Возрастание мирового неравенства как причина нестабильности мировой экономической системы
Сейчас, когда для многих крупных ученых и финансистов стала очевидной угроза мирового экономического кризиса, возникла насущная необходимость теоретического переосмысления основ экономической науки с целью объяснения происходящих процессов и поиска путей выхода. Эта попытка предпринята в представленной работе. Автор отказывается от одной из основных предпосылок неоклассической теории – предпосылки о бесконечной делимости товаров. Дальнейшее исследование приводит к выводу о неизбежности существования экономического цикла и зависимости его параметров от уровня имущественного неравенства в стране. Чем ниже уровень неравенства, тем меньше размах колебаний и выше средний уровень, около которого происходят колебания. Согласно гипотезе автора, текущий мировой экономический кризис является следствием роста экономического неравенства в мире.
Макроэкономические взгляды неоклассиков
С экономической точки зрения, либерализм базируется на постулате о том, что каждый индивид лучше других осведомлен о своих потребностях и для их удовлетворения выходит на рынок. Рынок является инструментом, который на базе индивидуальных потребностей формирует общественные потребности в тех или иных благах
[1]. Эти потребности становятся известными производителям через механизм относительных цен: цены на те товары, потребность в которых увеличивается, возрастают, а на те, потребность в которых снижается, падают. Если производители стремятся к максимизации своей прибыли, они будут расширять выпуск товаров, цены на которые растут, и сокращать выпуск тех товаров, цены на которые падают. Поэтому стремление производителей к максимизации прибыли приводит к наиболее полному удовлетворению потребностей членов общества. Любое внешнее вмешательство в деятельность свободного рыночного механизма приводит к тому, что степень удовлетворенности личных потребностей снижается. Конечно, такое вмешательство может привести к тому, что денежная оценка степени удовлетворенности некоторых членов общества возрастет, зато обязательно снизится денежная оценка степени удовлетворенности других членов общества, причем на бо'льшую величину. Эта разница и составит чистые общественные денежные потери от вмешательства в функционирование свободного рынка.Особняком среди прочих рынков стоит рынок труда. Неоклассики полагают, что на рынке труда всегда устанавливается равновесие между спросом на труд со стороны работодателей, который сокращается по мере роста зарплаты, и предложением труда со стороны рабочих, которое растет по мере роста зарплаты. Если рынок труда функционирует свободно, то устанавливается такая зарплата, при которой количество рабочих мест равно количеству людей желающих работать за данное вознаграждение. В свою очередь, количество использованной рабочей силы определяет объем производимых товаров и услуг в экономике.
Может возникнуть вопрос: не может ли возникнуть перепроизводства, когда произведенные товары не найдут своего покупателя? В C I C веке французский экономист Ж.-Б. Сэй сформулировал свой знаменитый закон, который гласит: предложение рождает свой собственный спрос. Этому есть простое объяснение: в развитой рыночной экономике субъекты выходят на рынок как продавцы для того, чтобы иметь средства для покупки других товаров. Например, наемный работник продает свой труд для того, чтобы иметь возможность купить все необходимое для себя и своей семьи. В свою очередь, капиталист покупает труд наемного рабочего, а также сырье и средства производства для того, чтобы получить прибыль от продажи произведенной с их помощью продукции. Таким образом, акты продажи и покупки неразрывно связаны друг с другом, а значит суммарный объем спроса в экономике равен объему предложения, поэтому невозможен кризис перепроизводства всех товаров.
Относительно денег до Великой депрессии неоклассики были уверены, что они сами по себе не играют самостоятельной роли и служат лишь для облегчения процессов обмена товарами, поэтому в представлении неоклассиков деньги являлись лишь "вуалью", наброшенной на экономику и скрывающей процессы бартерного обмена.
После Великой депрессии отношение неоклассиков к деньгам и кризисам существенно изменилось. Некоторые из них считают, что основная причина кризисов – случайные потрясения внутреннего (неурожаи, забастовки) и внешнего (падение цен на экспорт, рост цен на импорт) по отношению к данной стране характера. Другие во главе с М. Фридманом говорят, что кризисы обусловлены колебаниями объема денежной массы – объема денежных средств на руках у населения и вкладов в банках. Великую депрессию М. Фридман объясняет тем, что Федеральная резервная система (центральный банк США) допустила резкое сокращение денежной массы, а значит, сократился объем денег для сделок и количество самих сделок, то есть, упал уровень производства
[11]. Поэтому суть экономической политики по М. Фридману заключается в том, чтобы наращивать объем денежной массы со скоростью 3 % в год, невзирая на конъюнктуру. Увеличение объема денежной массы объясняется тем, что экономика развитых капиталистических стран имеет тенденцию к росту именно с такой скоростью, поэтому при соответствующей скорости роста денежной массы уровень цен будет оставаться неизменным. Правда, представителям либерализма не удалось аргументировано объяснить саму тенденцию к росту экономики, к чему мы еще вернемся.Осталось осветить неоклассическую теорию сбережений. Неоклассики считают, что люди копят деньги в основном исходя из одного мотива: если процентная ставка превышает уровень инфляции, то в будущем на ту же сумму можно будет купить больше товаров любого рода, чем можно это сделать сейчас. Чем больше реальная ставка процента, то есть разница между декларируемой ставкой процента и инфляцией, тем бо
'льшую долю своего дохода люди будут сберегать. В свою очередь, сбережения населения банки предоставляют в качестве кредитов, на которые закупаются средства производства. Поэтому соотношение между производством средств производства и потребительских товаров определяется долей сбережений в доходе населения. Чем выше процентная ставка, тем больше объем кредитных ресурсов, но, с другой стороны, тем меньше количество проектов, которые достаточно прибыльны, чтобы дать возможность выплатить эти кредиты. Поэтому на кредитном рынке устанавливается такая ставка процента, которая уравновешивает сбережения и инвестиции, и однозначно определяет соотношение выпуска средств производства и потребительских товаров в экономике.
Переосмысление неоклассической концепции распределения ресурсов
Корректировка закона Сэя
Предположение Сэя о том, что человек выходит на рынок как продавец, чтобы тут же стать покупателем, нуждается в уточнении, а именно: оно исходит из постулата о бесконечной делимости товаров. Бесконечная делимость подразумевает возможность покупки сколь угодно малого количества товара, например, масла. Очевидно, подобные рассуждения не применимы к крупным вещам, таким как автомобили или квартиры. Поэтому иногда акт покупки может на годы отстоять от акта продажи.
Сказанное делает необходимым более подробную классификацию сбережений. В отличие от неоклассиков, выделяющих один вид сбережений – спекулятивные (то есть совершаемые для возрастания индивидуального богатства), автор выделяет четыре вида: пенсионные, трансакционные, сбережения из предосторожности и спекулятивные. Такая точка зрения является дальнейшим развитием анализа спроса на деньги, произведенного Дж. М. Кейнсом
[4]. Пенсионные сбережения – это сбережения, сделанные для обеспечения своей старости, трансакционные – сбережения на покупку конкретной дорогой вещи, которую невозможно купить с одной зарплаты, сбережения из предосторожности – это сбережения, которые делаются на случай непредвиденных расходов, в основном "на черный день". Такая классификация сбережений коренным образом меняет всю теорию экономического цикла! Для упрощения изложения, исключим из рассмотрения пенсионные сбережения, так как они определяются в основном демографической структурой населения и обычно накапливаются на отдельных счетах. Остальные сбережения нередко накапливаются на одном счете, однако в каждый момент времени человек обычно прикидывает, какую сумму он может потратить на определенную покупку, какую откладывает "на черный день" и какую копит на будущее.Спекулятивные сбережения, как и утверждает неоклассика, возрастают с ростом ставки процента, однако относительно других видов сбережений ситуация выглядит существенно сложнее. Трансакционные сбережения подвержены двум противоположным эффектам со стороны ставки процента. С одной стороны, если человек решил накопить определенную сумму к определенному моменту времени, то, при росте ставки процента, ему потребуется ежемесячно откладывать меньшие суммы, поэтому трансакционные сбережения уменьшаются. С другой стороны, узнав о росте ставки процента, человек может решить приобрести вещь побыстрее, и даже увеличить откладываемые суммы. Более вероятно, что это произойдет, если он ожидает падения ставки процента в будущем и не хочет упустить свой шанс. Поэтому невозможно заранее предсказать, как ставка процента влияет на трансакционные сбережения; скорее всего эта связь выражена слабо. В гораздо большей степени на трансакционные сбережения влияет такой фактор, как степень износа того предмета длительного пользования, который человек желает заменить. Чем более изношен этот предмет, тем больше перераспределяется средств на его будущую покупку, как за счет текущих доходов, так и за счет других видов сбережений. Поэтому после бума покупок какого-либо товара длительного пользования логично ожидать существенного сокращения спроса.
В 50 – ых годах М. Фридман выдвинул идею о том, что индивид так использует свой доход, чтобы выровнять свои расходы на протяжении жизни, сберегая больше в годы высоких заработков и тратя сбережения в годы низких
[9]. Такое поведение М. Фридман считал автоматическим антикризисным стабилизатором: часть доходов, полученных в период бума, сберегаются и тратятся в период кризиса. Это понижает совокупный спрос в период бума и увеличивает его в период кризиса, способствуя экономической стабилизации. Но гораздо логичнее предположить, что индивид стабилизирует не поток расходов, а поток жизненных благ. Если принять в расчет то, что удовлетворение от предметов длительного пользования человек получает продолжительное время, получится, что при стабилизации потока жизненных благ, расходы индивида имеют резкие пики в моменты закупки товаров длительного пользования. Если моменты закупок товаров длительного пользования различными людьми не связаны между собой, тогда за счет эффекта усреднения расходы большого количества людей будут постоянны во времени. Но если существует механизм взаимосвязи между пиками расходов различных индивидов, то совокупный спрос будет колебаться во времени. Таким образом, если удастся найти этот механизм, то из постулатов М. Фридмана будет неизбежно следовать наличие объективной основы существования экономических циклов, равно как и необходимость бороться с ними путем государственного регулирования экономики! И такой механизм существует. Он связан со сбережениями из предосторожности.Большая часть сбережений из предосторожности делается из-за неуверенности в собственном будущем. Поэтому на объем этих сбережений не влияет уровень ставки процента. Их объем в основном определяется такими факторами, как процент социально незащищенных слоев населения и фаза экономического цикла. Копить на "на черный день" свойственно представителям тех групп, которые имеют наименее стабильные источники дохода, сильно зависящие от экономической конъюнктуры. В основном это низкоквалифицированные представители низкооплачиваемых профессий. Эти люди не располагают хорошей статистической информацией о состоянии экономики и не обладают достаточной квалификацией, чтобы строить достоверные прогнозы о будущей конъюнктуре, и, следовательно, будущем уровне своих доходов. Поэтому, вероятнее всего, их поведение синхронизовано с фазой экономического цикла: в момент роста конъюнктуры и роста их доходов ожидания этих людей относительно будущего оптимистичны, и они склонны сберегать меньше, а в момент спада – наоборот.
Таким образом, в периоды улучшения экономической конъюнктуры доля сбережений из предосторожности во всем объеме сбережений населения падает, а значит, люди обнаруживают, что их трансакционных сбережений хватает на покупку предметов длительного пользования, даже несмотря на то, что цены на эти предметы выросли. Напротив, в периоды ухудшения конъюнктуры доля сбережений из предосторожности растет, и те, кто не успел приобрести предметы длительного пользования в период бума, обнаруживают, что теперь их трансакционных сбережений не хватает на подобные покупки, невзирая на падение цен. Поэтому в периоды роста конъюнктуры люди более склонны покупать предметы длительного пользования, чем в периоды ее спада, причем действия механизма изменения цен может оказаться недостаточно, чтобы переломить подобную тенденцию. Дело в том, что в качестве опоздавших сделать покупки в период неблагоприятной конъюнктуры скорее всего окажутся именно представители наименее обеспеченных слоев населения, низкие доходы которых не позволили скопить необходимую сумму в период процветания, и для которых эффект возрастания доли сбережений из предосторожности наиболее заметен.
Может показаться, что система покупок в рассрочку и в кредит качественным образом изменяет выводы модели. Но это не так. Дело в том, что система покупок в рассрочку принципиально не отличается от покупок в результате трансакционных накоплений. Разница только в том, что при покупке в результате трансакционных накоплений потребитель сначала откладывает деньги, а затем осуществляет покупку. При покупках в кредит человек сначала осуществляет покупку, а затем выплачивает ее стоимость, выплачивая часть своего дохода. Практика покупок в рассрочку изменяет только среднее значение суммы на счете, но не влияет на текущие значения сбережений и инвестиций. Соответственно, система финансирования покупок оказывает влияние на экономику в долгом, но не в коротком периоде. Наглядно это продемонстрировано на рисунке
1, где построены графики расходов двух потребителей с одинаковым уровнем доходов и набором предпочтений. Один из них пользуется системой покупки в рассрочку без первоначального взноса, другой осуществляет покупки после накопления сбережений. Разница никак не сказывается на значении текущих сбережений и потребления.Система покупок в рассрочку делает систему еще жестче, так как потребитель решится на покупку только при полной уверенности в будущих доходах.
Концепция экономического цикла
Теперь получено все необходимые блоки для построения теории экономического цикла. Перед тем, как сделать это, необходимо добавить, что все сделанные выше выводы с некоторой корректировкой справедливы не только по отношению к населению, но и к фирмам. Так, фирмы тоже осуществляют крупные инвестиции одномоментно (например, строительство завода), долгое время осуществляя для этого амортизационные накопления. Момент осуществления инвестиционных проектов обычно подбирается в период роста продаж и конъюнктуры, часть сбережений фирмы готовят на случай непредвиденных обстоятельств.
Суммируя все выше изложенное, картина экономического цикла, по мнению автора, выглядит так: пусть в начальный момент наблюдается низкая экономическая конъюнктура, доля сбережений из предосторожности велика, обеспеченность населения новыми предметами длительного пользования высока, инвестиционная активность фирм низка. При этом суммарный объем сбережений населения, несмотря на низкую ставку процента, может быть большим, так как некоторые виды сбережений от нее не зависят. Примером может являться Япония, где население большие объемы сбережений в банках при ставке 0,5 % годовых! Из-за низкой конъюнктуры инвестиционный спрос фирм при данной процентной ставке может быть существенно ниже, чем объем средств, который население желает держать в банках. К каким пагубным последствиям приводит мировую экономическую систему подобное положение дел, мы увидим ниже.
Со временем предметы длительного пользования стареют, и наиболее обеспеченные, а значит наиболее уверенные в своем будущем, слои населения решаются сделать покупки. Это приводит к некоторому росту конъюнктуры, что побуждает фирмы увеличивать зарплату и занятость. Увеличение зарплаты и занятости, в свою очередь, увеличивает доходы у других групп населения, повышая их оптимизм в отношении будущего. Они увеличивают свои трансакционные сбережения за счет сокращения сбережений из предосторожности и обнаруживают, что у них хватает денег на покупку новых предметов длительного пользования, хотя цены на них и возросли. Увеличение спроса еще больше разогревает конъюнктуру и увеличивает доходы населения. Столкнувшись с устойчивым ростом спроса на свою продукцию, фирмы принимают решения об осуществлении крупных инвестиций. В экономике наступает бум, теперь спрос на инвестиции превосходит их предложение, но рост ставки процента по указанным выше причинам не способен устранить это несоответствие. Фирмы занимают деньги на фондовом рынке, где наблюдается резкий рост котировок ценных бумаг. Наступает момент, когда бо
'льшая часть населения уже осуществила покупки предметов длительного пользования, и начинает осуществлять накопления на новые покупки – потребительский спрос резко падает, за ним следует инвестиционный спрос. За взлетом котировок на фондовом рынке следует резкое падение: самые разрушительные кризисы начинались в момент достижения котировками рекордных отметок. Существенно возрастают сбережения населения из предосторожности, и те, кто собирался в ближайшее время сделать покупки, обнаруживают, что их трансакционных сбережений для этого недостаточно – спрос падает еще больше. Экономика снова погружается в фазу кризиса.Одним из важнейших факторов, влияющих на амплитуду колебаний, является уровень неравенства в обществе, ибо он определяет долю людей неуверенных в своем будущем, и, следовательно, реакцию объема сбережений из предосторожности на изменения экономической конъюнктуры. Чем выше уровень неравенства в обществе, тем в большей мере спрос на товары длительного пользования зависит от фазы цикла, и тем больше размах экономических циклов. Сказанное подтверждается статистическими данными: после достижения уровнем неравенства своего экономического максимума в Великобритании в начале 20-ых годов, а в США в конце 20-ых годов эти страны входили в полосу длительной депрессии. После Второй мировой войны в развитых странах благодаря социальной политике государства сократился уровень неравенства и размах экономических циклов.
Чем определяется среднедушевой доход?
До сих пор мы обсуждали проблемы экономического цикла, не касаясь одного важного вопроса: чем определяется средний уровень, вокруг которого происходят колебания? На взгляд автора, большое влияние на него оказывает величина неравенства доходов в обществе, а именно: чем ниже неравенство, тем, при прочих равных условиях, выше доходы на душу населения
.Доказательство этого факта опирается на авторскую гипотезу о существовании неперекрывающихся уровней цен на различные товары. Поясним сказанное: если человек имеет низкие доходы, то он будет покупать только самые необходимые продукты и товары, которые в первом приближении являются бесконечно делимыми. Если доходы человека возрастают, он начинает покупать больше товаров и лучшего качества, но его покупки останутся в рамках товаров данного типа. При дальнейшем росте доходов, достигается уровень насыщения в товарах данного типа, и внимание человека переключается на товары длительного пользования. Сначала он копит деньги на телевизор, стиральную машину и холодильник, затем на автомобиль, затем на дом. При еще большем уровне доходов человек копит деньги на яхты и авиалайнеры. Но, в конце концов, список товаров, известных человечеству, исчерпывается: космических яхт с солнечными парусами пока не изобретено. Поэтому наиболее богатые люди копят в основном деньги, исходя из спекулятивных, а не трансакционных мотивов. Этим сбережениям никогда не суждено превратиться в реальные товары. Однако автор полагает, что сказанное справедливо не только в отношении наиболее богатых людей, но и в отношении представителей среднего класса. Допустим, человек достиг определенного уровня потребления, но его доходы несколько превышают этот уровень. Естественно, он будет накапливать разницу, однако эти сбережения станут трансакционными только в том случае, если существует предмет длительного пользования, срок накопления на который меньше, чем срок службы этого предмета. Иначе, человек вынужден будет часть времени использовать этот предмет в быту, а часть – обходиться без него. По мнению автора, в последнем случае этот предмет не войдет в корзину товаров, которую престижно потреблять в данном социальном слое. Поэтому указанная разница будет представлять собой спекулятивные сбережения. Этот вид сбережений следует отнести к вынужденным спекулятивным сбережениям. Особенно заметен этот эффект для представителей нижних ступеней среднего класса: их доходы чрезмерны для обеспечения прожиточного минимума, но недостаточны для покупки крупных товаров длительного пользования. В настоящее время в мире количество представителей этого слоя составляет по крайней мере сотни миллионов человек! Их вынужденные спекулятивные сбережения тяжелым камнем висят на шее мировой экономики, и тянут ее в омут второй Великой депрессии. Математическая модель, иллюстрирующая гипотезу автора о том, что объем среднедушевого производства зависит от уровня неравенства, приведена в работе
[2].
Гипотезу автора можно проиллюстрировать графиком, изображенным на рисунке 2. На графике изображены доходы потребителей, упорядоченные в порядке возрастания. Р
1 обозначена та стоимость корзины предметов первой необходимости, при которой достигается насыщение потребностей в этих предметах. Если доходы потребителя превышают Р1, от начинает осуществлять сбережения. Стоимость корзины предметов второй необходимости обозначена Р2, средний срок их службы считается равным Т2. Когда доходы потребителя превышают Р1+Р2/Т2, он оказывается способным купить корзину предметов второй необходимости. В действительности потребители осуществляют покупки предметов второй необходимости по отдельности, и цены на эти предметы имеют некоторый разброс вокруг среднего уровня. Кроме того, в силу некоторого различия предпочтений и образа жизни потребителей, вероятность покупки становится больше нуля еще до того момента, как доходы потребителя достигнут величины Р1+Р2/Т2. Аналогично, при достижении указанной величины вероятность покупки еще не достигает 100 процентов. Однако указанные соображения не изменяют принципиального положения вещей: просто система в действительности имеет большее число уровней, и границы между этими уровнями носят размытый характер. По мнению автора, в любом случае размытые границы между уровнями не пересекаются, и существуют такие уровни дохода, что соответствующие потребители вынуждены осуществлять спекулятивные накопления. Через Р3 обозначена цена корзины предметов роскоши, а через Т3 – средний срок их эксплуатации. К предметам роскоши также относятся все высказанные раннее соображения.На рисунке косой штриховкой отмечен объем вынужденных спекулятивных сбережений, осуществляемых потребителями, доходы которых превышают уровень, необходимый для закупки какой-либо корзины товаров, но ниже уровня, необходимого для закупки следующей корзины. Для того, чтобы покупать предметы длительного пользования, потребители осуществляют трансакционные сбережения. Та сумма, которую они сберегают за период, показана горизонтальной штриховкой. Если бы не существовало экономических циклов, то за период потребители расходовали на покупку сумму, равную объему трансакционных сбережений, изымая предыдущие сбережения. Пенсионные сбережения и сбережения из предосторожности, связанные с возможностью изменения доходов потребителей, не показаны на рисунке. По мнению автора, чем выше уровень неравенства в обществе, тем выше объем вынужденных спекулятивных сбережений.
Если неравенство было бы уменьшено, то спекулятивные сбережения богатых, переданные нижнему среднему слою, стимулировали бы процесс перевода вынужденных спекулятивные сбережения этого слоя в трансакционные. Это резко увеличило бы мировой совокупный спрос в реальном выражении, дав толчок существенному росту мирового реального производства
. Следствием этого стал бы рост мировых среднедушевых доходов и, в том числе, реальных доходов наиболее богатых слоев. Стимулировать необходимо не совокупный, а дифференциальный спрос! Именно этот механизм запустил Ф. Рузвельт в национальном масштабе, когда выводил США из Великой депрессии. С конца 40 – ых годов подобная политика стала нормой в развитых капиталистических странах, обеспечив им период двадцатилетнего процветания. В начале семидесятых годов возникла тенденция глобализации экономики, и механизмы государственного регулирования, рассчитанные на функционирование в закрытых экономиках, стали сдавать сбой. Адекватной реакцией на возникшие проблемы стало бы распространение политики всеобщего благосостояния и общества двух третей в глобальном масштабе, но этого не произошло. Вместо этого был принят курс на дерегулирование экономики и сворачивание социальных гарантий.На практике следование подобной политике приводит к поляризации мира и усилению экономического неравенства. В настоящее время распределение богатств в мире подчиняется принципу "20 на 80", введенным В. Парето: 20 процентов населения земного шара владеет 80 процентами мирового богатства, а 80 процентов населения – 20 процентами! Следствием такого положения дел является то, что для удовлетворения всего мирового спроса на товары достаточно труда 20 процентов населения. Высокая мировая дифференциация доходов делает лишними 80 процентов человечества!
Выход из кризиса
Выйти из этого положения, по мнению автора, можно только создав механизм уменьшения мировой дифференциации доходов. К сожалению, в настоящее время действует иной, уродливый механизм приспособления мировой экономики к сложившимся диспропорциям. Из-за высокого уровня неравенства в экономики возникают лишние деньги. Огромные их количества мертвым грузом лежат в крупнейших банках, но не находят спроса в качестве инвестиций в реальный сектор. Отсутствие инвестиционного спроса в реальном секторе обусловлено низким реальным спросом, который, в свою очередь, вызван высоким неравенством.
Не имея возможности разорвать этот порочный круг поодиночке, банки вынуждены раздувать мыльный пузырь фиктивных обязательств, финансовая сфера отрывается от реального производства, отношение спекулятивного капитала к реальному в мире в настоящий момент превосходит 10:1! Такая же ситуация наблюдалась накануне Великой депрессии, и известно, чем она закончилась. Недалек тот час, когда искусственно выращенный мыльный пузырь долгов и фиктивных обязательств лопнет, ввергнув мир в хаос депрессии.
Таким образом, либерализация мировой экономики привела к накоплению человечеством колоссальных богатств, которыми оно в условиях господства этой идеологии не может рационально воспользоваться!
Каким должен быть альтернативный механизм? У автора нет окончательного решения, но целесообразным представляются следующие направления действий:
Стимулирование дифференциального спроса в рамках одной страны можно осуществить с помощью программы "покупай, или проиграешь", концепция которой разработана автором. Суть этой программы заключается в том, что при сползании страны в отчетливую рецессию, случайным образом из представителей бедных слоев выбираются семьи, которые выигрывают купоны, предоставляющие большу
'ю скидку при покупке крупных товаров длительного пользования до определенного срока. Если покупка не осуществлена, в будущем семья исключается из сферы действия подобных программ. Смысл заключается в том, чтобы принудительно трансформировать сбережения из предосторожности бедных слоев в спрос в период кризиса. Традиционные кейнсианские методы стимулирования совокупного спроса не вызывают мультипликативного эффекта в случае, если предельная склонность к сбережению (то есть та доля, которую из каждого полученного дополнительно доллара семья использует на накопление) близка к 1. Согласно теории автора, это обыкновенная ситуация в период кризиса, так как в этот период люди пополняют свои сбережения из предосторожности и трансакционные сбережения. Этот вывод подтверждает ситуация, сложившаяся в настоящий момент в Японии, где кейнсианские методы стимулирования совокупного спроса не приводят к положительному результату. В отличие от кейнсианских методов, предложенная автором программа способна не только улучшить материальное положение малообеспеченных слоев населения, но и дать гарантировано большой мультипликативный эффект. При больших значениях скидок значение мультипликатора будет близко к величине MK/d, где MK – значение обычного кейнсианского мультипликатора, а d – величина скидки в долях единицы.Заключение
Автор надеется, что его попытка описать функционирование экономической системы на основе аксиом, принципиально отличающихся от неоклассических, вызовет интерес как специалистов, так и широкого круга читателей. Представляется, что предшествующая экономическая мысль уделяла недостаточно внимания влиянию на функционирование экономической системы такого ключевого макроэкономического показателя, как уровень экономического неравенства. В этой работе автор пытается создать основу для построения макроэкономических моделей нового поколения, описывающих функционирование экономической системы в коротком периоде. В работе
[2] автор развивает анализ данной проблемы применительно к функционированию экономики в долгом периоде. На базе развития взглядов Й. А. Шумпеттера [8] и Л. Н. Гумилева [3], предпринята попытка создать непротиворечивую теорию стоимости, экономического роста и политического цикла, которая также показывает важность проблемы оптимального уровня экономического неравенства для долгосрочного развития экономики.Список литературы