Текст:Егор Холмогоров:Активные мероприятия
Активные мероприятия
Сегодня в России новая власть. Власть, перед которой стоит несколько фундаментальных задач, главная из которых… стать властью. Res Publica — Общее Дело, так называли государство римляне, подчеркивая главную его функцию — заботу об общих интересах всех граждан, о том, что объединяет их в общество, государство, страну. Ни для кого не секрет, что сегодня это Общее Дело мало кого интересует наверху. Власть стала делом частным, поставленным на службу личным или групповым интересам. Власть "приватизирована". А значит — перестала быть властью. Поэтому в каком-то смысле Путину приходится начинать с нуля — не просто "реформировать", но, фактически, создавать заново властную вертикаль, проводить "национализацию" власти.
Дело это не простое. Российская государственность последнего десятилетия представляла собой то ли безумный карнавал, на котором кружились псевдо-олигархи, псевдо-сепаратисты, псевдо-оппозиция, псевдо-свободная пресса и множество других политических ложноножек, то ли акционерное общество, в котором каждому, кто успел пристроиться, принадлежит разных размеров "пакет акций", дающих право на кусочек государственной власти.
Эта ситуация возникла в тот момент, когда чтобы выжить ельцинский режим сбрасывал со своего корабля "балласт" — все то, чем он не мог эффективно управлять. Так проводилась экономическая приватизация, в результате которой куски госсобственности передавались в руки странным людям, которых потом нарекли "олигархами" — то ли госчиновникам, то ли бизнесменам и, по любому, существам странным и противоестественным. Так, под лозунгом: "Берите столько суверенитета, сколько сможете", проводилась политическая приватизация. Ельцин не делал подарков с барского плеча — напротив, он умолял региональных лидеров о помощи, о том, чтобы они сняли с него тот дополнительный груз властной ответственности, с которой он управиться не мог. Сегодняшние регионалы — такие же "сепаратисты", как балерины. О каком сепаратизме может идти речь, если главным их властным ресурсом является распределение финансовых потоков идущих из центра. Как и олигархи они получили в частное распоряжение то, что фактически принадлежит государству, и отчаянно держатся за этот кусок — нет, не "регионального суверенитета", а напротив — федеральной власти.
Отобрать эти куски власти назад — не просто. Владельцы к ним привыкли, сделали на них немаленький капитальчик (и политический и материальный), мало того — освоились с мыслью, что власть — это их законная частная собственность и если кому-то там (президенту, премьеру, какому-либо министру) пришло в голову противиться указаниям "собственников", то его постараются "привести в чувство" концертом из окрика, лая "независимых СМИ", а то и глухого рычания из-за бугра…. Поэтому для того, чтобы на месте руин выстроить королевский замок Владимиру Путину приходится и прийдется прибегать к весьма хитроумным комбинациям.
Лев и лисица
Самое интересное в Путине то, что "человек
загадка" никогда и ничего не скрывает.
Просто предупреждает он не тогда и не так,
как это принято по протоколу прежних времен — не оправдываясь перед всякой там прессой и
не произнося попусту неблагозвучных угроз.
В нашумевшей книге "От первого лица"
полковник КГБ в отставке довольно спокойно
и внятно разъяснил методы своей работы: "Действовали
как бы из-за угла, чтобы не торчали уши, не
дай Бог. Допустим, группа диссидентов
собирается в Ленинграде проводить какое-то
мероприятие, приуроченное к дню рождения
Петра Первого. Диссиденты в Питере в
основном к таким датам свои мероприятия
приурочивали. Еще они любили юбилеи
декабристов. Задумали, значит, мероприятие
с приглашением на место события дипкорпуса,
журналистов, чтобы привлечь внимание
мировой общественности. Что делать?
Разгонять нельзя, не велено. Тогда взяли и
сами организовали возложение венков,
причем как раз на том месте, куда должны
были прийти журналисты. Созвали обком,
профсоюзы, милицией все оцепили, сами под
музыку пришли. Возложили. Журналисты и
представители дипкорпуса постояли,
посмотрели, пару раз зевнули и разошлись. А
когда разошлись, оцепление сняли.
Пожалуйста, идите кто хочет. Но уже
неинтересно никому". Надо быть круглым
дураком, чтобы не понять как поступит Путин,
если ему надо будет чего-то добиться. Он не
будет без толку размахивать кулаком у носа,
напротив — "чемпион Ленинграда по дзюдо"
никогда не даст противнику понять что же с
ним происходит до тех самых пор, пока хруст
ударившегося оземь скелета все не
расставит на свои места. Впрочем, прямых
столкновений президент тоже не боится.
Просто они никогда не являются для него
самоцелью — напротив, это скорее средство
вывести противника из равновесия,
заставить его совершать смешные и
бессмысленные движения — в общем, выставить
себя в самом глупом виде.
В свое время Макиавелли говорил, что "государь" должен сочетать в себе льва и лисицу. В этой терминологии Путин — лев в лисьей шкуре. Поэтому на большинство его действий необходимо смотреть не как на лобовую атаку, а скорее как на "активные мероприятия" в духе тех, которыми занимался в приснопамятном КГБ СССР отдел "А" Первого Главного Управления — это информационные провокации, обходные ходы, действия и заявления с двойным, а то и с тройным дном, короче все то, что не позволяет противнику сориентироваться, понять направление главного удара и подготовить ответ на действительную, а не на целый ряд мнимых угроз…
Мост в никуда
"Сто дней" президента Путина начались
с "налета" силовых структур на холдинг
"Медиа Мост". За день до выхода нашей
газеты в свет глава холдинга — Владимир
Гусинский оказался в Бутырках. Оба эти
действия вполне логичны, — трудно ожидать от
уважающего себя государства иного
обращения со структурой, ставящей своей
целью дискредитацию и разрушение этого
государства. Однако почему все так грубо и
демонстративно? Почему власть сделала все,
чтобы вызвать в свой адрес шквальный огонь
критики со стороны пестрой коалиции из
крайне непопулярных, но довольно
влиятельных людей? Если бы власть ставила
своей задачей посадить за решетку
Гусинского, то от излишней поспешности и
прямоты дело только пострадало бы. Но цель в
другом, а потому вся операция выглядит
вполне осмысленной.
Очевидны две вещи. Первая — запретить НТВ, "Эхо Москвы", газету "Сегодня" и прочие СМИ Гусинского не получится. Вторая — экс-олигарх будет сражаться до последнего, он умеет держать удар и просто так не сдастся — не изменит направленность телепередач и газетных публикаций, в лепешку разобьется, но не отдаст НТВ за долги, добровольно не эмигрирует… А значит единственный способ устранить негативное влияние СМИ "Моста" на общественно-политическую ситуацию в стране — это сделать их маргинальными, вытолкнуть их из российского политического поля. По этому пути и развивается кампания против "Моста".
Ход первый — "Мордой к стенке". Правоохранительные структуры совершают демонстративно грубый налет на офис "Медиа-Моста", предоставляя его СМИ прекрасный повод для раскручивания истерии вокруг "преследований свободной прессы в России" и попутно обезоруживая "службу безопасности" "Моста, бывшую вполне реальной силовой структурой, находившейся в руках у Гусинского и делавшей его медиа-империю государством в государстве. В результате противник чувствует опасность и начинает лихорадочно себя "спасать", а "боевое охранение" отсечено.
Ход второй — "Звездно-полосатый флаг". Главной апелляционной инстанцией, куда Гусинский может пожаловаться на российское государство является Запад. И вот мы уже имеем счастье лицезреть г-на. Малашенко на фоне звездно-полосатого флага повествующего американским конгрессменам о возрождении в России "полицейской диктатуры" и страданиях "свободолюбивой общественности". Президент США, в ходе своего визита в Москву посещает принадлежащую "Мосту" радиостанцию "Эхо Москвы" и демонстрирует свою "солидарность со свободной прессой" в России. Тем самым "Мост" демонстрирует свою нелояльность к государству, готовность наплевать на интересы национальной безопасности России. Становится ясно, что СМИ "Моста" — это не столько российские, сколько западные СМИ, не один из участников внутриполитической борьбы, а канал западного воздействия на ситуацию в России. Тем самым внутренний конфликт, в котором на стороне сколь угодно виноватого всегда окажется известная часть симпатий русского общества, стремительно превращается в конфликт внешний, при котором русское общество довольно быстро сплачивается против внешнего врага.
Ход третий — "Проклятый вопрос". В целях самозащиты Гусинский использует (как и предполагалось) свою "козырную карту", использовать которую очень рискованно — "Еврейский Вопрос". Заговорив об "антисемитизме" Гусинский показывает уже предельную нелояльность государству, прекрасно понимая, что подобное обвинение создает любому государству крупные проблемы в современном мировом сообществе. Тем самым Гусинский прежде всего подставляет российское еврейство — ведь если Гусинский — "главный еврей России" (как-никак — он руководитель Российского Еврейского Конгресса), то получается, что его антигосударственная деятельность — это деятельность российского еврейства. Так подставлять своих собратьев нехорошо. И разумеется "прокремлевские" силы начинают борьбу против Гусинского и на еврейском поле — вместо одного главного раввина России появляется два: занимавший этот пост много лет Адольф Шаевич (человек Гусинского) и недавно избранный на съезде Федерации Еврейских Общин России Берл Лазар (судя по всему — ставленник Березовского). Теперь уже непонятно — каких именно евреев преследует российская власть — тех, что за Шаевича или тех кто за Лазара? И главное — кто из них "более правильный" еврей? У обывателя, мало интересующегося тим вопросом, останется от этой истории только один осадок — есть евреи более-менее "наши", которые на государство не нападают и русских в антисемитизме не обвиняют, и есть евреи "ихние", которые если и не "агенты мирового империализма с сионизмом", то уж точно Запада…
Ход четвертый — "Огонь по штабам". Видимо неожиданно для себя Гусинский оказывается за решеткой. Впервые политическое действо на НТВ оказывается без главного режиссера и собравшиеся вместе акулы свободного пера с из самых благих побуждений делают все, чтобы добить своего шефа. Они с перекошенными от страха лицами обсуждают вопрос "что именно могут сделать с Гусинским за ночь в Бутырке"… Приличному телезрителю и мысли-то такие на ум бы не пришли, но нет, журналисты один за другим словесно "опускают" своего патрона, вызывая по ту сторону экрана самые оживленные и неприличные комментарии. Люди "посолиднее" у которых на лице написано сколько именно они украли у государства произносят вообще крамольные вещи. Они задаются вопросом: "Что же, если все мы крали, так же как Гусинский, нас теперь тоже сажать?". Бедняги не понимают, что ответ на это прост: "Да, голубчики. Именно так. И вас сажать". Ореол неприкасаемости с олигархов наконец-то снят. Причем снят с того, кто считался наиболее защищенным — защищенным своим еврейством, своими западными связями, своими возможностями облить помоями любого, кто посягнет… Власть вполне сознательно спровоцировала политическую консолидацию известной части элиты вокруг фигуры Гусинского, поскольку платформа для этой консолидации самая невыгодная — круговая порука воровства и вранья.
Дальнейшее развитие событий предполагает несколько вариантов. Скорее всего — Гусинского отпустят и он выйдет на свободу "борцом за свободу" и "политическим узником" в глазах Запада и западнической части общества, и "опущенным олигархом", которого вытащили из кутузки дружки-подельники в глазах большинства россиян. Никаких специальных мер против медиа империи Гусинского после этого не понадобится. Достаточно будет разыграть простую комбинацию — в очередной раз потребовать с "Медиа-Моста" его долги, с тем, чтобы Гусинский легко расплатился с ними деньгами взятыми на Западе. После этого никакой разницы между НТВ и "Голосом Америки" в массовом сознании не будет. А вещание еще одного "вражеского голоса" для государства не опасно. Из внутренней политической альтернативы позиция СМИ Гусинского превратиться в навязываемую извне волю Запада, а все политики, так или иначе с Гусинским связанные, автоматически перекочуют из разряда "недовольных режимом" в разряд "врагов государства". Это политическая смерть, за которой, для закрепления успеха, можно осуществить и "гражданскую казнь" вынудив Гусинского, чтобы увернуться от уголовного преследования, отказаться от российского гражданства. А медиа бизнес израильскоподданного имеет самое косвенное отношение к нашим внутрироссийским делам…
"Тест
на лояльность"
Другим ходом Президента Путина в борьбе
за консолидацию власти стала реформа
федерации. И здесь тот же стиль, и здесь та
же стратегия непрямого действия, хотя на
первый взгляд кажется, что все сделано
прямее некуда — в регионы назначены
наместники, губернаторов просят удалиться
из Совета Федерации… Однако это все — полумеры. Не велика радость в том, чтобы
поставить генерал-губернаторов над
губернаторами, пожертвовав за это местным
самоуправлением и публично беспокоясь (как
это уже сделал президент), как бы новые
наместники не превратились сами в не
считающихся с центром сатрапов. Не великое
дело и изъятие региональных бонз из Совета
Федерации и замена их на их же
представителей. Получается и для
губернаторов обидно и для центра не
особенно выгодно. Кроме как половинчатой
предложенную реформу назвать нельзя.
Действительным решением проблемы была бы
ликвидация "национальных автономий",
создание жесткой системы
централизованного управления страной в том,
что касается общенациональных проблем в
сочетании с развитием местного
самоуправления на городском и районном
уровне. "Губернии" и "республики"
как административные единицы для сильной
российской власти сегодня не нужны и
попросту опасны. А значит речь должна идти
об их ликвидации… И затеянная Путиным
федеральная реформа — это, не реформа
собственно, а запуск довольно хитрого
ликвидационного механизма.
Все наблюдатели отметили, что в первые дни региональные лидеры приняли реформу одобрительно, почти с восторгом, а потом начали артачиться. Мало кто заметил другое. Кремль сделал все, чтобы создать движение губернаторского сопротивления. Когда на реформу возражали только маргиналы типа Аушева, президент Путин уже произносил грозные речи против "сил" стремящихся "сорвать" реформу. Если уж сам президент заговорил о таких силах, то они не могли не появиться, обязаны были появиться.
Однако осторожные губернаторы все еще не решались напасть открыто и тогда Президент и его представитель в Думе Котенков начали игру в доброго и злого следователей. Котенков грозит губернаторов пересажать, взывает к "Божьему Суду", обещает в десять минут переделать Конституцию, президент ласково зовет его за это "балбесом", обещает "подкорректировать" реформы и создать "Госсовет" в котором некоторым губернаторам будет гарантирована "неприкосновенность"… Всем недовольным предоставляется замечательная возможность отлупить кошку (в лице Котенкова) имея ввиду льва. И губернаторы воспользовались этой возможностью полностью, попутно доказав цивилизованной публике, что более всего их нервирует угроза тюрьмой (а на воре, как давно известно в России, шапка горит)…
Однако котенковского кнута тоже оказалось маловато, для того, чтобы подхлестнуть оппозиционную активность губернаторов. Нужен был еще и пряник. И тогда, на глазах у изумленного народа свершился матросовский подвиг Бориса Березовского. Знаменитый олигарх, которого считают (не вполне заслуженно) главой политических кукловодов, бросается в отчаянную атаку на президента (которого все кому не лень пытаются записать в куклы) и критикует реформу в выражениях столь жестких, что можно подумать — Березовский является губернатором не менее чем десятка губерний. Сигнальный выстрел сделан, губернаторам показано, что критиковать реформу можно, что вроде бы в этом можно рассчитывать на поддержку самого "БАБ-а", а значит и его медиа-империи, и уже не только самые безрассудные переходят в наступление…
Тест на лояльность успешно проведен. Менее всего Президент нуждался в единодушном "одобрямсе" со стороны тех, кто явно будет саботировать реформу на местах. А потому было сделано все, чтобы они "засветились" в самом начале. Да еще и в самом невыгодном ракурсе — представ людьми пекущимися исключительно о своей корысти и, мало того, соратниками и единомышленниками "ненавистного Березовского". А пресса принадлежащая этому самому Березовскому уже почем зря честит фрондирующих региональных лидеров, разъясняю народу существенные отличия между позицией "идеалиста" Березовского, который ратует за "демократию и самоуправление" и "циников" губернаторов, которых беспокоят только привилегии да иммунитет. Губернаторы добровольно рассчитались на "первый, второй" — первые, искренне лояльные, либо очень догадливые, отправятся в проектируемый Госсовет (совещательный орган для высшей политической элиты, наподобие того, что существовал в дореволюционной Российской Империи), вторые… ну не обязательно туда, куда грозился их упрятать господин Котенков, но во всяком случае речь идет не только о Божьем Суде. Власть на то и власть, чтобы судить по Божьему закону здесь, на земле…
Подарок для непокорных уже припасен — в виде законопроекта о прямом президентском правлении, которое будет распространяться не только на Чечню, но и на все территории, где перестанет функционировать местная администрация. А перестать функционировать она может в результате смещения ее президентом. Прекрасный закон будет. На все случаи жизни…
Путин, скорее всего, не хочет рубить головы правящей элите. Никого не снимают и не увольняют — и скорее всего увольнять не будут. Обходные маневры приносили и приносят Путину успех там, где в противном случае все закончилось бы в лучшем случае "утром стрелецкой казни". Всех просто ставят на свое место и предлагают исполнять волю новой власти. Никто из былых участников "приватизации власти" не может сказать, что ему не дали шанса, не предложили, отказавшись от "доли акционера" занять полагающуюся по табели о рангах должность на службе государству. Но большинство владельцев кусочков власти готовы прислуживаться, но никак не служить.
Владимир Путин шаг за шагом продвигается к монополизации власти, устраняя расплодившиеся при его предшественнике альтернативные государственной власти "центры силы". За месяц после окончательного вступления в должность он добился внушительных успехов. Мало кто сомневается, что за пресловутые "сто дней" будет достигнуто много больше. Остается один вопрос — достаточно ли у Путина гражданского мужества для того, чтобы превратить монополизацию власти в подлинную национализацию, чтобы поставить Власть на подобающее ей место блюстительницы Общего Дела? Хочется в это верить.