Текст:Дмитрий Ульянов:Основные тезисы политического учения Карла Шмитта

История текста

Текст выступления на XIV Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых "Ломоносов", который был признан достойным первого места в секции "Теоретическая политология". Готовится к публикации в "Вестнике МГУ".

ОСНОВНЫЕ ТЕЗИСЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО УЧЕНИЯ КАРЛА ШМИТТА

Современная политическая и правовая наука уделяет мало внимания фигуре Карла Шмитта, его учению и мыслям. И, хотя Шмитт, искренне поддерживавший режим Гитлера как во время национал-социалистического режима, так и после крушения последнего, безусловно является личностью одиозной, это не должно стать причиной недооценки мыслей бывшего нациста, являвшегося, по словам известного русско-французского философа Александра Кожева, единственным достойным разговора человеком в Германии1.

Основным для всей своей политической теории Шмитт полагал учение о суверенитете. Традиционно2 к последнему относят следующие работы немецкого ученого: «Духовно-историческое состояние современного парламентаризма», «Римский католицизм и политическая форма» и «Политическая теология». Рискнем расширить список, включив в него книги «Левиафан в учении о государстве Томаса Гоббса» и «Диктатура» - в дальнейшем мы покажем, почему данные работы необходимы для полного понимания как шмиттовской концепции суверенитета, так и его политического учения о государстве.

Как и было сказано выше, основание своей концепции Шмитт черпает в понятии «суверенитет»3. Последний понимается ученым более широко, чем просто «внешняя независимость государства», которую большинство политических ученых и юристов приравняли к суверенитету. Шмитт говорит не только о «внешнем», но и о «внутреннем» суверенитете, утверждающим, что действительно суверенное государство является независимым ни от кого и во внутренних отношениях, то есть черпает источник своей власти в самом себе (или в Боге, но через себя), и тем самым только тогда обретает полную независимость.

Следует подчеркнуть, что Шмитт здесь говорит не только о монархии как форме правления, которая может быть абсолютно не суверенной в политическом смысле, но и о различных президентских или суперпрезидентских республиках, где формально-правовое закрепление власти за народом является всего лишь фикцией4. Для наиболее точного определения суверена Шмитт предлагает следующую дефиницию: «сувереном является тот, кто имеет право объявлять чрезвычайное положение и действовать в его рамках».

Для обоснования «внутренней» суверенности Шмитт использует гоббсовский образ Левиафана5, рассматривая тотальную машину государства, где каждый является одним из звеньев механизма, выполняющим единую волю властителя, наилучшим примером внутреннего суверенитета. Полностью отчужденное в пользу монарха право власти народа, превращает главу государства в тотального суверена, неограниченного в области своей власти. «Чрезвычайное положение» здесь фактически является объявленным с момента окончания «bellum omnia contra omnes» и возникновения фигуры суверена.

Впрочем, Шмитт указывает, что данная теоретическая модель на практике может исказиться – оказаться не суверенной, а комиссарской диктатурой6. Речь идет о том, что правитель может оказаться только комиссаром, то есть человеком, который хоть и обладает большим набором полномочий, включая порой и право действовать в условиях чрезвычайного положения, является делегированным участником политического процесса, чьи функции могут быть сокращены или даже полностью отозваны по воле того, кто назначил «комиссара». Соответственно именно в руках назначающего лежит источник власти и суверенитет.

К несчастью, Шмиттом так и не оказались предложены внятные критерии отличия комиссара от суверена, что особенно актуально в условиях того, что не ясно, когда «назначающего комиссара» можно считать фиктивным, а значит признать суверенность диктатора, а когда истинным источником власти, превращая властителя в комиссара народа, обладающего полнотой власти в государстве7.

Возвращаясь к теории Шмитта, нельзя упомянуть еще один образец суверенитета, приводимый ученым. В данной ситуации речь идет уже не о теоретической конструкции, но о реально существующей организации, хотя и «государственность» последней способна вызвать немалое количество сомнений. Это Римская Католическая Церковь (далее – РКЦ)8. Напомню, что на тот момент Первый Ватиканский Собор, принявший решение о безошибочности Папы, когда последний говорит по вопросам морали и нравственности ex cathedra, а также о догматическом признании Папы прямым наследником апостола Петра, получившего благословение на создание Церкви от самого Христа. Таким образом суверенитет Папы восходит к Богу, а фактически к нему самому, поскольку авторитет Папы оказывается неоспоримым. На примере РКЦ Шмитт демонстрирует и стремление суверена к достижению высшей цели, не зависящее от конкретных методов. Речь идет о том, что РКЦ готова поддерживать в разных местах самые разные политические убеждение, отстаивать разные ценности для того, чтобы достичь господства Церкви везде «к вящей славе Господней». Именно подобная техника политического действия видится Шмитту оптимальной в отличие от жестко критикуемой им парламентарной республики9, на чьи недостатки он указывал еще до признания последней наиболее демократичной формой государственного устройства.

Подводя итог, следует отметить особую актуальность Шмитта для современной политической и правовой науки. Когда в политическом поле регулярно обсуждаются вопросы «суверенности» и «суверенной демократии», анализ последних не с помощью созданных властью мифологем, но на основе идей создателя учения о суверенитете, - это, пожалуй, единственная возможность сохранить трезвую научную мысль в потоке псевдоинтелелктуальных политических иллюзий.

Примечания: [1] Алексеева Т.А. Современные политические теории. Опыт Запада: Курс лекций / Моск. гос. ин-т междунар. отношений (Ун-т) МИД России. - М.: РОССПЭН, 2000.

[2] Ремизов М. Политическая теология как политическая эпистемология // Русский Журнал. 17 августа 2000 г.

[3] Шмитт К. Политическая теология. - М.: КАНОН-пресс-Ц, 2000.

[4] Филлипов А.В. Критика Левиафана // Шмитт К. Левиафан в учении о государстве Томаса Гоббса. – СПб.: «Владимир Даль», 2006.

[5] Шмитт К. Левиафан в учении о государстве Томаса Гоббса. – СПб.: «Владимир Даль», 2006.

[6]Шмитт К. Диктатура. От истоков современной идеи суверенитета до пролетарской классовой борьбы. – СПб.: Наука, 2005.

[7] Ульянов Д.А. Нет комиссара в своем отечестве // Русский Журнал. 27 декабря 2006 г.

[8] Шмитт К. Римский католиицизм и политическая форма // Шмитт К. Политическая теология. - М., 2000.

[9] Шмитт К. Духовно-историческое состояние современного парламентаризма // Шмитт К. Политическая теология. - М., 2000.