А.В. Улюкаев

ПРАВЫЙ ПОВОРОТ
Программа правильной жизни,
здоровой экономики и честной политики

М.: "Издательство Стрелец", 1999.

 

 

"Стабилизация" или движение вперед?

В последнее время у тех, кто считает, что формирует обще­ственное мнение, вдруг проснулся интерес к теме покоя. Народ, оказывается, хочет отдохнуть. Народ устал от реформ и потря­сений. Народ устал от перестроек, перестановок, перетасовок, от любых перемен вообще, и жаждет одного: пусть только ничего не меняется.

Мотив "спокойствия" и "стабилизации" стал ведущим в предвыборных кампаниях сразу нескольких предвыборных бло­ков. Почему-то они решили, что нам надоели перемены, и в выигрыше окажется тот, кто споёт нам самую заунывную колы­бельную.

Между тем это абсолютно неверно. Народ действительно устал, но не от перемен. Все устали от неизменного беспорядка, неизменной коррупции, неизменного бессилия власти, неизменного экономического кризиса, неизменного понижения престижа Рос­сии на международной арене. Раздражают не перемены, а неиз­менно мрачный фон.

Страна напряженно ждет перемен. Перемен к лучшему.

В этом, кстати, и секрет стремительно выросшей популяр­ности премьера Путина. Он почти мгновенно отобрал голоса у главного фаворита предвыборной гонки, игравшего роль всеоб­щего стабилизатора и успокоителя. В отличие от Евгения При­макова, чьи почтенный возраст и солидные манеры обещают избирателю, что при нем будут тишь да гладь, Владимир Путин внес в политику российского кабинета долю осмысленного риска. Мы можем потерять многое - вряд ли наша армия, да и наша государственность переживут второе поражение в мятеж­ной Чечне. Но, решив эту проблему, мы развяжем тяжелейший психологический и политический узел - сбросим с себя наваж­дение вечных неудачников и приобретем не только привычку наводить порядок в собственном доме, но и технологию наведе­ния этого порядка.

Разумеется, Чечня - наиболее заметный индикатор положения в обществе. Но, наверное, все почувствовали, что что-то неуловимо изменилось в самом воздухе нашей жизни. У нас появилась надежда. На то, что, несмотря на все трудности и препятствия, наконец-то будет лучше. Что отвратительная затхлость, которая накапливалась в течение последних лет коммунистического режима, а затем, после короткой встряски, каковой сопровожда­лось его свержение, стала копиться вновь, будет, наконец, прео­долена и страна пойдет на подъем.

 

Правду говорить легко и приятно

Прежде чем продолжать, придётся потратить некоторое время на разбирательство с кое-какими мифами новейшей российской истории. Для этого не нужно никаких сверхъестественных аналитических усилий. Достаточно просто назвать вещи своими именами.

Существует миф о "реформаторах, сокрушивших коммунизм и разваливших СССР". Этот миф может быть и лестный отчасти для реформаторов как тираноборцев, не имеет ничего общего с реальностью. Советскую власть уничтожила советская власть. И это знали все, кто обладал хотя бы минимальной информа­цией о происходящем, и умел сложить два и два.

Почему советские бонзы так поступили, тоже известно. Во­преки всему, что они говорят сейчас, эти люди никогда не были ни патриотами своей страны, ни даже патриотами своей системы. Они думали только о себе. В определенный момент им показа­лось, что советская система менее привлекательна для них самих, нежели западная.

Разумеется, им были глубоко безразличны и дефекты плано­вого хозяйства, и подавление свободы, и уж тем более уровень жизни народа. Они хотели жить так, как живёт западная элита, и при этом сохранить власть. Это всё, что их интересовало.

Когда мессианских иллюзий не осталось, режим окончатель­но осознал себя как раковую опухоль, способную жить только за счёт умерщвления организма, в которой она образовалась. И режим согласился играть в эту игру, поставив себе единственную цель: как можно долее затягивать агонию, чтобы выкачать из умирающей страны максимум ресурсов.

Советский Союз был приговорен к смерти - долгой, мучи­тельной и не оставляющей никаких шансов на воскресение. И разнородные силы, объединенные под именем "демократичес­кого движения", совершили благое дело. Они добили систему раньше, чем она смогла медленно уморить вместе с собой и страну.

Реальные достижения российской демократической револю­ции были более скромными и менее впечатляющими, чем "уничтожение коммунизма", но крайне важными для России. Демо­краты нанесли разлагающейся системе, как сказали бы римляне, "удар милосердия".

Этого оказалось достаточно, чтобы у России появился шанс.

Многие из тех, кто и по сей день согласен с необходимостью преобразований, ставят реформаторам в вину торопливость и неосторожность, говорят, что можно было бы демонтировать систему и помягче. Они делают вид, что не понимают простой вещи: системе именно этого и было надо. Она хотела бы умирать медленно, протранжиривая на Западе последние наши ресурсы, медленно доводя своими провокационными действиями народы страны до ненависти и отвращения друг к другу, разлагая армию и разрушая ВПК, развращая чиновников коррупцией, создавая ублюдочный вариант "рыночной экономики" в форме пресловутых кооперативов, сдавая наши международные позиции. Да что говорить? Достаточно спросить читателя - хотел бы он вновь пожить в эпоху поздней перестройки, в этом непрекращающемся экономическом и политическом кошмаре, когда именно борьба с перестроечным режимом была едва ли не единственной отду­шиной для выхода раздражения народа на труднопереносимые условия существования - одинаково отвратительные практически для всех.

Невозможно было спасти СССР от породившей его коммуни­стической партии, достаточно целенаправленно и осознанно на­носившей ему смертельные удары. Можно было только уберечь скрывавшуюся под гранитными одеждами Союза Россию, Рос­сию в широком смысле этого слова, предоставив ей возможность вздохнуть, очнуться и выбрать свой путь. Вместо предусмот­рительно проложенной для нас дороги от сталинизма к "демок­ратическому социализму", а оттуда в "социал-демократию", а оттуда в пропасть, надо было направить страну по другому маршруту. Именно это и сделали столь торопливо записанные недальновидными демагогами во "враги России" реформаторы.

Сейчас, однако, мы остановились на распутье. Прошедшие с ликвидации КПСС, а затем и СССР годы были не столько вре­менем строительства чего-то нового, сколько временем разду­мий и выбора. Мы узнали достоинства и недостатки рыночной экономики, посмотрели на старых нищих и на новых русских. Мы вкусили ужас терактов и поняли, до чего можно доиграться с самоопределением наций. Мы почувствовали, что такое уни­жение от военного бессилия. Мы прочли серьезные книги и пос­мотрели пустейшие шоу. Мы обзавелись компьютерами и ин­тернетом, миксерами и чипсами - и поняли, без чего нам не обойтись, и чего нас несправедливо лишал предшествующий режим, а без чего мы можем прожить и дальше. Сегодня поле экспериментов пройдено. Пора собраться с мыслями. Пора, на­конец, выбирать свою дорогу, всерьез и надолго. Дорогу не разрушения, не перетряски того, что есть, но созидания того, чего еще нет. Революция, свергшая столь долго правившего в нашей голове самозванца, достаточно подготовила почву для того, чтобы сегодня мы, наконец, смогли зажить с царем в голове.

 

Правое и левое

Формулу грядущей реформации могут предложить только российские правые. Разумеется, не всякий зовущий себя правым -правый на самом деле. И не всякий из правых смог отчетливо сформулировать для себя свои идейные установки. Формулиро­вать - это дело политиков, философов, ученых, журналистов, а они не всегда и не везде оказывались на высоте своей задачи. Но все же, как партия здравого смысла, как движение тех, кто пони­мал, что в "прекрасном советском будущем" нам грозит гибель, и что нынешнее состояние - состояние переходное и временное, -российские правые имеют нравственное обязательство сформу­лировать задачи той реформации, того революционного пово­рота, который ожидает сегодня наша страна.

Решительная и определенная программа национального возрождения может быть предложена только правыми - это не только условие их выживания в качестве реальной политической силы, но и их долг перед своим народом.

Левые такой программы реально предложить не могут. Да и не имеют никакого морального права.

Россия не может и не должна повторять печального опыта западных стран, в которых установилась двухпартийная сис­тема: левые-правые. Потому что эта система основана на опре­деленной недосказанности, недовершенности того пути, по которому левые влекут свои страны и народы все дальше и дальше. Проще говоря: на Западе существуют левые партии, потому чю на Западе не было социалистической революции.

То будущее, куда направлен вектор западного развития, для нас уже преодоленное прошлое. Запад туда только заползает - левые правительства сейчас у власти практически во всех запад­ных странах. А ведь это соратники если и не Г.Зюганова, то М.Горбачева. Если Западу еще есть куда двигаться влево, то мы на своем левом фланге уже побывали. Сыты.

Это не значит, что там не было ничего хорошего. Наше про­шлое никто у нас не отнимет, и все полезное и нужное из него мы возьмем с собой. Но именно в качестве прошлого.

В России левая идеология исчерпала себя и зашла в тупик. Она не может быть идеологией будущего, ибо уже реализовала себя полностью и до конца. Она не может быть и идеологией русского патриотизма, на что сейчас претендует. Левая идеология в России попросту бесперспективна и не нужна. Мало того - она вредна, ибо создает иллюзию существования политической альтернативы там, где ее нет. Сегодняшняя популярность левых основана толь­ко на одном - сравнительной четкости их программных положе­ний, обращенных в советское прошлое, по сравнению с неяс­ностью тех перспектив, которые могут нарисовать правые поли­тические силы, смотрящие в будущее.

Подводит сегодня правых и то, что движение назад, предла­гаемое левыми, для многих лучше, чем топтание на месте. Поэтому чем дольше правые будут пребывать в нерешитель­ности, тем больше будет шансов "на то, что другие политические силы заберут штурвал и намечающийся выход из глубокого пике, в которое вошла наша страна, закончится не маневром и взлетом вверх, а смертельным ударом оземь.

Сегодня России необходим правый поворот, пересоздание ос­нов нашей жизни в соответствии с правой политической парадиг­мой. Только решительные и расчетливые революционные дей­ствия могут дать желаемые результат, помочь встать России с колен раньше, чем история её добьёт. Надо торопиться. "Уже позже, чем вы думаете!"

 

Русская Правда

Россия должна обрести правый путь. Путь, по которому мы можем идти, руководствуясь не случайными мнениями или сию­минутной выгодой, а твердым и ясным убеждением в его пра­вильности, его нравственной необходимостью.

Мотивом "выгодно" руководствуется частный человек на рынке, но не государство, не общество. Тут мотив: "Так долж­но". Руководствуясь соображениями выгоды, можно прекрасно обустроить и приспособить нечто уже существующее и вполне отчетливое. А вот начинать свой путь, достигать самых важных для нас целей можно только bq имя нравственного долга, только в ожидании того будущего суда над нашими деяниями, которого все мы ждем, хоть и не все в него верим, и называем кто "Судом Божиим", кто "Судом Истории". Но все мы сознаем, что на этом суде нас будут судить не потому, соблюли ли мы сиюминутную выгоду, а по Правде. Правде истории и Правде вечности, о которой никогда и нигде не забывает человек, в каких бы сложных обстоятельствах он ни находился.

Правые должны вспомнить о том, что называются они так совсем не потому, что всегда и во всем бывают правы, а потому, что самим именем они обещали быть всегда и для всех партией Правды. Правды, не знающей беспринципных компромиссов и самообмана, столь характерных для сиюминутной левой поли­тики. Не слепой рок, но свободная и ответственная деятельность, труд и созидание, за которые каждый будет судим по его делам, движут историю. Потому в каждом нашем слове, звучащем перед страной, в каждом нашем деянии на благо Родины, мы должны помнить о своей высокой ответственности. Лжи противопоста­вить можно только Правду, а никак не морок и туман, не молчание или неопределенность позиции. Вывести страну из застоя и повести ее по пути укрепления и развития можно только имея за собой правду, только убедив всех в своей правоте. За тем, кто сам признается в том, что лжет или почти лжет, никто и никогда не пойдет.

Поэтому правый поворот должен стать, прежде всего, нрав­ственной революцией в нашей политики. После десятилетий лжи мы должны научиться говорить людям Правду. Не стесняясь и не боясь ее, и не застилая себе глаз массовыми предрассудками и конъюнктурными соображениями. Правда, честность с самим собой и с другими должны стать первым фундаментальным принципом нашей жизни и нашей деятельности.

 

О старом и новом

Правым в современной России, по странному историческому парадоксу, приписывают национальный и культурный ниги­лизм, едва ли не "русофобию", якобы унаследованную ими от революционной интеллигенции начала XX века. Особенно усердствуют в распространении этого мнения прямые идейные наследники этой самой революционной интеллигенции. Тем не менее, это не более чем очередное "держи вора". Ни один пра­вый не имеет и не может иметь ничего общего с бомбистами и сторонниками "революционного поражения", готовыми посбра­сывать с корабля современности все, что только попадется под руку. Правые знают, что мост можно построить, только прочно опираясь о берег, и что пропасть можно перепрыгнуть, только отталкиваясь от твердой земли. Поэтому обращенность к традиции нашей многовековой истории, традиции государствен­ной, общественной и культурной, для правых столь же естест­венна, как привычка набирать в легкие воздух или пить воду. Правый поворот в России не может ставить своей целью разру­шение исторической России "до основанья, а затем". Над этим уже достаточно потрудились большевики. Совсем напротив - новую, будущую Россию можно строить только на прочном фундаменте исторического прошлого.

Есть две ошибки в отношении прошлого: первая - отвергать и пытаться от него отказаться, вторая - превратить его в прили­занную картинку без проблем и острых углов, говорить об "исторических ценностях" так, как будто это музейные цен­ности. И то и другое - неверно. Неверно, поскольку исходит из ложного и крайне опасного представления о прошлом, как о том, что кончилось, прошло. Многим кажется, что с их рождением история кончилась, что они живут уже не в истории, а стало быть, и она не имеет над ними власти - ни благой, ни злой. А между тем, мы живем в одной стране с нашими прадедами и прапрадедами, и они имеют на эту страну не меньше прав, чем мы. У нас общая жизнь, общая страна и общие проблемы. Наши предки думали над теми же вопросами, что и мы, давали на них свои ответы, добивались своих целей и переживали свои утраты и разочарования. Поэтому нам, правым политикам, пора научиться жить в ладах с историей, ставить перед собой ее проблемы и дышать ее воздухом. Нашей опорой должна быть Традиция, а нашим действием - Обновление.

 

Куда нам идти?

В чем же должен состоять наш правый поворот? Понятно, что слишком разработанные программы выдают в их составителях людей наивных, убежденных, что обстоятельства выстроятся по струночке в том порядке, в каком им прикажут. Такого не слу­чится. Рассчитанные поминутно планы чаще всего срываются, и действовать приходится по обстановке. Но руководствуясь теми общими принципами, без которых никакое осмысленное дейст­вие попросту невозможно. Поэтому можно ответить так: правый поворот состоит в провозглашении и реализации определённых принципов, о которых и пойдёт речь.

 

О свойствах власти...

Вопрос о власти, о том верховном политическом принципе, который определяет всю жизнь государства - первый вопрос, который встает перед любым политическим движением. Без власти невозможно ничего изменить в государстве. И изменение в устройстве власти неизбежно скажется на каждом из нас.

Общее дело. В России популярна левая теория о власти как машине, осуществляющей насилие меньшинства над большин­ством. Эта теория, выглядящая убедительно и привлекательно, на самом деле несет в себе разрушительный заряд, поскольку низводит на один уровень власть справедливую и тираническую, законную и незаконную, наконец, просто хорошую и плохую, косвенно оправдывая последнюю за счёт очернения первой.

С точки зрения правых, власть создается в человеческом об­ществе ради обеспечения достижения общих для всех нас целей и соблюдения общих наших интересов, Таких целей и интересов, реализовать которые в одиночку невозможно. Власть не­обходима нам для того, чтобы побудить нас заняться нашими же делами, делами важными, существенными, но иной раз забыва­емыми в повседневной суете, в погоне за мелкими целями. Ста­вим же мы рядом со своим ухом будильник, когда мы хотим проснуться утром, но понимаем, что без посторонней помощи не проснемся? И никто не обвиняет будильник в том, что он "прибегает к насилию" над нашими ушами.

В любом нормальном человеческом обществе власти будет обеспечена всеобщая поддержка, если только она будет испол­нять одно главное условие - будет заботиться об общем деле, побуждать каждого исполнять его общественный долг и блюсти общий интерес. Это главная и единственная функция власти, и если она ее не исполняет, то она перестает быть властью. При этом не следует путать Власть с правительством, органами управления, которые решают не общеполитические, а конкрет­но-управленческие задачи. Так же, как не следует путать госу­дарство и бюрократию и переносить недостатки бюрократии на власть в целом.

Национализация власти. Сейчас в России сложилось убежде­ние, во многом справедливое, что власть не заботится об общем деле, посвятив всю себя обслуживанию частных и групповых интересов. Когда мы слышим слово "коррупция", то надо понимать, что возмутительно в ней не только то, что кто-то нажил себе много денег, перепутав кормило с кормушкой, и даже не то, что он отнял эти деньги у нас, а то, что чиновник или политик использовал священное имя власти в ущерб общему-делу, тем самым не только ограбив народ и государство, но оскорбив их.

Это происходит, в частности, от того, что многим кажется, будто власть может быть чьей-то частной собственностью, "привилегией", и, более того, что это "нормально". Действи­тельно, власть можно использовать для подобных целей. Но такое использование власти прямо противоположно её предназ­начению, а потому является ничем иным, как скрытой анархией. Скрытая анархия - система, создающая видимость "власти" там, где её давно нет, а есть именно система "привилегий", является не меньшей (а то и большей) опасностью, нежели анархия явная. Поэтому России нужна национализация власти. Только национа­лизированная, работающая на благо нации в целом, свободная от групповщины и интересантства, власть сможет, наконец, вывести Россию из тупика и водворить государственные начала на их законное место.

Принципиальная власть. Общее дело - это совсем не одно и то же, что и желание большинства или даже всех. И большинство и даже все могут ошибаться. Общее дело, дело верховной власти -это дело принципа, того высшего начала, которое признает над собой общество и во имя которого оно создает над собой верховную власть. На место популизма и заигрывания с народом (от которого становится противно прежде всего, самому народу) должен встать принципиальный, несиюминутный подход власти к общественным проблемам. Суть выборов - в смене людей, которые осуществляют общее дело, а не в смене самой сути общего дела. На выборах мы решаем - кто будет нами править, а не определяем путь страны, который и так должен быть известен и понятен каждому вменяемому гражданину России, как он известен гражданам развитых демократий. Пора прекратить порочную практику, когда каждые выборы воспринимаются как "судьбоносные" и их результаты грозят стране едва ли не катастрофой.

Правильная власть. Для того чтобы власть могла быть под­линно национальной и подлинно принципиальной она должна быть правильной. Правильной, - вне зависимости от формы государственного устройства. Таких форм Аристотель насчиты­вал три: монархия - власть одного, аристократия - власть немно­гих, демократия - власть народа. Для осуществления правой политики подходит любое из этих государственных устройств. Выбор той или иной формы правления зависит, прежде всего, от состояния народа. Главное, чтобы формы правления были пра­вильными, чтобы власть руководствовалась твердыми принци­пами и делала общее дело. И задача правой политики состоит в том, чтобы не допустить перерождения любой из правильных форм государственности в неправильную, ложную и разруши­тельную для страны. Таких форм тоже три: охлократия - власть толпы, олигархия и тирания - значения этих двух слов, увы, не надо разъяснять россиянам.

Если правильные формы государственности заботятся об общем, то неправильные, выродившиеся, обращают государство в служанку частных и групповых интересов, а нормальных лю­дей - во врагов государства. "В извращенном государственном строе, - писал Аристотель в своей "Политике", - хороший человек есть плохой гражданин, а в правильном строе понятия хорошего человека и хорошего гражданина совпадают". В демократии народ сообща думает об общем благе. В охлократии толпа требует хлеба и зрелищ и поддается любому демагогу, который больше пообещает. В аристократии лучшие люди страны сознают свою ответственность перед обществом и стремятся получить власть для того, чтобы принести пользу своим умени­ем. В олигархии кучка негодяев, разбогатев и вооружившись, составляет, по существу, заговор против народа, с тем, чтобы превратить его в раба своих амбиций. В монархии над народом стоит государь, который лично несет ответственность за страну и в критический момент принимает решения своей волей и берет грехи на свою совесть. В тирании на престол взбирается раб, раб собственных страстей, своеволия и скудоумия, не умеющий ничего, кроме как притеснять других.

Очевидно, что такой изуродованной власти терпеть над со­бой нельзя. Но предупредить всегда лучше, чем лечить, а лучше профилактического средства от деградации власти, чем правая политика - политика принципов, политика долга, политика правды - нет.

Сильная власть. Если власть неправильная - правые должны ее изменить. Если власть правильная - правые должны ее все­мерно укреплять и поддерживать, выступая ее надежнейшей опорой.

Правые - принципиально партии власти. Любая власть, ко­торая сбилась с правого пути и находится в растерянности, дол­жна помнить, что в лице правых она найдет терпеливого и до­брожелательного советника, который будет разъяснять ей ее ошибки и поддерживать в возвращении на верную дорогу. Лю­бая власть, которая знает, что делает, зачем делает, и руковод­ствуется твердыми принципами, всегда будет иметь в правых на­дежнейших союзников и помощников.

Поэтому в демократической республике (каковой по нынеш­ней конституции является Россия) правые поддерживали и будут поддерживать твердую президентскую власть, твердую власть, которая с разумом и ответственностью будет проводить после­довательную и принципиальную политику - политику направ­ленную на укрепление общественной жизни и охрану обществен­ных интересов.

Ослаблять и подтачивать сегодня сильную президентскую власть в России было бы величайшей политической безответ­ственностью. Ослабление государственной власти есть преступ­ление против граждан и государства. Никакой произвол не мо­жет сравниться с ужасами анархии. В сегодняшних условиях

правые должны добиваться того, чтобы сильная президентская власть проводила правую (не партийно правую, а правую по существу) политику.

Сами правые, как политическая сила, власти и ответствен­ности не боятся, и готовы за нее бороться, ее осуществлять и ей содействовать своими силами, знаниями и опытом, не ища лич­ных выгод, но заботясь об интересах страны.

 

Дух законов

Наряду с вопросом о власти, всех нас заботит вопрос о том, как будет организовано управление нами, кто, какими методами и на основании каких норм будет принимать те или иные ответ­ственные решения. И здесь правым есть что предложить.

Воздух, делающий свободным. Правые не ставят перед собой политической задачи защиты свободы. Не ставят потому, что свобода должна быть для нас так же естественна, как воздух. Можно, конечно, заботиться о чистоте воздуха, но никому не придет в голову сделать защиту права дышать краеугольным камнем своей политической платформы. Обсуждение вопросов о том, нужна или нет свобода, столь же ненормально в полити­ческой жизни, как обсуждение в церкви вопроса о том, есть ли Бог. Если вопрос возникает в такой форме - мы имеем дело с ненормальной политической жизнью, в которой не до дискуссий и не до идеологических споров. В такой ситуации есть только один выбор: "Свобода или смерть". Поэтому воздух России, по­добно воздуху средневековых городов, должен делать человека свободным. Россия должна стать эталоном свободы для всего мира. И лучшей гарантией свободы в России стало бы принятие страной правого пути политического развития, пути при кото­ром любые решения определяются ответственным нравственным выбором человека.

Свобода против произвола. В России сегодня остро стоит не только проблема свободы, но и проблема произвола, проблема неверного понимания свободы. Свобода понимается многими как игра без правил, как возможность делать что угодно, не счи­таясь ни с нравственным законом, ни с обществом, ни с людьми. Но произвол может привести только к произволу же. Рядом со свободой говорить правду расцвела, как сорняк, и "свобода" лгать. Рядом со свободой верить по совести расцвела и "свобо­да" одурачивать и сбивать людей с пути. Эти сорняки забивают рост цветов и все общественные механизмы - государство, об­щественная жизнь, законы, должны быть заострены так, чтобы не дать сорнякам забивать цветы, а цветам превращаться в пустоцвет. Свобода - это свобода сделать правильный выбор, свобода не ошибиться. Расцвет же "общества лжи" как раз ограничивает и душит свободу, закрывая человеку путь к правде, заставляя его забыть о том, что правда вообще существует. Пока лживая маска не срослась с лицом нашего общества этот разрушительный процесс надо остановить. Общественная жизнь либо будет идти в соответствии с определенными ценностными установками общества, либо довольно скоро не останется никакой общественной жизни.

Об обязанностях. Такова же позиция правых и в отношении прав человека. Если свобода является прежде всего необходи­мым условием для реализации в жизни нравственных ценностей челов'ека и общества, то права являются неизбежным условием для исполнения им своего долга в качестве участника государст­венной жизни, гражданина. Права человека теснейшим образом связаны с обязанностями человека. Права и обязанности взаимо­обусловлены. Именно так и понимался вопрос о правах с древ­нейших времен. Политических прав люди требовали на том ос­новании, что они платят государству налоги и могут и должны знать, на что государство тратит их деньги, и иметь право ос­тановить недолжное расходование средств. Проблему полити­ческого контроля граждан над средствами можно было снять, либо признав, что деньги платятся государству не за то, что оно что-то делает, а за то, что оно просто есть, либо допустив граж­дан к контролю над бюджетом. Если человек исполняет опреде­ленные обязанности, то он имеет и определенные права. И на­оборот.

В отличие от сторонников тоталитаризма и деспотизма, по­лагающих, что нет ни прав, ни обязанностей, а есть только при­каз сильного, и в отличие от анархистов, считающих, что, нет ни обязанностей, ни прав, а есть только своеволие, правые настаива­ют на одинаковом значении как обязанностей, так и прав гражда­нина и на необходимости поддержания строгого равновесия между теми и другими.

Если же мы решаемся говорить о правах человека, принадле­жащих ему по рождению, то столь же определенно мы должны высказываться и об обязанностях человека, лежащих на нем в силу того, что он человек. Не случайно в десяти библейских за­поведях право человека на жизнь сформулировано жестко и без­условно: "не убий". Правые безусловные сторонники формули­рования прав человека, прежде всего как обязанностей его по отношению к другим людям, согласно знаменитой формуле: "как хотите, чтобы люди поступали с вами, так и вы поступайте с ними". Являясь, например, сторонниками частной собственности, правые неустанно напоминают всем и каждому - "не укради , тем самым отстраняя все возможные посягательства на соб­ственность, равно как и все попытки ее жульнического перерас­пределения в чью-то пользу.

Уравнение с известными. Нормальная общественная жизнь, с опорой на указанные выше принципы, возможна только тогда, когда права, обязанности, свободы и цели, как собственные, так и чужие, - известны всем в обществе. Государство существует только тогда, когда люди знают, что они делают и зачем они это делают. Поэтому любые нормы, по которым протекает эконо­мическая, политическая и гражданская жизнь должны быть сформулированы четко и недвусмысленно. То, что в России за­коны не исполняются - аксиома для всех, и все сейчас планируют свои действия с расчетом на то, что закон исполнен не будет. Так поступают не только преступники. Так поступают и вполне благонамеренные граждане. Такое положение всем сиюминутно выгодно, все его принимают, а раз приняв, вынуждены согла­шаться и с произволом чиновников, и с ростом коррупции, и с ложью политиков - со всем, что неизбежно сопутствует массово­му нарушению не только и не столько законов, сколько самого принципа жизни по правде и по правилам. Мы сами же получаем воздаяние за собственные беззакония.

Нарушение законов становится неизбежным во многом пото­му, что сами эти законы внутренне противоречивы, зачастую не­выполнимы. Как невыполнимости законов, так и их невыполне­нию, должен быть положен конец. Поэтому важнейшей общего­сударственной задачей является составление непротиворечивого, ясного и выполнимого Свода Законов государства Российского. Только выполнение этой задачи позволит добиться соблюдения как чиновниками, так и гражданами законодательства. Выпол­нения понятных и умных законов можно требовать от всех без всяких угрызений совести, а всякий человек, которому предпоч­тительна ситуация, когда законы исполняются, будет добиваться от других того, чтобы законы исполнялись и ими. Круговая порука беззакония и произвола должна смениться круговой порукой законности и порядка.

Правые, как политическая сила, готовы не только добиваться восстановления в стране нормального порядка - порядка, при ко­тором наши дети будут вырастать не прохиндеями и мошенни­ками, а свободными и ответственными законопослушными гражданами; правые так же готовы принять на себя ответствен­ность по установлению такого справедливого порядка в стране. Правое движение и правые политики должны и сами подавать пример неукоснительного исполнения своих обязанностей, стротого следования справедливым законам и творческого осущест­вления подлинной свободы. Напротив - с анархией, произволом и безответственностью правые должны и будут бороться последовательно и жестко.

 

Наука наук

Твердая и принципиальная власть и справедливые законы -это очень много. Но этого недостаточно. Нужно еще уметь использовать эту власть и уметь жить по законам и исполнять законы. Другими словами - уметь управлять. Государственное управление в России также должно претерпеть значительные изменения - оно должно стать сильным, эффективным и значи­тельно менее обременительным для самой страны.

Отменить Левиафана. Государство часто сравнивают со сказочным морским животным - Левиафаном - огромным, могу­чим и всесокрушающим чудовищем. Как всякое чудище, оно опасно. Как всякое чудище, оно неповоротливо. Как всякое чу­дище, оно смешно. Нет ничего более позорного для государства, чем ситуация, в которой оно похоже на неповоротливое чудовище. Это значит, что оно одряхлело, поглупело и реально неспособно к тому, чтобы исполнять свои обязанности: защита от врагов, правопорядок, охрана природы, гарантии прав и свобод, исполнение законов, честность бизнеса и др. Однако для того, чтобы государство исполняло те свои обязанности, которые никто, кроме него, выполнить не может, оно должно быть освобождено от тех, с которыми прекрасно справятся и другие. Те чиновники, которые исполняют работу, без которой можно и обойтись, должны приискать себе другое поприще. Главное, чтобы мы перестали воспринимать государство, как верховного рас­пределителя всех благ, как орудие, при помощи которого мы можем решать любые свои проблемы. Тогда мы избавимся и от неэффективного управления, и от коррупции. Левиафан - огром­ное торжище, на котором люди улаживают свои личные дела, с которыми могли бы прекрасно справиться и сами, если бы не ленились и не боялись лишнего труда, может и должен быть от­менен. Отменен, если будут изменены некоторые ориентиры управленческой политики нашего государства и выполнены не­которые предварительные условия.

Самоуправление. Гардарикой - страной городов, называли Русь в древности. Не просто потому, что на Руси было много "поселений городского типа". Сам воздух здесь был пропитан городом, городской жизнью, городским самоуправлением. Эта традиция самоуправления, несмотря на рост чиновничьего слоя, не умирала на Руси никогда. Никогда не умирала традиция са­моуправления и в русском селе. Одно из главных преступлений коммунистического режима перед Россией - выкорчевывание русской традиции самоуправления. Люди - город, улица, сель­ский мир - учились решать множество своих проблем, не при­бегая к вмешательству государства, не дергая и без того занятых князей и воевод по пустякам. Нам трудно даже представить -насколько бы разгрузились сейчас наши заваленные делами административные учреждения и суды, если бы изъять из них все дела, которые не требовали бы в самоуправляющемся обществе государственного вмешательства. Сегодня России требуется возрождение самоуправления на всех уровнях - от деревни до столичного мегаполиса. Для этого понадобится, прежде всего, твердое и сознательное усвоение всеми тех норм и правил, по которым живет общество, с тем, чтобы и без принудительной силы люди могли решать между собой дела по закону и по прав­де. Для этого также необходим рост подлинной политической и социальной активности граждан. В России должен сформиро­ваться слой людей, которые не ищут чиновничьей карьеры и государственных должностей, но которые готовы поставить свои знания, опыт и нравственный авторитет на повседневную помощь своим соседям по кварталу и односельчанам. Закон должен стать не только внешней принудительной силой, но и обычаем, которым руководствуются в жизни люди. Вся жизнь российского общества должна быть пронизана, наряду с формаль­ной властной иерархией, и неформальной иерархией нравствен­ного авторитета. Вмешательство же государства в повседневное течение нашей жизни и зависимость нашей жизни от государства должны стать не рутиной, а чрезвычайным происшествием.

Чрезвычайное государство. Со словом "чрезвычайный" у нас ассоциируется нечто, не только жесткое и неумолимое - "с хо­лодной головой, горячим сердцем и чистыми руками", но и эффективное, точное и умелое. Именно таким и должно стать Российское государство в исполнении своих функций. Правые настаивают не только на сокращении государственного аппара­та, уменьшении расходов и т. д. - все это важно, но все это не самоцель. Правые настаивают, прежде всего, на изменении самого метода осуществления государственной власти: вместо постоянного администрирования - целевое вмешательство. Госу­дарство не должно напоминать ни вмешивающегося в каждую мелочь занудного и утомительного приказчика, ни бессильного и немного комичного ночного сторожа. Государство скорее пожарная команда или служба спасателей - там, где по каким-либо причинам нарушается нормальное течение общественной жизни или же создается угроза такому нормальному течению -там должны появляться высокопрофессиональные и эффектив­ные государственные службы. Нормально жить, пока все идет своим чередом, люди могут и без чиновников, и незачем людям спрашивать у кого-то разрешение на каждый свой шаг. А вот восстановить нормальную жизнь там, где порядок нарушен, может только квалифицированная и эффективная помощь. Об­щество всегда больше доверяло чрезвычайным службам, а не регулярным "управляющим чиновникам - в то время как вто­рых подозревали в некомпетентности и взяточничестве, первых уважали и видели в них настоящих помощников.

Вслед за перекладыванием большей части рутинной и повсе­дневной организационной работы на плечи самих же граждан государство должно заняться своей профессионализацией, на­учиться мгновенно реагировать на все вызовы, которые может бросить человеку природная и социальная стихия. Работа всех государственных учреждений должна быть заострена прежде всего, под выполнение такого рода задач. Конечно, есть госу­дарственные учреждения, которые отвечают за постоянно дейст­вующие чрезвычайные обстоятельства - армия, спецслужбы, уголовная полиция, тюрьмы и т. д. Им стратегию менять не нужно - нужно только совершенствоваться. Есть учреждения, которые по сути своей не могут быть чисто чрезвычайными -органы надзорные, обязанные наблюдать за нормальным состо­янием страны, с тем, чтобы оно не стало ненормальным, и фи­нансовые органы, обязанные следить за обеспечением всех остальных - такого рода учреждения должны находиться под постоянным жестким контролем государства и общества, с тем, чтобы в них не развилась бюрократизация. Остальные же го­сударственные службы должны четко разграничить ту область, где без их вмешательства можно и обойтись, и те, где их вмешательство обязательно требуется, и заняться совершенство­ванием своей деятельности в этом направлении.

Только тогда, когда мы научимся решать свои проблемы сами, когда мы будем людьми, способными по-человечески до­говориться о совместных делах со своими соседями и соработ-никами, а государство натренируется быстро и успешно решать наши общие проблемы - тогда мы сможем говорить о том, что мы создали по настоящему эффективную и не подверженную коррупции систему управления.

Ствол и ветви социальных служб. Сложнейшей проблемой любой крупной современной страны является проблема соци­альных служб. Многие хотели бы, чтобы и принимало их из материнской утробы и отправляло в могилу государство. Они не чувствуют того, что государственное внимание - величина ко­нечная, и чем большему количеству людей в большем числе случаев будет оказываться такое внимание - тем меньше его будет доставаться каждому в каждом конкретном случае. Правые могут предложить только одно решение этой непростой проблемы. Российское государство может и должно поддержи­вать инфраструктуру социальных служб - образовательную систему, систему здравоохранения, пенсионную систему. Глав­ным принципом функционирования такой структуры должно быть предоставление тех услуг, без которых в сегодняшнем обществе обойтись нельзя. Спасти человека от смерти - это не право человека, а дож врачей, которые в России, как и повсюду, дают клятву Гиппократа, и государство должно обеспечить все необходимые условия для того, чтобы они могли исполнить свой нравственный долг. Точно так же и в системе образования - для того, чтобы в сегодняшних обстоятельствах человек смог принимать свободные и ответственные решения он должен иметь доступ к огромным массивам информации и должен уметь их обрабатывать. Государство, которое не заботится об обес­печении своим гражданам возможно более высокого уровня образования, тем самым ограничивает их свободу. Мы не дол­жны забывать и о том, что учителя и финансируемые из госбюд­жета школы готовят не только умеющих читать и писать людей, но и достойных граждан нашей страны.

Но государство должно всячески приветствовать и поощрять ситуацию, когда от ствола государственных социальных служб отделяются частные и общественные университеты и школы, частные врачи и клиники, пенсионные и страховые фонды -разнообразные формы улучшения и развития тех отраслей, базой для которых служат находящиеся под контролем общества структуры. Чем больше школ, больниц, всевозможных социаль­ных фондов появится на уровне местного самоуправления и в качестве частной инициативы в дополнение к основной и доста­точно гибкой государственной инфраструктуре, тем более высо­кого уровня "социальных гарантий" мы добьемся, не вызывая призраков социалистического перераспределения. И здесь госу­дарство уже может принять более для него свойственную роль чрезвычайной и надзорной инстанции.

Правые выступают за ответственное и эффективное государ­ство. Государство, которое не поощряет никаких форм социаль­ного паразитизма и не является инструментом для удовлетворе­ния личных нужд и решения чьих-то частных проблем, госу­дарства, которое не позволяет развиться иждивенчеству, но в то же время со всей серьезностью относится к своим обязанностям по обеспечению общественных интересов, по организации нор­мальной жизни такой сложной системы, какой является соврем­енная цивилизованная страна. Как поощрять паразитизм, так и не исполнять своего долга одинаково безнравственно и преступ­но. Поэтому правые будут добиваться создания профессиональ­но подготовленного и сознающего свой долг государственного аппарата, который будет неукоснительно выполнять возложен­ные на него задачи, не позволяя ни их произвольного расшире­ния, ни халатного неисполнения. Государство не должно похо­дить ни на перемалывающую все живое машину, как недавно, ни на жидкую и коварную топь, как сейчас. Оно должно напоми­нать нам прочный, легкий и точный в своих ударах меч - меч, который всегда выступал величественным символом государст­венной власти.

 

Страна огромная

Россия великая страна. Шариковское сознание все хотело бы поделить, заузить, "уплотнить" - с тем, чтобы легче было пре­вратить парадный подъезд в конуру. Это подход безответствен­ный - что бы в результате таких прожектов ни получилось, это будет уже не Россия, а значит ни россиянам, ни российским по­литикам, в этом "светлом будущем" делать нечего. Мы привяза­ны навеки к этой огромной и прекрасной стране и вырвемся из нее не иначе, как вырвав с тем и кусок собственного сердца. А значит, нам нужно как-то определиться с ее внутренним устрой­ством и с ее местом в мире.

Новый империализм. Пусть читатель не пугается термина - он не оценочный, а констатирующий. Россия - страна много­национальная в этническом смысле - в ней живет свыше сотни народов и народностей, причем большинство этих народов проживает более или менее компактно. Россия - страна моно­национальная в общепринятом социально-политическом и культурном смысле - как единая хозяйственная структура, единое социальное сообщество, единое правовое пространство; русская культура является общей для всех народов России, и все они принимали участие в ее создании, при этом не ассимилиро­вавшись и не утратив своей культуры. Это единство монона­ционального и многонационального строя общественной жизни я и называю империей, государством, в котором разные народы и разные культуры объединяются во имя обеспечения мира, порядка и защиты свободы на населенной этими народами территории. Империя тем и отличается от колониальных держав или деспотий, что она предоставляет представителям всех народов одинаковые возможности для участия в общественной и политической жизни страны. Российская Империя исторически была государством, которое взяло на себя ответственность за военную защиту, прочные экономические связи, политическую интеграцию, национальную взаимопомощь населяющих ее территорию народов. Эту ответственность несли суворовский и кутузовский солдат, петровский и александровский госу­дарственный деятель. Эту ответственность вновь осознают сего­дня российские государственные деятели, российские солдаты на Северном Кавказе.

И сегодня правые зовут Россию и народы России избавиться от пагубной самонадеянности, иллюзии, что мы сможем прожить друг без друга, что сепаратизм - это безопасная игрушка, которой можно шантажировать центральную власть, а с другой стороны -от колониального комплекса, то есть от восприятия тех или иных регионов не как полноценных частей страны, а их жителей - как лиц с неопределенным статусом, которые живут в России как нахлебники, а не как братья и соработники. Новый империализм -понимание нашего единства и нашей взаимной ответственности. Понимание того, что мы едины не в силу случайных исто­рических причин, а в силу единства нашей жизни, наших целей и наших интересов, должно стать одним из важнейших элементов самосознания нашего народа.

Наследие Ленина. Тяжко давит на сегодняшнюю ситуацию в России и доставшееся нам от коммунистов наследие - "ленинская национальная политика". Политика, которая сводилась к принципу сколь коварному, столь и неумному - разделяй и властвуй. Стремясь ослабить сопротивление, которое им оказывалось в стране, большевики сделали ставку на раздробление народов России по национальному признаку. Так было легче и противостоять достаточно мощному сопротив­лению российского общества, и взять на себя роль арбитра в многочисленных столкновениях между маленькими и ново­созданными национальными полугосударствами. У них не было ни реальной самостоятельности, ни самостоятельной политики, ни независимой хозяйственной базы - зато народы были распилены по живому и намертво разделены невидимыми, но чувствительными границами "национальных автономий". При этом реально, особенно в сталинские времена, ускоренными темпами шла неслыханная прежде русификация, во многих регионах целенаправленно разрушалась народная культура и традиционный уклад.

Положение мало улучшилось и сейчас. Среди российских регионов существуют те, которые "более равны, чем другие". Зачем той или иной автономии конституция? Если в ней написано то же, что и в Российской, то она не нужна, а если другое - то она вредна. Такая автономизация ведет только к реальному выключению большой группы российских граждан из участия в решении общероссийских проблем, из участия в жизни русской нации в широком, не этническом, а государственном смысле этого слова. Фактически это нарушение фундаментального принципа законности - права равны обязанностям.

Народам России эта автономизация не нужна. Она нужна кучке чиновников, которые превращаются фактически в местных удельных князей, которые совсем не заинтересованы в полной независимости, но еще меньше - в реальном укреплении государственной власти и которым удобно реализовывать свои частные интересы за счет всех народов России.

С ленинским наследием должно быть покончено. Национальную и культурную идентичность при поддержке Российского "государства сохранят все народы, которые хотели бы ее сохранить" И ничто не сможет помешать народу остаться тем, что он есть. Разрушительные для страны и ненужные народу административные анклавы должны быть заменены нормаль­ными интегрированными в общую государственную структуру регионами с мощным развитым самоуправлением и с народами, которые реально принимают участие в жизни всей страны и не чувствуют себя искусственно отделенными от нее. В тех регионах, особенности которых, не позволяют прибегнуть к столь простой схеме, следует вернуться к имевшемуся в дореволюционной России опыту создания регионов с особым статусом, с диффе­ренцированным законодательством, которые будут входить в государство на федеративных основаниях и, соответственно, иметь как особый крут обязанностей, так и особый набор прав. Это есть реальная интеграция страны с федерализацией тех регионов, где это необходимо. Той же федерализацией можно решить вопрос об объединении с Россией бывших республик Союза, которые изъявляют такое желание.

Такая переформулировка принципов национальной политики в России, с поддержания искусственной дезинтеграции на реальное сплочение страны, сопровождающееся действительным развитием национальных культур, является, по мнению правых, лучшим залогом того, что в XXI веке наши дети и внуки будут жить в единой и дружной семье.

Содружество. Когда реформаторов обвиняют в развале Союза - это неправда еще и потому, что Советский Союз так и не развалился. Скорее он, как смертельно раненый на поле боя, притворился мертвым, чтобы не добили. Окончательного "разво­да" на постсоветском пространстве так и не произошло. Иначе как понять ситуацию, в которой центральный телеканал одной страны ведет агитацию за кандидата в президенты другой, когда присяга одному отечеству засчитывается за присягу и совсем в другом, когда наши военные гарнизоны рассредоточены по всей, практически, территории бывшего Союза, причем они не только несут службу, но и ведут боевые действия. Это менее всего походит на реальный распад огромной страны - скорее на крайнюю степень ее дезинтеграции, такую, какой недавно грозили и России.

Лидеры государств, создавшие СНГ, это прекрасно понимали и под именем содружества легализовали то странное состояние полуразвода, в котором теперь находятся независимые части бывшего Союза. Говорят, что это на "переходный период", но он затянулся и выхода из него не видно, да и не будет, пока Россия -безусловный лидер СНГ, не определится со своей политикой по отношению к соседям.

Что не устраивает правых в нынешней политике? Прежде всего, нарушение паритета между правами и обязанностями стран-участниц СНГ. Ни для кого не секрет, что государства, нахо­дящиеся на постсоветском пространстве имеют колоссальные экономические и иные привилегии за счет России, но не несут, в большинстве своем, никаких реальных обязательств перед Россией, мало того - зачастую проводят недружественную по отношению к России политику. Согласие на размещение наших войск - недостаточная плата за предоставляемые СНГ одно­сторонние выгоды - в этих войсках чаще всего заинтересованы сами же страны-хозяева.

России пора внести определенность в отношениях с соседями. Либо реальная независимость с ее экономическими, правовыми, международными и иными последствиями, либо серьезная интеграция с Россией, прежде всего в военных, международных, политических вопросах. Так будет честнее. Россия должна определиться по поводу воссоединения с ней тех стран СНГ, которые к этому готовы (речь здесь совсем не только о Белоруссии). Россия должна перестать поддаваться на непри­личный "шантаж хорошими отношениями", который осущест­вляют некоторые наши соседи, угрожающие, в случае переве­дения отношений между странами на международно-правовую основу, отвернуться от России и повернуться лицом к Западу. Такие заявления означают, что мы имеем дело с нечестными и корыстными партнерами. Мало того, за такими заявлениями нет никаких реальных оснований - если бы наших полудрузей на Западе ждали - они бы там давно оказались.

Правые выступают за то, чтобы политика России в отношении сопредельных государств приобрела четкость. С теми странами и народами, которые не планируют совместного будущего в единстве и союзе с Россией, должен произойти реальный "развод" по всем нормам международного права. В то же время Россия не должна отказываться от выполнения своего долга перед теми народами, которые столетия входили в государство Российское и хотели бы сохранить с ним самые тесные связи. Единство может быть достигнуто на путях политического воссоединения, создания федерации, создания реального и крепкого Содружества Наций - в зависимости от того, какую форму изберут народы наших стран.

Правые отвергают идеологию этнического национализма, уважая все народы, населяющие нашу страну. Они не согласны с утверждением, что будущее за националистической дезинтег­рацией многонациональных государств. Это ложная и опасная идеология, ведущая к сепаратизму, ненависти и кровопролитию. Объединение наших народов совершилось в пространстве русской культуры и Российского государства и этот факт также никто не сможет отменить или игнорировать. Поэтому России необходимо укрепление интеграции регионов в пределах ее границ, ликвидация опасных сепаратистских тенденций. Необходимо нам и укреплять свое лидерство на пространстве бывшего Союза. Россия, что бы там ни говорили, несет ответственность за это пространство и перед народами, его населяющими, и перед всем миром. Об этой ответственности необходимо помнить и оказывать всемерную братскую под­держку тем народам, которые это лидерство признают и ищут помощи России и единства с ней. Это наш долг и в этом наши национальные интересы.

 

Мир и меч

"Хочешь мира - готовься к войне" - эта истина не устарела и сейчас. Поэтому сегодня большое и сильное государство, такое как Россия, должно добиваться дружелюбных отношений с максимально большим числом стран и народов, и, в то же время, должно быть готово отразить любую агрессию, с чьей бы стороны она ни исходила. России не надо искать свое "место в мировом сообществе" - оно у нее давно есть. Россия должна вернуться на это место, занять, наконец, его, как занимают хозяева свой брошенный и заколоченный дом.

Особый путь и правильный путь. По странной прихоти истории различные идеологии, разделяющие наше общество, согласны в одном пункте: Россия идет своим особым, отличным от общечеловеческого путем. Западники считают это неправильным и призывают нас вернуться на дорогу, по которой идет все нормальное человечество. Антизападники утверждают, что это уникальный путь России и свернуть с него страну хотят только враги. Но обе фракции согласны в главном: магист­ральная дорога человечества пролегает где-то помимо нашей Родины, и те, кто живет в России - не совсем то же, что и прочие люди. Разнятся только оценки этого факта.

Правые решительно рвут с этим воззрением, которое не имеет ничего общего ни со здравым смыслом, ни с самосознанием нашего народа. Особый путь не у России, а у тех, кто толкает ее в сторону от здравого смысла, от истории, от цивилизации. На Руси всегда стремились идти правильным путем, жить по правде и не считали, что сильно отличаются от остального человечества. Россия - часть европейской христианской цивилизации, мало того - один из центров этой цивилизации. И у нас нет оснований, по которым мы должны изменять этому воззрению наших предков. В России экономический кризис? От болезни не застрахован ни один хозяйственный организм. Технологическое отставание? Отнюдь не всегда и не во всем, а то, что есть, будет наверстано. В России произошла социалистическая революция? Но к ней же был направлен вектор развития и остальных стран мира и только первый удар, принятый Россией (подобно тому, как за семь веков до этого она приняла и удар, направленный на Европу монголо-татарскими завоевателями), побудил тех, кто шел следом за ней, вовремя соскочить на обочину и обойти опасный участок. Никаких оснований чувствовать себя здесь, в России, на обочине истории нет. Россия обязана идти путем чести, разума, свободы и нравственного долга. Этот путь и есть магистральный для человечества. Пути же социалистических и полусоциалистических экспериментов, национализма и фана­тизма, интересантства и нравственной безответственности могут привести только в тупик, из которого придется долго и мучи­тельно выбираться. Поэтому нам не следует проситься в "нор­мальные" - мы нормальными уже являемся, мы не должны оп­равдывать свою "ненормальность", - мы не хотим и не будем ненормальными. Мы помним старое правило: "Россия поступает правильно, а в остальном полагается на Бога".

Стабилизатор международной напряженности. Место Рос­сии в международной системе давно известно, и только тем, что оно сперва долго осложнялось совершенно посторонним заня­тием "вождя мировой революции" можно объяснить многие тра­гические события XX века. Эта роль - роль стабилизатора международной напряженности. Столетия Европа знала, что если появится сильный и агрессивный сосед, который будет стремиться подмять все и вся под себя, то его остановит слово или меч русского царя. Россия остановила Карла XII, Россия укротила Фридриха Прусского, Россия не позволила Англии задушить морской блокадой молодые Соединенные Штаты, о Россию разбился Наполеон, Россия пресекла зверства Османской Империи в отношении балканских народов, Россия выступила вместе с Англией и Францией против завоевательных аппетитов Кайзера. Мощь российского государства не позволяла появиться на международной арене буянам и отщепенцам и сила русской армии побуждала всех вести себя в рамках приличия. Россия действительно была "жандармом Европы", обуздывавшим международных агрессоров. Эту важную роль пытаются играть сейчас и некоторые державы, и международные организации. Однако полностью заменить Россию на этом посту пока не удается. И без России не удастся.

Прекращение холодной войны должно было гарантировать мир от коммунистической опасности и общей нестабильности. Однако в действительности число конфликтов и нестабильных регионов увеличивается в мире с каждым днем. События последних лет показали, что Россия не может оставить США, исторически не достаточно подготовленные к роли блюстителя порядка и не чувствующие на себе моральных обязательств перед всем миром, в одиночку распоряжаться на международной арене. Россия и сегодня может выступить международным гарантом, стабильности.

Острие шпаги. Дискуссии об армии пора поставить с головы на ноги. Профессиональный солдат, - это не тот, кто нанимается защищать Родину за деньги, а тот, кто получает приличное и соразмерное важности его труда для страны содержание за то, что защищает Родину. Поэтому главное для России - это не "профессиональная армия" - главное для России - это хорошая армия, в которой будут служить настоящие профессионалы и мужественные солдаты. Вектор профессионализации очевиден, однако, еще не один год российская армия будет частично комплектоваться по призыву, а значит, задача нашего общества состоит в том, чтобы служба в армии перестала быть тюремным наказанием, полагающимся за несчастье родиться мужчиной. Для этого необходимо: во-первых, увеличение военных расходов страны, обеспечение их целевого использования и оптимизация их структуры, с тем, чтобы каждый солдат был одет, накормлен, хорошо вооружен и обучен, а во-вторых, улучшение боевой подготовки войск, максимальное ее приближение к боевым условиям. Дисциплина в армии должна стать военной дис­циплиной, а сама армия - полностью боеспособной, с тем, чтобы каждая часть в ней стала "частью постоянной боевой готовности".

России необходимо и всерьез заняться разработкой своей новой военной доктрины, реально перенацелив ее на задачи стабилизации международных отношений и готовности отразить врага на любом направлении. Для этого нам не надо успокаивать себя тем, что у нас есть ядерное оружие - оно, как и всякое другое оружие, морально устаревает. Сохраняя свой мощный ядерный потенциал, Россия должна быть готова и к "постядерному" миру. Миру, для которого потребуются и другие виды оружия и другая тактика боевых действий. При этом развитие высокоточных видов вооружения должно сочетаться с совершенствованием боевой выучки и боевых навыков солдат, без которых все равно не обойдется ни одна серьезная война. Современная армия должна учиться снижать свои потери не только за счет того, что солдаты будут меньше воевать, но и за счет того, что их будут реже убивать. Россия должна обладать мощной и эффективной армией, которая будет готова к ведению любого типа боевых действий. Только имея такую армию, мы сможем реально обеспечить безопасность России и мир во всем мире, который неразрывно с Россией связан.

Всегда и везде Россия должна твердо отстаивать свои интересы, быть готовой к налаживанию дружественных связей, взаимовыгодным переговорам, а там где надо - и к отпору агрессорам и террористам. Россия должна быть сильной и тогда ее будут уважать. Россия должна быть достойной уважения, и тогда она будет по-настоящему сильна.

 

Экономика должна быть...

Неверно, что правые отстаивают "рыночную экономику" и "частную собственность". Как неверно, что учителя - сторон­ники учения, согласно которому дважды два - четыре. Не бывает "рыночной" и "нерыночной" экономики и не бывает частной и нечастной собственности. Бывает экономика и пародия на нее, издевательство над нею. И бывает собственность, а бывает ее разбазаривание. Поэтому нам нет нужды решать вопрос о том, насколько рыночной должна быть экономика в России. Нам нужно просто добиться того, чтобы нашу экономику не уродовали никакие социалистические затеи, а рыночной она окажется автоматически и автоматически же потребует форми­рования прочного фундамента частной собственности.

Что такое экономическая политика? Экономика - это домо­хозяйство. Как можно залезать в чужие домашние дела? Когда говорят об экономической политике, то чаще всего речь идет как раз о тех или иных способах, которыми правительство может влезть в наши домашние дела и перетряхнуть наши карманы. Экономическую политику видят в том, что государство должно "управлять экономикой". В таком смысле правой экономической политики нет и быть не может. Государство, правительство, будучи гарантом исполнения законов и соблюдения норм, не может и не должно влиять на экономику через перекройку правил к выгоде тех или иных хозяйственных единиц. Экономические законы - это не законы физики или химии, нарушить которые невозможно даже если очень хочется. Но это и не законы писаные, которые, если у тебя нет совести, можно нарушать, по­куда не поймают и не посадят. Экономические законы сродни законам языка. Если ты говоришь на правильном языке, то тебя все понимают и уважают, ты можешь творить на нем. Но вот если ты говоришь на испорченном и искореженном языке - тебя назовут варваром и общаться как с равным не будут. А если государство начнет уродовать и варваризировать этот язык, сооружая какой-нибудь новояз, то и само оно будет выглядеть нелепо и создаст оно не одно поколение малограмотных.

Правительство может иметь экономическую политику только в одном смысле - как разработчик и гарант правил для равно­правных участников экономической деятельности. Если оно хо­чет добиться тех или иных экономических результатов, - оно может манипулировать лишь своими ресурсами, но не правилами.

Стеклянный ларец, а не черный ящик. Разговоры о нежела­нии людей платить государству налоги стали печальной реаль­ностью последних лет. Это нежелание связано отнюдь не с враж­дебностью народа к государству и не только с непропорцио­нальными ставками налогов. Прежде всего - это своеобразный вотум недоверия бюджетной политике государства, свидетельст­во того, что люди воспринимают уплаченные налоги как "поте­рянные деньги", которые не пойдут ни на что важное и полезное для них. Выбранная нашими налоговыми органами линия аги­тации - с несчастными старушками, которым не платят пенсии, неудачна. Люди если пожалеют бабушку, то предпочтут помочь ей каким-нибудь более надежным способом, чем перекачка денег через десяток инстанций. Тем, кто платит налоги, хочется знать на что конкретно пошли их деньги, они должны быть уверены, что необходимые для их собственного здоровья и благосостояния учреждения не могут быть профинансированы иначе, чем через бюджет. Налогоплательщики хотят достаточно строго контро­лировать государственный бюджет. Правые выступают за утверждение простых и понятных всем гражданам бюджетных процедур, с тем, чтобы каждый из нас мог узнать - на что пошли его рубли и копейки. Право контроля за расходованием бюджетных средств издавна входило в число наипервейших гражданских прав.

Руки прочь! Даешь скальпель! Идея, что государство может управлять экономикой, пришла в горячие головы лет двести назад. А и до этого экономика не гибла. Даже процветала. Про­цветала потому, что никто не требовал от государства регули­рования денежных потоков или стимулирования экономичес­кого роста. Государство обеспечивало политические и правовые условия экономической жизни, пополняло и тратило к общей пользе казну. Современные же экономики находятся в чрезмер­ной зависимости от правительственных экономических мер и жестко к ним привязаны. Порождает это, преимущественно, все новые и новые кризисы и проблемы, которым не видно конца-краю...

Россия может и должна стать первой в мире страной с дей­ствительно свободной экономикой.

Правительство должно во имя общегосударственных инте­ресов, а не ради спасения той или иной финансовой группиров­ки, вмешиваться в экономические процессы, лишь если они гро­зят какими-либо катастрофическими последствиями. Однако меры по предотвращению и преодолению экстремальных ситу­аций не должны превращаться в попытки контролировать и на­правлять экономическую жизнь страны.

Правительство должно обеспечивать отечественным произ­водителям (всем, а не избранным) всемерную политическую и лоббистскую поддержку на внешних рынках, при прочих равных условиях - предпочитать отечественных подрядчиков на выполнение госзаказов внутри страны. Но протекционизму - то есть созданию неравных правил для отечественных и иностран­ных производителей, инвесторов, равно как и поддержке из гос­бюджета неконкурентоспособных производств, должен быть по­ложен конец. Поддерживать подгнивший забор собственными плечами, можно долго, но не до бесконечности.

Правительство уважающей себя страны не может оставить граждан умирать на улицах. Оно обязано обеспечить их вы­живание и трудоспособность. Но еще более обязано оно забо­титься о том, чтобы граждане не превращались в тунеядцев. Поэтому нужно оказывать чрезвычайную правительственную поддержку нуждающимся, к каковой можно отнести минималь­ные пенсии и пособия, но должна быть подвергнута остракизму социальная демагогия за чужой счет, с массовой раздачей денег, которых на всех все равно не хватает. Там где кончается забота об общем состоянии страны и начинается обеспечение личного благосостояния граждан, - правительству делать нечего. Если сын не хочет помочь матери, то странно пытаться перераспреде­лить часть его доходов в ее пользу через государственный бюджет.

Экономика - это, прежде всего, сфера частных интересов, а участие государства в экономических процессах должно огра­ничиваться заботой об Общем Деле, не выходя за эти довольно строгие границы и быть предельно осторожным и продуман­ным. И ни в коем случае государство не должно пытаться управ­лять экономической жизнью страны при помощи жульничества с правилами, фальсификации денег, бесконтрольной их траты. Вступив на этот путь, государство неизбежно деградирует.

 

Победа будет за нами!

Правый поворот, правая реформация, правая революция, если угодно - это тот путь, по которому должна пойти Россия, если мы хотим сохранить уважение к себе, здравомыслие и не желаем вновь быть увлеченными опасными миражами. Для того чтобы управлять государством, не нужны ни изощренные технологии, ни огромные богатства, - нужны только твердые нравственные принципы, ответственность и здравый смысл. И правая полити­ка - это политика принципов, нравственного долга и здравого смысла. Правый путь - это не самый легкий и не самый удобный путь. Он требует от нас многое менять и меняться самим. Но это самый правильный путь. Путь, который, в отличие от десятков других, ведет к цели - сильному и эффективному государству, в котором граждане могут позволить себе роскошь не думать о политике, заняться куда более важными и интересными вещами. На этом пути у России будет немало врагов, как внутренних, заинтересованных в том, чтобы страна по прежнему оставалась заложницей личных и групповых интересов, так и внешних, стремящихся не допустить возрождения великого государства. Но наше дело - правое, а потому враг будет разбит и победа будет за нами.