Текст:Принцесса-лебедь
Жил в королевской столице бедняк, вязал он мётлы. Навяжет целый воз и везёт на рынок продавать. Вот узнал он, что какой-то барин нанимает работников и платит по сто золотых в месяц. Говорит бедняк сыну:
— Это, парень, работа стоющая! Не пойти ли тебе? Сто золотых в месяц!
Ну, наш Тонда сейчас же собрался, пошёл и нанялся. Целый месяц никуда не ходил, не ездил, кормил пару коней. Первый месяц кончился, он и думает:
«Что ж, сто золотых получил, пойду-ка в трактир пива выпить».
Только пришёл, за ним сейчас же прибегает служанка. Беги, дескать, скорее домой, повезёшь барина на прогулку.
— Что, — говорит, — за чёрт, целый месяц до́ма просидел, а как только захотел кружку пива выпить — вези барина!
Однако пошёл домой. Барин приказывает ему запрягать. Покатили они через зелёный луг, приезжают к морю. Барин слез, хлестнул по воде прутиком, вода сейчас же расступилась, получилась в море сухая тропинка, и они пошли по ней, идут хоть бы что.
Шли, шли, вдруг Тонда заупрямился —не пойду, дескать, дальше, и повернул обратно. Но позади них опять было море, так что, хочешь не хочешь, пришлось идти дальше. Барин привёл его к чёрному за́мку и приставил к стене лесенку.
— Лезь, — говорит, — Тонда, в то вон окно, там куча денег, сбрасывай их мне.
Тонда влез в окно. И вдруг окно начинает сжиматься, делается всё у́же и у́же, а барин снизу кричит:
— Тонда, кидай!
— А как мне кидать? Вот окно разойдётся, станет таким же, как было, когда я залез, тогда и буду кидать.
А окно вдруг и вовсе сошлось, закрылось, и даже щелочки не осталось. Остался наш Тонда, как в мешке. Темно, точно в погребе. Вдруг раздался страшный грохот, подкатилась ему под ноги чёрная бочка, и стало светло, как на пожаре. Бочка рассыпалась, и из неё выскочил какой-то пан — весь чёрный, будто в саже искупался.
— Что ты здесь ищешь, Тонда? — закричал он. А голос у него будто из-под земли доносится.
Тонда трясётся, как студёнь.
— Я, барин, ни крейцера не выбросил! А тот опять:
— Что ты здесь делаешь?
— Я, барин, ни крейцера не выбросил!
— А что же ты здесь делаешь?
— Я, барин, ни крейцера не выбросил!
— Ну, раз ты ни крейцера не выбросил, пойди пргляди, сколько твой хозяин работников загубил. Их было тут девяносто девять. Погляди на них: а ты был бы сотый, если бы хоть к грошу притронулся! Но раз ты его не послушал и ничего не взял, можешь остаться у меня работать. Будешь Получать сто золотых в месяц.
А тамошний месяц был — наш год. О еде, питьё Тонде заботиться не приходилось, всегда всё готовенькое на столе
стояло. Поправился Тонда за этот год, Стал круглый, как пончик.
Отслужил первый месяц. Тут чёрный пан говорит ему:
— Тонда, я на месяц отлучусь. Оставайся здесь, будешь ходить за парой коней и козой. Смотри, чтобы всё было в порядке.
Проходит месяц. Вдруг опять пошёл страшный грохот по всему за́мку, подкатывается чёрная бочка, обручи лопаются, появляется чёрный пан.
— Ну, у тебя здесь всё в порядке, это мне нравится. А ты как живешь?
— Да как! Мне скучно.
— А чего бы тебе хотелось?
— Карты, время коротать.
— Что одному с картами делать! Не выиграешь, не проиграешь. Ну, да вот тебе карты.
Через месяц пан приходит пешком, всё осматривает.
— Вижу, Тонда, что у тебя всё в порядке, люблю за это. А ты как поживаешь?
— Да мне бы что-нибудь весёлое, чтобы время коротать.
— А что?
— Жену.
— Хм, жену! Вот слушай: пойдёшь на один день вон на тот пруд. Там ракитовые кусты. Залезь в куст и сиди. Прилетят купаться три лебедки. Которая опоздает, ту поймай и вырви у неё из-под крыла три пёрышка. Она будет бегать за тобой, клянчить, но ты ни за что их не отдавай.
Прилетели лебеди, поплескались вволю и улетели. Но одна лебедка испугалась, замешкалась, Тонда схватил её и вырвал из-под крыла три пёрышка. В тот же миг превратилась она в прекрасную принцессу и просит-молит его: отдай, зачем ты это сделал.
Но Тонда и разговаривать не стал. Пошёл своей доро́гой, а та прибежала следом за ним к чёрному пану.
— Вот видишь, Тонда, теперь у тебя есть жена. Больше не будет у тебя на столе появляться несваренная еда, теперь тебе будет хозяйка готовить.
Хозяин запер пёрышки в старый сундук в седьмой комнате, ключ отдал Тонде, а сам опять уехал. Тонда стал целоваться с принцессой, и ему это очень понравилось. Играли они вдвоём в карты и всё время придумывали всякие развлечения. Не одно, так другое. Трудно им, что ли, придумать? Но какое нам до этого дело.
Через месяц пан возвращается. Весь побелел, только на шее осталось два чёрных пятнышка. — Как живешь?
— Хорошо, хозяин! Только по родителям соскучился, охота с ними повидаться.
— Ой, не делай этого! Станешь несчастным.
— Всё равно пойду. Они уже́ старые. Я обещал вспомнить их хоть грошиком, а теперь сколько времени прошло, а я им ни разу ничего не посылал.
— Ну, ждёт тебя там несчастье.
Но Тонда стоял на своем, и пан дал ему ключ:
— На, возьми ключ, бери коней и поезжай. Козу оставь здесь, я с ней побуду.
Тонда поехал домой. Приехал, вышел на барский луг, воткнул ключ в землю и повернул его влево. Сейчас же на этом месте появился чёрный за́мок, такой же, как и тот. Тонда поставил коней в конюшню и пошёл в за́мок. Отцов домик стоял на отшибе, прямо против этого за́мка. В городе в тот день был престольный праздник. Тонда говорит своей принцессе:
— Пойдём повидаемся с родителями.
Заперли дом и пошли. Мать мешала шкубанки, батя
стоял у окна.
— Гляди-ка, жена, — говорит, —гляди, кого это к нам несёт? Какие-то господа идут сюда на храмовый праздник.
— Молчи, балда! Кто к нам пойдёт? У самих ничего нет, и парень сколько лет где-то пропадает.
— Да ну тебя! Сказано, идут сюда.
Тут Тонда открывает дверь, здоровается и сразу к ним:
— Были у вас дети?
— А как же! Был у нас сын, да уж сколько лет где-то пропадает. Даже весточки ни разу не прислал. Должно быть, и в живых нет.
— А вы его узнали бы?
— Как не узнать! У него слева подмышкой чёрное ро-димое пятно.
Тонда скинул пиджак и показывает им эту примету. Мать тут же в обморок упала. Привели её в чувство, и после обеда Тонда повёл их в свой за́мок. Было чем похвастать! Провел по всем палатам. Приходят к седьмой, где был старый сундук, а в нём три пёрышка.
Мать говорит:
— А сюда почему не пускаешь? Известное дело, разбогател и не хочешь с нами знаться.
— Э, да там ничего нет.
— Вижу, вижу, что не хочешь с нами знаться. Пришлось отпереть.
— А что у тебя в этом сундуке?
— Что? Ничего у меня там нет, ничего!
— Ну да, просто не хочешь с нами знаться.
Тонда не утёрпел, отпер сундук, лебедь сейчас же схватила свои пёрышки и улетела. А у Тонды ничего не осталось, сидит на зелёном лугу и горько плачет. Когда выплакался, пошёл пешком обратно к морю, в чёрный за́мок. Хозяин спрашивает:
— Ну, как съездил?
— Эх, барин, плохо! Жена у меня пропала, не знаю, куда девалась.
— Вот видишь, говорил я тебе. Я тоже не знаю. Остаётся одно — спроси нашу козу, может она что знает.
Приходит заплаканный Тонда к козе. Коза спрашивает:
— Что с тобой?
— Ах, не знаешь ли чего о моей хозяйке, — улетела, и неизвестно, где её искать.
— Да она, милый, золотой, за триста миль отсюда. Отпросись у хозяина на три дня, поедем за ней.
Тонда говорит чёрному, тот стал чесать затылок:
— За три дня не справишься, где там! На это дело потребуется тебе не меньше девяти дней.
Вот сел Тонда на козу и поехал. Коза шаг шагнёт — сразу миля. Примчались в какой-то городишко. Там пруд, возле пруда корчма. А вдова шинкарка была ведьма. Как увидела Тонду, сразу решила сбыть ему свою дочь Амальку. А в этом пруду каждый вечер купались те три лебедки, и Тонда тотчас понял, что приехал куда надо.
Вечером пошёл на пруд подстерегать их. Амалька — с ним, показать ему место, а шинкарка дала ей два яблока:
— На, будешь есть, когда придёте на запруду. А второе яблоко дашь этому невеже, посмотришь, что будет.
Ладно. Приходят на запруду, девчонка принимается за яблоко.
— Мм, какое душистое яблочко! Дай и мне отведать.
— На, вот тебе целое.
Тонда съел яблоко и тотчас заснул как убитый. Тут прилетают три лебедки. Одна только окунулась и сейчас же к нему. Будит его, трясёт, а Тонда всё спит. Вынимает она из кармана белый вышитый платочек и говорит Амальке:
— Если он пришёл сюда выспаться, то скажите ему, барышня, чтобы в другой раз оставался до́ма и меня не огорчал.
Как только Тонда проснулся, Амалька сейчас всё ему рассказала. У Тонды слёзы из глаз брызнули, и он обещал себе быть умнее.
На следующий вечер опять собрался на пруд подстерегать лебедей. Тут шинкарка дала дочери две груши:
— Как придёте на запруду, дай ему одну!
Амалька проводила его, сели вместе у пруда. Девка начинает грызть грушу.
— Какие хорошие груши! Дай и мне отведать.
— На, возьми себе целую.
Тонда съел грушу и опять заснул как пень. Прилетели три лебедки, а он спит, хоть дрова на нём коли. Одна лебедка только ноги ополоснула и сейчас же к нему. Будит его, щекочет, чего только не делает. Тонда и не пошевельнётся. Тогда она снимает с своего пальца кольцо, надевает ему и говорит:
— Если он ходит сюда только спать, то скажите ему, барышня, пусть лучше остаётся до́ма и не причиняет мне огорчений.
Лебеди поднялись в воздух, фррр — и улетели. Когда Тонда проснулся, Амалька всё ему рассказала. Тонда и говорит:
— Ну, всё равно, теперь буду умнее.
На третий день шинкарка дала дочери два букета и сказала:
— Ты к ним не наклоняйся, а дай ему, пусть понюхает.
Амалька опять проводила его к пруду. Уселись на берегу. Она положила эти букетики на колени и всё поигрывает ими. Тонда говорит:
— Какие красивые букеты! Что это за цветы?
— На, понюхай.
Тонда понюхал, сейчас же свалился и заснул и спит так крепко, будто сто лет не спал.
Прилетели лебеди, сели в камышах у омута. Одна лебедка только лапки чуть-чуть смочила и летит к нему.
Будит его, бьёт крыльями, клюёт, но всё напрасно — Тонда не просыпается.
Тогда она пристегнула к его поясу шпагу с королевским именем и фамилией и говорит:
— Барышня, передайте ему: если хотел выспаться, оставался бы до́ма, а меня он больше не увидит.
Все лебедки поднялись в воздух, взвились за облака и исчезли.
Тонда проснулся, протирает глаза́. Амалька тотчас ему всё рассказала. Он и голову повесил. Плачет, как маленький ребёнок. Вдруг слышит — в хлеву коза блеет: «Ме-е, ме-е».
— Видишь, говорила я тебе, чтоб про меня не забывал. Теперь они ещё на триста миль дальше улетели.
Тонда всё бросил, в корчму даже и не зашёл, помчался дальше. Что ни прыжок, то—-миля. Приехали в за́мок этой, принцессы. Она уже́ расколдована, вернулась к своим родителям. Объявила, что будет бросать из верхнего окна кольцо: кто поймает это кольцо на шпагу, тот будет её мужем. Коза и говорит:
— Тонда, как поймаешь кольцо, кинь его ей обратно и уезжай прочь, больше ни на что внимания не обращай!
Рыцарей туда съехалось — тьма. Всякому хочется её заполучить. Но, кому она ни бросит, у всех кольцо только звякает о шпагу, а поймать ни один не поймал. Вот является ещё один рыцарь, последний. Это был наш Тонда. Коза дала ему вороного коня, чёрный камзол, а серебряные доспехи так и блестят на солнце. Принцесса бросила кольцо. Тонда сразу поймал, но тут же кинул его обратно, повернул коня и был таков. Тут все загалдели, что чужеземный рыцарь пренебрег принцессой, а ей то как досадно было! Объявила, что завтра снова будет бросать кольцо.
Тонда нарядился ещё лучше: весь в алмазах. Когда всем рыцарям пришлось с позором отъехать в сторону, последним подъезжает он. Опять поймал кольцо, но бросил его обратно и ускакал. Все хлопают в ладоши и говорят, что этот неведомый рыцарь не больно-то за принцессой гонится.
На третий день коза привела ему белого коня, дала белый камзол, весь в золоте. Всем уж не терпелось увидеть, чем это дело кончится. Тонда опять бросил кольцо обратно и поворачивает коня, чтобы сразу ускакать. А принцесса приказала страже стрелять по нём, — не убить, а только
пятку легонько ранить. Тонда глядит — воро́та высокие, коню не перепрыгнуть, но всё же поскакал. И тут прострелили ему задник сапога. Однако уехал, до́ма коза замазала ему рану, и нога зажила.
Опять улизнул от принцессы! Тогда она даёт приказ: все, у кого квартируют чужеземцы, должны заявить королю. Сейчас же притащился старый шинкарь:
— У меня, — мол, — ночует такой-то пан, и коза с ним.
Она сейчас же запрягла карету четверней, поехала за ним и забрала его в свой за́мок.
Тут перестали они друг перед дружкой петушиться и сейчас же стали готовиться к свадьбе. Пото́м поехали в чёрный за́мок, а за́мок то уж переменился, стал красивый, и чёрный пан поженил их во второй раз. Но с Тонды взял слово, что тот срубит го́ловы и ему и козе. Принёс меч, Тонда срубил обоим го́ловы, и упало с них заклятие: чёрный то пан был король, а коза — королева! Веселья и радости было столько — ну, никто такого не упомнит.