Патриотизм

Патриоти́зм (греч. πατριώτης — соотечественник, πατρίς — отечество, от πατέρας — отец) — любовь к Родине, преданность своему Отечеству, родной культуре; предпочтение родины перед иными странами.

Мнения[править | править код]

Люди, которые осмысляют патриотическую и смежную проблематику, осторожно отграничивают разные понимания патриотизма. Валерий Салов: «… На самом деле, я никогда не называл себя патриотом. Патриот — это вообще немножко странный термин. Насколько мне известно, он был введен в обиход Петром Шафировым, одним из министров и видных дипломатов времен Петра Великого. Это человек был, скажем так, вавилонского происхождения, он был растратчиком и приговорен к смертной казни за коррупцию. То есть это был практически персонаж наших дней. И вот он ввел это понятие. Сегодня оно звучит как нечто высокое, положительное. Или, наоборот, отрицательное. Может быть, тот человек, который задал мне вопрос, считает патриотизм чем-то отрицательным. А вообще патриотизм для русского человека восемнадцатого, да и начала двадцатого столетия был чем-то непонятным. Что подразумевается под патриотизмом? Что имеется в виду? Любовь к какой-то территории? Любовь к отеческим гробам? Любовь к политической системе? Любовь к государству? Сейчас за патриотизм вообще считают боление за футбольный клуб. Если ты болеешь за сборную страны, значит, ты патриот.

Е.СУРОВ: Я вам больше скажу. Если говорить о России, то здесь сейчас многие считают патриотизмом лояльность власти. А если ты не лоялен власти, то ты уже не патриот.

В.САЛОВ: Это уже вышло из советского патриотизма. А советский патриотизм — это же вообще оксюморон. Потому что советский строй подразумевал некий космополитизм, всемирную революцию. И как ты можешь быть одновременно советским патриотом и коммунистом, непонятно. Но я хочу сказать, что еще во времена Петра и потом, позже, переход от религиозной самоидентификации к какому-то патриотизму — это было страшное понижение уровня, можно сказать, падение. Потому что когда человек ориентируется на какие-то высокие духовные идеалы, ему не приходит в голову заявлять о какой-то любви, потом что это само собой. Ясно, что если ты где-то живешь, то тебе там нравится. Даже животные защищают свою территорию, это естественно, это не человеческий уровень. Просто мы все оказались настолько „опущены“, что для нас патриотизм воспринимается как нечто высокое, потому что мы смотри снизу. Да, это благородно — защищать родину, особенно советскую родину, лояльны власти, болеют за футбольный клуб, и так далее. На самом деле, по сравнению с русским православным мировоззрением, патриотизм — это что-то непонятное. И по этой причине я себя патриотом никогда не называл. Во-первых, я считаю, что это не то, кем человек должен быть. Он должен быть больше, чем патриотом. Он должен выходить на какой-то духовный уровень, на человеческую проблематику. Тогда он — человек. Кроме того, если патриотизм воспринимается как лояльность власти, то тогда возникает вопрос: а что собой эта власть представляет? А это тоже очень скользкий момент.» (интервью Сурову 2015, http://www.chess-news.ru/node/19003?page=1)

Цитаты[править | править код]

«Национализм — это любовь к народу, а патриотизм — это любовь к врагам народа».^[1]
«Патриотизм в самом простом, ясном и несомненном значении своем есть не что иное для правителей, как орудие для достижения властолюбивых и корыстных целей, а для управляемых — отречение от человеческого достоинства, разума, совести и рабское подчинение себя тем, кто во власти»^[2]