Финская оккупация Карелии (1941-1944)

Материал из свободной русской энциклопедии «Традиция»
Перейти к навигации Перейти к поиску

В ходе Великой Отечественной войны вторгшимися на советскую территорию финскими войсками на протяжении почти трёх лет была оккупирована советская территория — восточная Карелия, которая никогда не входила в состав Финляндии, хотя исторически часть её населения составляли финно-угорские народы[1]. На оккупированных территориях был установлен режим террора, направленный против нефинноязычного населения.

Из более чем 64 тыс. советских граждан, прошедших через финские концентрационные лагеря, по финским данным, умерло более 18 тыс.[2]. В финские концлагеря было также помещено около 24 тыс. человек местного населения из числа этнических русских, из которых, по финским данным, около 4 тыс. погибло от голода[3] [4].

Концентрационные лагеря[править | править код]

Первый лагерь для советских граждан славянского происхождения, в том числе женщин и детей, был создан 24 октября 1941 года в Петрозаводске.

В концлагеря направлялось этническое русское население, выселявшееся из районов, занятых финскими войсками[5] [6][7].

Численность заключенных в финских концентрационных лагерях в Карелии:

Всего на территории оккупированной Карелии действовало 13 финских концентрационных лагерей, через которые прошло 30 тысяч человек[Источник?]. Около трети из них погибло[Источник?]. В эту статистику не входят данные о лагерях военнопленных, первые из которых начали создавать ещё в июне 1941 года и режим в которых мало чем отличался от режима концентрационных лагерей.

В своём письме домой 17 апреля 1942 года известный финский политический деятель и депутат сейма Вяйне Войонмаа (V.Voionmaa) писал[8]: «…из 20-тысячного русского населения Ээнислинна, гражданского населения 19 тысяч находятся в концлагерях и тысяча на свободе. Питание тех, кто пребывает в лагере, не очень-то похвалишь. В пищу идут лошадиные трупы двухдневной давности. Русские дети перерывают помойки в поисках пищевых отходов, выброшенных финскими солдатами. Что сказал бы Красный крест в Женеве, если бы знал о таком…»

Из-за плохого питания в финских концентрационных лагерях уровень смертности был очень высок, в 1942 году он был даже выше, чем в немецких концлагерях (13.7 % против 10.5 %)[9]. По финским данным, во всех «переселенческих» лагерях с февраля 1942 года по июнь 1944 года умерли от 4 000 (из них примерно 90 % в 1942 году)[10] до 4600 [11] человек, или 3409 человек по персональным спискам, в то время как, по свидетельству бывшего заключенного А. П. Коломенского (в обязанности которого входило вывозить и захоранивать трупы умерших из «переселенческого» лагеря № 3), только за 8 месяцев с мая по декабрь 1942 года и только в этом лагере погибли 1 014 человек[12].

Заключённые финских концлагерей, как и немецких, отрабатывали «трудовую повинность». На принудительные работы направляли с 15-летнего возраста, а в «трудовом» лагере в Кутижме — даже 14-летних подростков [13], с состоянием здоровья не считались[14]. Обычно рабочий день начинался в 7 часов и продолжался до 18-19 часов, на лесозаготовках — до 16 часов с часовым летом или двухчасовым зимой перерывом на обед[15]. Поскольку мужчины были призваны в армию в первые дни войны, большинство «рабочей силы» в лагерях составляли женщины и дети. В 1941—1942 годах работу заключённых лагерей не оплачивали, после поражения немцев под Сталинградом стали платить от 3 до 7 финских марок в день, а непосредственно перед заключением перемирия ещё больше — до 20 марок (по свидетельским показаниям А. П. Коломенского)[16].

Файл:Fin Con camp.jpg
Фотография концлагеря (т. н. «переселенческого» лагеря), располагавшегося в Петрозаводске в районе Перевалочной биржи на Олонецкой стороне. Снимок сделан военным корреспондентом Галиной Санько после освобождения Петрозаводска летом 1944 года, использовался советской стороной на Нюрнбергском процессе. [17].

Особой жестокостью по отношению к заключённым отличалась охрана «переселенческого» лагеря № 2 (неофициально считавшегося «лагерем смерти» — в этот лагерь направляли «недостаточно лояльных» заключённых) и его комендант, финский офицер Соловаара (финск. Solovaara), осуждения которого как военного преступника после войны безуспешно добивались советские власти. В мае 1942 года он на построении лагеря устроил показательное избиение заключённых, вся вина которых заключалась в том, что они просили милостыню. За попытки уклониться от лесозаготовок или отказаться от работ финские солдаты избивали заключённых до смерти на глазах всех работающих для того, чтобы, как выражались финны, «другие учились»[18].

Согласно сведениям, полученным советской Чрезвычайной государственной комиссией по расследованию злодеяний финских оккупантов в 1941—1944 годах, в концлагерях практиковались медицинские опыты над узниками и клеймление узников, причём, в отличие от немцев, финны не только делали татуировки узникам, но и клеймили их калёным железом. Как и немцы, финны торговали «рабами» с «восточных территорий», продавая насильно угнанных на работы советских граждан для использования в сельском хозяйстве[6].

Всего, по данным К. А. Морозова, за 1941—1944 годы в Карелии погибло около 14 000 мирных жителей. В данное число не входят военнопленные, однако следует учитывать следующее обстоятельство — до 1942 года в РККА фактически отсутствовал единый документ, удостоверяющий личность рядового и сержантского состава (красноармейская книжка). Поэтому как немцы, так и финны причисляли к военнопленным абсолютно всех лиц, хотя бы примерно подпадающих под призывной возраст. Если при этом учесть, что подавляющее большинство сельского населения в СССР паспортов тоже не имело, к числу «военнопленных», погибших в лагерях, следует отнести немалое количество гражданского населения.

Финский офицер прощается с хозяевами (Петрозаводск). Многие в Финляндии считают, что оккупация Карелии выглядела именно так.

Преследование обвиняемых в военных преступлениях[править | править код]

Никто из финских военных, обвиняемых в военных преступлениях, не понёс наказания за преступления против человечности и военные преступления, в отличие, например, от нацистских военных преступников и коллаборационистов из республик Прибалтики и Украины.

После окончания войны руководитель Союзнической Контрольной комиссии А. А. Жданов передал 19 октября 1944 года премьер-министру Финляндии У. Кастрену список, в котором значился 61 человек, которых советская сторона требовала задержать за военные преступления.[6] Из лиц, перечисленных в списке, кроме военных комендантов 34 человека были на службе в штабе Военного управления, в основном в концлагерях, и шесть человек - в лагерях военнопленных. По списку с октября 1944 года по декабрь 1947 года финскими властями было задержано 45 человек, из которых 30 были освобождены за отсутствием вины, 14 наказаны незначительными сроками лишения свободы за конкретные уголовные преступления (вскоре освобождены) и один — штрафом. Остальные так и не были разысканы, при этом финские власти ссылались на «неясность» списка, а советская сторона не настаивала на его уточнении, хотя имела для этого все возможности. В частности, бывшие военные коменданты В. А. Котилайнен и А. В. Араюри после войны уехали из Финляндии. Их имена также были в списке, их обвиняли в неравном распределении продуктов (что привело к смерти от голода и болезней многих заключённых концлагерей) и использовании детского труда. С обоих обвинение было снято после их возвращения в Финляндию в 1948 и 1949 годах. На основании финских документов оба они обвинялись в нацизме, но уже в конце 40-х годов финские юристы сняли с них это обвинение. По мнению доктора права Ханну Рауткаллио, никакого состава преступления в сущности не было: «Правду в отношении к гражданскому населению надо искать между крайностями. Там, конечно, были отклонения, но комиссия Куприянова в своём рапорте объявила преступным почти всё, что делали финны».

Финских военных преступников и коллаборационистов, оказавшихся в плену или задержанных советскими военными властями, судили советские трибуналы. Все они получили значительные сроки и смогли вернуться на родину только после амнистии, объявленной Хрущевым в 1954 году.


Библиография[править | править код]

Примечания[править | править код]

  1. ↑ Корелы
  2. ↑ Heikki Ylikangas, Heikki Ylikankaan selvitys Valtioneuvoston kanslialle, Government of Finland
  3. ↑ Laine, Antti, Suur-Suomen kahdet kasvot, 1982, ISBN 951-1-06947-0, Otava
  4. ↑ Maanpuolustuskorkeakoulun historian laitos, Jatkosodan historia 1-6, 1994
  5. ↑ Широкорад А. Б. Северные войны России
  6. ↑ а б в Хельге Сеппяля. Финляндия как оккупант в 1941—1944 годах.
  7. ↑ Сергей АНЧУКОВ. Тайны мятеж-войны: Россия на рубеже столетий.
  8. ↑ В.Войонмаа. Дипломатическая почта. М.. 1984.
  9. ↑ М. И. Семиряга. Тюремная империя нацизма и ее крах. М., 1991.
  10. ↑ Jatkosodan historia. H., 1994.
  11. ↑ Antti Laine. Suuri-Suomen kahdet kasvot. H., 1982. ISBN 951-1-06947-0
  12. ↑ КГ АНИ. ф. 8.оп. 1. д. 1126. л. 26.
  13. ↑ КГ АНИ, ф. 1230, оп. 23, д. 39, л. 61.
  14. ↑ КГ АНИ, ф. 5425, оп. 1. д. 291. л. 8.
  15. ↑ КГ АНИ, ф. 1230, оп. 23, д. 39, л. 49.
  16. ↑ КГ АНИ, ф. 8,оп. 1, д. 1126, л. 26.
  17. ↑ Газета бывших узников фашизма «Судьба», № 107
  18. ↑ КГ АНИ. ф. 8, on. 1, д. 1169, л. 33-34

См. также[править | править код]

Источник — https://traditio.wiki/w/index.php?title=Финская_оккупация_Карелии_(1941-1944)&oldid=189706