Манихейский бред

Материал из свободной русской энциклопедии «Традиция»
Перейти к навигации Перейти к поиску

Манихейский бред, также бред манихейства, бредовой манихеизм, маниизм (лат. delirium manihaeismum) — наиболее остро протекающая разновидность антагонистического бреда, его описание впервые дали в 1922 году французские психиатры M. Dide и P. Giraud. Некоторые психиатры склонны вообще отождествлять антагонистический и манихейский бред, также иногда его относят к разновидностям бреда величия. В советской и российской психиатрии существует практика классификации манихейского бреда как одной из стадий онейроидного состояния.

Манихейский бред характеризуется психической двойственностью. Это бред, при котором речь идет о противоборстве, в соответствии с концепцией манихеизма, двух руководящих миром и противостоящих друг другу сил — добра и зла, бога света и бога тьмы. Больным в манихейском бреду всё происходящее рассматривается как выражение борьбы враждебных и доброжелательных (по отношению к нему лично или кому-либо) сил. В центре этой борьбы, имеющей обычно глобальное с точки зрения больного значение, находится личность больного; больной уверен, что борьба ведется за его душу и проходит через его тело. При этом враги (преследователи) или, напротив, друзья (покровители) больного разнообразны — отдельные лица, партии, целые народы, а исход борьбы нередко прогнозируется роковым — например, атомная катастрофа, крушение мира, глобальная или даже вселенская победа «неверных», «тёмных сил» и т. д. Зачастую бред сопровождается экстатическим настроением и одновременно выраженным страхом.

Клиническое содержание этого феномена состоит в том, что психически больной человек ощущает себя стоящим на грани борьбы между силами добра и зла, ведущими последнюю решающую глобальную схватку (что сближает его с апокалиптическим бредом), сам же пациент находится на самом острие, на переднем участке этого фронта борьбы, становясь основной точкой приложения противоборствующих сторон, и за его душу сражаются глобальные силы Вселенной.

По своему содержанию манихейский бред имеет сродство с апокалиптическим, мистическим бредом, бредом мессианства. Формирование бредовой фабулы происходит в рамках галлюцинаторно-параноидного синдрома и часто получает наибольшее выражение в структуре парафренного и онейроидного синдромов. Объём содержания, продолжительность, механизмы бредообразования (галлюцинаторный, чувственный и бред воображения) определяются формой шизофренического психоза. В содержание бреда вплетены борьба сил добра и зла с соответствующими позитивными и негативными слуховыми галлюцинациями, которые носят противоречивый и взаимоисключающий характер. В этом отношении характерно изложение проблемы пациенткой[1]:

Два раза в день я хожу в церковь и постоянно ношу с собой Библию, потому что мне трудно во всём самой разобраться. Сначала я не знала, что правильно, а где грех. Потом поняла, что во всём есть Бог и во всём есть дьявол. Бог меня успокаивает, а дьявол искушает. Пью, например, воду, сделала лишний глоток — грех, Бог помогает искупить — читаю молитвы, но потом появилось два голоса, один Бога, второй дьявола, и они стали спорить друг с другом и бороться за мою душу, и я запуталась.

Смешанные состояния также могут характеризоваться чередованием депрессивно-параноидных и экспансивно-параноидных расстройств по типу психозов счастья — страха.

В Международной классификации болезней 10-го пересмотра (МКБ-10), действующей на настоящее время, манихейский бред отнесён к разделу F25 «Шизоаффективные расстройства» V главы МКБ-10. В англоязычной литературе часто используется термин манихейская паранойя, что, исходя из принятой международной классификации, не вполне верно, но является вполне устоявшимся названием того же заболевания.


Патогенез

В происхождении манихейского бреда основная роль принадлежит наследственному предрасположению, о чём свидетельствует характерная однородность семейного отягощения (у родственников пробанда, страдающих психическими болезнями, преобладают сходные расстройства — от психопатий параноидального круга до собственно манихейского бреда). Манихейский бред обнаруживает определенную связь с конституциональным складом личности. К нему предрасполагают такие патохарактерологические особенности, как

  • чрезмерная прямолинейность,
  • недостаточная самокритичность,
  • чувство превосходства над окружающими,
  • недоверчивость,
  • подозрительность,
  • эгоцентризм.

Помимо конституционального предрасположения исходным пунктом для манихейского психогенного бредообразования служат остро возникающие жизненные конфликты, факторы неблагоприятной внешней обстановки (тюремное заключение, иноязычное окружение, длительное путешествие, ситуация постоянной опасности и угрозы для жизни, возникающая, например, на поле боя), приобретающие свойства психогенной травмы.

К патофизиологическим механизмам, лежащим в основе манихейского бреда, по данным И. П. Павлова и его последователей, относятся фазовые состояния, патологическая инертность раздражительного процесса, нарушения взаимоотношения сигнальных систем.

Дифференциальная диагностика

При диагностике необходимо отличать манихейский бред от апокалиптического (нет акцентуации на дуализме), мессианского (также нет акцентуации на дуализме и эсхатологических психозов) и мистического вообще, протекающего обычно в более спокойных формах. Также необходимо различать манихейский бред от других стадий онейроидного помрачения сознания и от менее острых форм антагонистического бреда.


Лечение

При лечении манихейского бреда наиболее эффективны психотропные средства — их применяют как в стационаре, так и в амбулаторных условиях. Выбор определяется, в первую очередь остротой состояния и структурой бреда, а также степенью выраженности и полярностью аффективных расстройств (депрессия, мания), характером негативных изменений, индивидуальной чувствительностью больного к психотропным препаратам. Основными психотропными средствами являются нейролептики. При лечении острого манихейского бреда, отягощенного паранойей или парафренным синдромом, показаны нейролептики широкого спектра действия (аминазин, лепонекс), которые способствуют быстрой редукции явлений психомоторного возбуждения, тревоги, снижают напряженность бредового аффекта. Однако при наличии стойких галлюцинаторных расстройств и явлений психического автоматизма целесообразно сочетанное применение аминазина или лепонекса с обладающими определённой избирательной активностью по отношению к бредовым и галлюцинаторным расстройствам пиперазиновыми производными (трифтазин) и бутирофенонами (галоперидол, триседил). Наличие значительных аффективных (депрессивных) расстройств является показанием к комбинированному применению нейролептиков и антидепрессантов (амитриптилина, гедифена, пиразидола).

При хронических бредовых и галлюцинаторно-параноидных состояниях длительно используют такие нейролептики, как галоперидол, триседил, трифтазин. В активном периоде болезни их назначают в больших дозах и по возможности парентерально. При стойких явлениях психического автоматизма и вербального галлюциноза эффект достигается иногда при сочетанием действии психотропных средств: комбинация пиперидиновых производных (неулептил, сонапакс) с галоперидолом, триседилом, лепонексом и другими нейролептиками. Амбулаторное лечение проводится при значительной редукции психопатологических расстройств после завершения в условиях стационара интенсивной терапии.

При отсутствии агрессивных тенденций (в тех случаях, когда бредовая симптоматика рудиментарна и не определяет целиком поведения больного) лечение можно осуществлять амбулаторно; используют те же препараты, что и в условиях стационара, но в средних и малых дозах. При стабилизации процесса возможен переход к препаратам более мягкого действия с ограниченным спектром нейролептической активности (хлорпротиксену, сонапаксу, эглонилу и др.), а также к транквилизаторам.

Значительное место в амбулаторной терапии принадлежит нейролептикам продлённого действия, которые назначают внутримышечно (модитен-депо, пипортил, флуспирилен-имап, галоперидол-деканоат) или перорально (пенфлюридол-семап, пимозид-орап). Использование препаратов продлённого действия (особенно при парентеральном введении) устраняет бесконтрольность приема лекарственных препаратов и тем самым облегчает организацию лечения больных.

В процессе терапии не всегда наблюдается обратное развитие психопатологических расстройств с восстановлением критики к перенесённому заболеванию, однако происходит постепенная дезактуализация бреда, значительно снижается бредовая активность, упорядочивается поведение.

Прогноз во многом определяется природой и закономерностями развития заболевания, в рамках которого возникает манихейский бред. Острые бредовые состояния, не обнаруживающие тенденции к систематизации, чаще всего подвержены обратному развитию. Клинический и социальный прогноз благоприятен при полном исчезновении бредовых и галлюцинаторных расстройств и восстановлении критики к перенесённым психопатологическим проявлениям. В ряде случаев психопатологические проявления на протяжении многих лет существенно не влияют на поведение больных или их профессиональные навыки.


Судебно-психиатрическая оценка

При совершении правонарушения больные с манихейским бредом, в связи с невозможностью понимать значение своих действий и руководить ими, признаются невменяемыми по практике российской судебной психиатрии. Больные, находящиеся в бредовом состоянии, представляют наибольшую угрозу для окружающих, так как могут совершить тяжкие общественно опасные действия.


Оценка общественной опасности

Больные с острым манихейским бредом представляют существенную, зачастую смертельную опасность для окружающих, что определяется как морфологическими особенностями бреда и содержанием бредовых интерпретаций, так и тем, что для неспециалиста крайне затруднительно определить, что перед ним именно больной с тяжелым психическим расстройством в стадии обострения, так как на первый взгляд отсутствуют нарушения речи, психомоторных функций и т. д., то есть больной не производит впечатления буйного «психа» в бытовом понимании.

Вот, например, сравнительный анализ мотивации шахида-камикадзе и больного маниизмом, изложенный татарским психиатром И. М. Беккером[2]:

Возьмём для примера содержание суждений шахидов о том, что все неверные недостойны жизни и подлежат джихаду и сравним с высказываниями больного с манихейским бредом, где он является членом партии истинных мусульман, а весь остальной мир — партия неверных. В числе прочих бредовых высказываний, он также сообщает нам о том, что все неверные недостойны жизни и аллах призывает его на священную войну против партии неверных. И там и там эти высказывания не соответствуют объективной действительности, не разделяются большинством этнической общности традиционных мусульман. Эти мысли и идеи также овладевают сознанием шахида и сознанием бредового больного, их поведение подчинено им. Достаточно вспомнить поведение и высказывания девушек-смертниц во время последнего захвата заложников в Москве. Картинка убитой девушки-камикадзе, с застывшей улыбкой и открытыми глазами, устремленными в небо, обошла все телеэкраны мира. Нет необходимости долго говорить о том, что и скорректировать убеждения этих девушек или других таких же смертников также невозможно, как и переубедить бредового больного

.


Руководитель пресс-службы Гитлера рейхсляйтер О. Дитрих в своих мемуарах, вышедших под названием «Двенадцать лет с Гитлером» (переводной вариант — «Разоблаченный Гитлер»), утверждал[3], что Гитлер, вероятно, был одержим подобным бредом, навязав всему миру «манихейскую войну» (определение французского публициста Марселя де Рэ).

Известный политолог и государственный деятель США Збигнев Бжезинский в своем интервью[4] в марте 2007 года высказал предположение, что президент США Буш-младший страдает манихейским бредом, что и обусловило появление у него идей относительно «оси зла», «войны с терроризмом» и т. д..


Примечания

Литература

Ссылки

См. также

Первая версия этой статьи была перенесена
из Wiki-словаря «Теория антисистем».