Двое из сумы
Жил старик со старухой. Вот старуха на старика всегда бранится, что ни день — то помелом, то ухватом отваляет его; старику от старухи житья вовсе нет. И пошёл он в поле, взял с собою силки, поставил их, поймал журавля и говорит ему:
— Будь мне сыном! Я тебя отнесу своей старухе, авось она не будет теперь на меня ворчать.
Журавль ему отвечает:
— Батюшка, пойдём со мною в дом.
Вот он и пошёл к нему в дом. Пришли; журавль взял со стены суму и говорит:
— Двое, из сумы!
Вот сейчас вылезли из сумы два мо́лодца, стали ставить столы дубовые, стлать скатерти шёлковые, подавать яства и питья разные. Старик видит такое, что сроду никогда не видывал, и очень обрадовался. Журавль и говорит ему:
— Возьми эту суму себе и неси своей старухе.
Вот он взял и пошёл; шёл путём дальним и зашёл к куме ночевать; у кумы было три дочери. Собрали ему поужинать, чем Бог послал. Он ест — не ест и говорит куме:
— Плоха твоя еда!
— Какая есть, батюшка! — отвечала кума.
Вот он и говорит:
— Собери свою еду-то.
А которая была у него сума, той говорит, как приказывал ему журавль:
— Двое, из сумы!
В ту же минуту двое из сумы вылезли, начали ставить столы дубовые, стлать скатерти шёлковые, подавать яства и питья разные.
Кума с дочерьми своими удивилась, задумала унести у старика эту суму и говорит дочерям:
— Пойдите, истопите баньку: может, куманёк попарится в баньке-то.
Вот только он вышел в баню-то, а кума сейчас приказала своим дочерям сшить точно такую же суму, какая у старика. Они сшили и положили свою суму старику, а его суму себе взяли. Старик вышел из бани, взял обменённую суму и весело пошёл в дом свой к старухе; приходит ко двору и кричит громким голосом:
— Старуха, старуха, встречай меня с журавлём-сыном!
Старуха глядит на него быстро и ворчит промеж себя:
— Пойди-ка ты, старый хрыч! Я тебя отваляю ухватом.
А старик свои слова говорит:
— Старуха, встречай меня с журавлём-сыном.
Вошёл в избу старик, повесил суму на крючок и кричит:
— Двое, из сумы!
Из сумы нет никого. Вот он в другой раз:
— Двое, из сумы!
Из сумы опять нет никого. Старуха видит, что он говорит Бог знает что, ухватила помело мокро и ну старика гвоздить. Старик испугался, заплакал и пошёл опять в поле. Откуда ни взялся прежний журавль, видит его несчастье и говорит:
— Пойдём, батюшка, опять ко мне в дом.
Вот он и пошёл. У журавля опять сума висит такая же.
— Двое, из сумы! — сказал журавль.
Двое из сумы вылезли и поставили такой же обед, как и прежние.
— Возьми себе эту суму, — говорит журавль старику.
Вот он взял суму и пошёл; шёл-шёл по дороге, и захотелось ему поесть, и говорит он, как приказывал журавль:
— Двое, из сумы!
Двое из сумы вылезли — такие мо́лодцы с большими палками — и начали его бить, приговаривая:
— Не заходи к куме, не парься в бане!
И до тех пор били старика, пока он не выговорил кое-как:
— Двое, в суму!
Как только изговорил эти слова, двое в суму и спрятались. Вот старик взял суму и пошёл; пришёл к той же куме, повесил суму на крючок и говорит куме:
— Истопи мне баньку.
Она истопила. Старик пошёл в баню: парится — не парится, только время проводит. Кума созвала своих дочерей и усадила за стол. Захотелось ей поесть, и она говорит:
— Двое, из сумы!
Двое из сумы вылезли с большими палками и ну куму бить, приговаривая:
— Отдай старикову суму!
Били-били... Вот она и говорит своей дочери:
— Пойди, кликни кума из бани и скажи, что двое совсем меня прибили.
— Я ещё не выпарился, — отвечает старик.
А они всё больше её бьют, приговаривая:
— Отдай старикову суму!
Вот кума послала другую дочь:
— Скорее вели куманьку идти в избу.
Он отвечает:
— Я ещё голову не мыл.
Она и третью посылает.
— Я ещё не купался, — говорит старик.
Терпенья нет куме! Велела она принести украденную суму. Вот старик вышел из бани, увидал свою прежнюю суму и говорит:
— Двое, в суму!
Двое в суму с палками и ушли. Вот старик взял обе сумы: и сердитую, и хорошую, и пошёл домой. Подходит ко двору и кричит старухе:
— Встречай меня с журавлём-сыном!
Она на него быстро глядит:
— Пойди-ка ты домой, я тебя отваляю!
Вошёл в избу старик и позвал старуху:
— Садись за стол.
А потом сказал:
— Двое, из сумы!
Двое из сумы вылезли, настановили и есть, и пить. Старуха наелась, напилась и похвалила старика:
— Ну, старик, я теперь бить тебя не стану.
Старик, наевшись, вышел во двор, хорошую суму вынес в клеть, а сердитую повесил на крючок; а сам по двору ходит — не ходит, только время проводит. Захотелось старухе ещё выпить, и говорит она стариковы слова:
— Двое, из сумы!
Вот вылезли двое из сумы с большими палками и начали бить старуху; до тех пор били, что у ней мочи не стало. Кличет она старика:
— Старик, старик! Пойди в избу; меня двое прибили!
А он ходит — не ходит, только смеётся да говорит:
— Они тебе зададут!
Двое ещё больше бьют старуху и приговаривают:
— Не бей старика! Не бей старика!
Наконец старик сжалился над старухой, вошёл в избу и сказал:
— Двое в суму!
Двое в суму и спрятались. С тех пор старик со старухой стали жить так хорошо, так дружно, что старик везде ей похваляется, тем и сказка кончается.