Для того, чтобы разобраться в этом вопросе, имеет смысл остановиться на генезисе "демократического поведения". А именно: откуда берется сама эта система "демократических правил игры".

Прежде всего, эти самые "правила игры" не так уж иррациональны. Они более или менее сводятся к вариациям на тему "все должны вести себя прилично". Сами же правила приличия" в большинстве демократических стран взялись известно откуда. Это ни что иное, как более или менее удачно скопированные обществом нормы поведения верхних слоев этого самого общества. Причем, замечу, "старых" верхних слоев. (Например, "нормы демократического поведения" в Англии - это несколько подредактированный "джентельменский кодекс".)

Это, однако, отнюдь не так. И на то есть очень веская причина. Она заключается в том, что "демократические нормы" могут быть выработаны только там, где они жизненно необходимы.

Что предполагает "демократия" - в самом лучшем, замечу, понимании этого слова? Что приходит на ум? Честность, верность слову, неприкосновенность частной жизни, признание за другими людьми определенных прав, и т.д. и т.п. А теперь подумаем: в какой среде подобное поведение выглядело бы естественным, не навязанным извне?

Очевидно, в той, где подобное поведение способствовало бы выживанию и успеху.

Такую среду представить себе несложно. Это общество "сильных людей", каждый из которых таков, что с ним "лучше не связываться" даже другим сильным людям, потому как обойдется себе дороже.

Чтобы было понятно, о чем речь, позволю себе такое сравнение. Представьте себе бой двух львов и двух черепах (или, скажем, улиток). Черепахи могут сколько угодно стучать друг о друга панцирями. А какой серьезный вред могут нанести друг другу две улитки, вообще непонятно. Зато со львами дело обстоит как раз наоборот: один удар львиной лапы рвет шкуру до мяса - даже если это шкура другого льва. Сила (сама по себе) не прибавляет крепости телу: лев сделан из той же плоти, что и баран. Серьезное столкновение с сильным противником для него крайне нежелательно.

При этом (что очень важно), "естественный отбор наиболее мирных особей" в данном случае невозможен. Лев должен быть сильным и агрессивным, льву необходимо поддерживать себя "в форме" - хотя бы для того, чтобы справляться с добычей.

Теперь другой пример: представим себе конфликт двух нищих и двух "больших господ" (скажем, средневековых феодалов). Нищие легко вцепляются друг другу в волосья по любому поводу - именно потому, что не могут причинить друг другу особого вреда (даже вреда здоровью, которого "не жалко"). Напротив, господам есть что терять: каждый из них может причинить немалый вред собственности другого (достаточно одного хорошего набега). При этом, опять же, ждать, что самые злые и отмороженные феодалы друг дружку сами перережут, а выживут самые добрые и мирные, тоже не приходится: феодал на то и феодал, что должен в любой момент быть способным постоять за себя, иначе "плохие парни" рано или поздно перестанут воевать друг с дружкой и нападут на "хороших".

На этом противоречии и вырабатываются нормы "демократического поведения". Вначале появляются разного рода способы избегания и сведения к нулю ненужных (!) конфликтов: разного рода "политес", "манеры", а потом дело доходит до изощренных кодексов чести и прочих странностей. Все это - средства обойти основное противоречие: агрессивность должна быть, но проявлять ее по любому поводу самоубийственно. В конце концов вырабатывается своеобразное поведение, когда количество поводов для дозволенной агрессии сводятся к минимуму, и все попытки выйти за рамки жестко пресекаются. Культивируется контролируемая агрессивность, "агрессивность в рамках". Возникает своеобразное искусство "держать себя в руках", вырабатывается понятие вменяемости (полупсихологическое-полуюридическое), на котором в дальнейшем и строится все здание "демократического поведения".

Механизм образования "демократических ценностей" в таком случае довольно тривиален:

1. Берутся нормы поведения "сильных людей", причем только та их часть, которая касается их взаимоотношений друг с другом.

2. Они в той или иной степени упрощаются или корректируются - так, чтобы этим нормам могли бы (худо-бедно) следовать все;

3. И это навязывается всему обществу в целом.