Текст:Павел Святенков:Оранжевое лето

История текста

Опубликовано в сетевой газете «Взгляд» 11 июля 2005 года.

ОРАНЖЕВОЕ ЛЕТО

Любая инфекция имеет инкубационный период.

Больной еще не болен. Еще нет кашля и температуры за 40, но бацилла уже свирепствует в организме.

Россия подхватила «оранжевый грипп» полгода назад и долго пыталась не заболеть, жуя чеснок и литрами потребляя горячее молоко. Увы, в июне сего года бацилла «вылезла из инкубатора».

За последние две недели произошел ряд внешне малозначительных событий, которые указывают на усиление оранжевой угрозы. Казалось бы, где связь между беспорядками в Карачаево-Черкесии, празднованием 1000-летия Казани, конгрессом финно-угорских народов и сменой руководства газеты «Коммерсант»? Однако у происходящих событий есть общий знаменатель. Тихой сапой идет сколачивание внутри России коалиции сил, недовольных действующей властью. Или полагающих, что они ей недовольны. В Казани восстановлена мечеть, снесенная войсками Ивана Грозного. На форуме финно-угорских народов много и полезно говорилось о проблемах финно-угров в России. Одновременно кто-то очень добрый и милый актуализировал проблему протестантов — вот уже месяц в России происходят выступления этой небольшой религиозной группы против ее предполагаемого угнетения нынешним российским правительством. Конечно, можно сказать, что все вышеупомянутые группы малочисленны. Однако «курочка по зернышку клюет». Да, протестанты — это 1% населения России. Но если к ним прибавить 5% татар и башкир, а затем «подпалить Кавказ», мало не покажется никому.

Речь идет о появлении на пространстве СНГ двух противоборствующих центров силы. Один из них можно условно назвать кремлевским, другой — оранжевым. Ибо антирежимная оппозиция консолидируется. Сменено руководство газеты «Коммерсант», «Московские новости» проданы Вадиму Рабиновичу. Но, главное, нарастает международная критика России. Среди критиков — Парламентская ассамблея Совета Европы. Американская администрация устами Кондолизы Райс заявляет, что не отказывается от поддержки бархатных революций на постсоветском пространстве. Таким образом, внутрироссийская оппозиция может рассчитывать на международную помощь.

Конец июня ознаменовался необычайной активностью Владимира Путина. Пожалуй, по плотности событий последние две недели соперничают с временами бесланского кризиса. Путин встречается с председателем КНР Ху Цзиньтао, руководителями Франции и Германии Шираком и Шрёдером, крепит единство Шанхайской организации сотрудничества, договаривается с Узбекистаном. И это только на внешнем фронте. Внутри страны происходит консолидация режима. Сменяется руководитель «Российских железных дорог», государство получает контрольный пакет акций «Газпрома», на рынке СМИ происходит большой передел — меняют собственников «Известия» и Ren-TV.

Мы видим различие в подходах власти и оппозиции. Власть пытается сконцентрировать в своих руках экономическую мощь и средства массовой информации. Заключает союзы с соседями, направленные на взаимные гарантии существования неоранжевых режимов СНГ. Договаривается с могущественным соседом — Китаем и ведущими странами ЕС. Оппозиция действует противоположным образом, пытаясь сыграть на национальных и религиозных противоречиях внутри страны.

Иначе говоря, Путин действует как экономист. Оппозиционеры действуют как политики. Возникает разрыв между действиями власти и оппозиции, ибо они используют разные технологии. Вопрос — не являются ли действия властей ошибкой? Напомним, что в ходе избирательной кампании на Украине Янукович тоже делал ставку на развитие экономики и проиграл. Его противник Ющенко делал ставку на раскол страны по региональному признаку, на специфические религиозные группы, на натравливание одних слоев населения на другие — и выиграл.

Янукович, подобно Путину сегодня, договорился со всеми центрами силы вне границ Украины, заручился поддержкой Москвы точно так же, как Путин заручился поддержкой Пекина, Парижа и Берлина. Увы, опора на экономику, контроль над СМИ, а также внешняя поддержка не помогают в условиях революции, когда одну часть общества искусственно натравливают на другую.

Что скрывать, мы все воспитаны на вульгарном марксизме (позднее его сменил либерализм, столь же вульгарный). Человек есть то, что он ест. Следовательно, если контролировать, что человек ест, можно контролировать и его самого. Увы, эта технология неэффективна, хотя бы потому, что едой может оказаться сам контролер.

Конечно, Россия — гораздо более монолитная страна, чем Украина. У нас нет разделения на Восток и Запад, скажут многие. Да, это так. Но у нас есть разделение на Кавказ и всю остальную Россию. У нас есть разделение на русские области и национальные республики. У нас есть разделение на европейскую часть страны и Сибирь вкупе с Дальним Востоком. У нас есть разделение на богатый мегаполис Москву и бедных «всех остальных». У нас есть разделение на православных и мусульман. Как видим, не так уж мало. Грамотный полководец в ходе сражения искусными ударами рассекает на части вражеское войско, а затем уничтожает. То же может произойти и с Россией.

Власть опасно игнорирует процесс производства нации, то есть сообщества людей, жизненно заинтересованных в существовании данного государства и объединенных общей идеологией и общими культурными стандартами.

Да, в России русские — подавляющее большинство и, казалось бы, беспокоиться незачем. Но ведь и на Украине украинцы — подавляющее большинство. Просто они очень разные. Западенцы считают себя украинцами. Украинцами считают себя жители Востока. Что не помешало им расколоться на две части по вопросу об отношении к власти.

Суть технологии бархатной революции — в производстве обиженных. Когда-то Вебер описал производство нации. Через посредство государственных институтов — школ, армии и церкви нация производится, как автомобиль. В современных условиях нация производится при помощи СМИ и кинематографа, которые есть школа, церковь и армия сегодня. Но те же СМИ за считанные месяцы способны создать антинацию. Антинацию, которая есть «сумма всех обиженных». Причем состояние обиженности зависит не от того, обижен ли кто в действительности или нет. Оппозиционная часть общества в действительности может быть не обиженной, а привилегированной. Главное — убедить, что когда-то, сегодня или тысячу лет назад, ее кровно обидели. Вывести ее на площадь — дело техники.

Действия подобной национальной или социальной группы будут мотивированы не обидой, а желанием повысить свой социальный статус здесь и сейчас. «Мы хотим еще больше привилегий!». Закономерное требование.

Как же быть? Можем ли мы не допустить раскола, казалось бы, единого народа, на сотню мелких недовольных собой и страной групп, не допустить распада страны? Можем ли мы создать нацию?

Как ни странно, способ есть. Нация есть сумма всех облагодетельствованных. Сумма всех тех, кто доволен государством и хочет продолжения его существования во имя самих себя. Не дай Бог, однако, все сводить к экономике. Тезис «мы обернули ваши животы мягким шелком и теперь вы довольны» хорош. Но не затрагивает глубин человеческой психологии. Чтобы быть нацией, людям необходимо гордиться своей страной. Американец поднимает над своим домом «звезды и полосы» (государственный флаг) в знак сопричастности к США и гордости за свое государство. Американский исследователь Хантингтон считает флаг более важным фактором американской идентичности, чем «кровь» или «почва». Меж тем флаг — материальное выражение гордости за страну. «Америка прекрасная, спасибо, что ты есть». Гордость за Родину, осознание своей земли как величайшего благодеяния тебе и твоим детям создает нацию. «Сим победиши».

Все, что писали в перестроечном «Огоньке», было ложью, все, что говорили в школе, было правдой. Школа учила гордиться советской Родиной. Над аргументами в духе «мы — самая большая страна в мире» или «мы производим больше всех угля и стали» принято смеяться. Однако эти аргументы создавали чувство гордости за страну, заставляли желать ее существования. Первое, что сделали перестройщики — убедили всех, что история CCCР есть ложь и кошмар. Как только они это сделали, люди забыли заслуги CCCР в создании промышленности, в победе в войне, в достижении всеобщей грамотности, наконец, и CCCР перестал существовать. Ибо советская нация была не сборищем «мутантов» непонятного происхождения, а суммой тех, кто считал, что выиграл от существования Союза и желал ему дальнейшего существования.

Украинцы до бархатной революции не были нацией. Они стали ей, когда получили возможность гордится оранжевой революцией и своим «местом в Европе». «Все ложь, все обман», — скажет трезвый наблюдатель. Да, так. Но возможность гордиться Украиной создала украинскую нацию так же, как ранее грузинскую. Только она, и более ничего.

Теперь вопрос, а можем ли мы гордиться Россией? Своим прошлым, настоящим, будущим? Пока «коалиция недовольных» еще не создана, российская власть должна подумать над изготовлением нации. А для этого надо сделать смешную вещь. Да-да, «пропагандировать наши достижения». И великое прошлое, и великую культуру, и уникальную формулу сосуществования сотен народов под эгидой русского. И достижения науки, и героев спорта. Возрождающийся кинематограф все расскажет сам.

Только так мы сможем создать нацию. А значит, и противоядие от всех возможных революций.