недругов. Все остальные, ходящие в присутствие, — офисный планктон: паразиты и бездельники.
Эта точка зрения, даже если она правильна, во время кризиса бесполезна. Для людей наёмного труда, кризис — невозможность продать свой квалифицированный труд по приемлемой цене. Но паразиты и бездельники находятся в таком положении и в благополучные времена, за неимением квалификации и неумением трудиться, им нечего продать на рынке труда. Им остаётся устраиваться по-другому — на чужой шее, что они уже благополучно и делают. В этом смысле они подготовлены к кризису: они сумеют (не в первый раз!) доказать, что именно на них держится вся работа, а все остальные — бесполезные нахлебники. Именно поэтому ползти к огородам, сжимая в скрюченных пальцах мёртвые телефоны, первым придётся не им, а настоящим специалистам.
Чтобы не быть голословным, напомню о судьбе советских инженеров и комсомольско-партийных функционеров: кому из них пришлось торговать колготками на грязных рынках, а кто переписал на себя богатства СССР?
Вторая точка зрения — «да, я тоже офисный планктон и ради высшей справедливости желаю с ним претерпеть». Мы-де слишком много зарабатываем, а оплата труда последние годы росла быстрее его производительности. Если бы это и было правдой, это — общественно-опасный мазохизм. Человек, который готов всерьёз рассмотреть предположение, что он дармоед или слишком хорошо живёт, и должен поэтому сократить потребление, — терпила. За его счёт будут решаться все проблемы — и общие, и совсем чужие, а его интересы будут систематически игнорироваться. Хитрые подлецы будут его виноватить и попрекать каждым куском хлеба, пользуясь его трудом.
Если хочешь хоть что-то получить, хватай всё и выгрызай каждый кусок.
Вообще, даже использование выражения «офисный планктон» подразумевает убеждение: «Русская свинья! Пошла вон с хорошей работы; ты занимаешь место, принадлежащее народу почище! Иди копать картошку, большего ты недостойна!». И доказывайте потом, что вы полезный планктон.