Текст:Павел Святенков:Потерянные ключи

История текста

Опубликовано в Агентстве политических новостей 9 ноября 2004

ПОТЕРЯННЫЕ КЛЮЧИ

Опыт украинских, грузинских, абхазских, американских выборов показывает, что привычный механизм демократии дает сбои. Проигравшее меньшинство получает возможность захватить власть, обвиняя своих соперников в мухляже на выборах и давлении на избирателей. Все решает не подсчет голосов, а борьба за признание его результатов.

Этот процесс разворачивается не только на выборах в слаборазвитых Грузии, Украине, Казахстане и Белоруссии, но и в цитадели современной демократии — Соединенных Штатах. Незадолго до президентских выборов в США в СМИ были вброшены материалы, свидетельствующие о готовящейся фальсификации в пользу Буша. Не только американские, но и российские СМИ опубликовали статьи о странных электронных машинах, которые в США использовались для подсчета голосов. Людям, голосовавшим за Керри, они неожиданно задавали вопрос: «Подтверждаете ли вы, что голосуете за Джорджа Буша?».

Команда демократов готовилась к борьбе за власть в ситуации, когда незначительный разрыв между кандидатами позволил бы Керри оспорить результаты голосования, обвиняя противника в фальсификациях. В ночь выборов в США сценарий «бархатной революции» был запущен. Керри отказался признать проигрыш в Огайо, а его кандидат в вице-президенты Эдвардс заявил, что демократы намерены «сражаться за каждый голос».

Тогда чуда не произошло: американская демократия выстояла, а Керри сдался. Зато сама возможность возникновения подобной ситуации в блистающем «Граде на Холме» наводит на мысль, что кризис демократии распространился не только на слаборазвитые страны, что он — общемировое явление.

А если так, полезно было копнуть вглубь и посмотреть процессы, идущие за сценой мировой демократии.

Для этого придется сделать теоретическое отступление.

Демократия понимается как «государственная форма, в которой верховная власть принадлежит всему народу» (Брокгауз). Однако «народ» сам по себе не способен говорить. Поэтому существует система, называемая «демократией», призванная регистрировать и интерпретировать сигналы, подаваемые гражданами. Сигнал, поданный гражданами с помощью жестко оговоренной правовой процедуры, признается как выражение воли народа и, соответственно, несет правоустанавливающую функцию.

Например, если большинство людей в определенный день придет в специально отведенные места, получит листы бумаги со списком фамилий и отметит угодную себе фамилию с помощью заранее оговоренного знака, то это будет названо «выборами». Другие люди произведут подсчет листов бумаги. И ежели по всей стране арифметическое большинство пришедших в специальное помещение отметит одну и ту же фамилию, то человек с данной фамилией будет объявлен «правителем», то есть получит возможность в течение определенного срока принимать решения, обязательные для всех людей на данной территории. Конечно, я сильно огрубляю демократическую процедуру в толстовском духе, но нельзя не заметить, что она именно такова, а наше представление о демократии, народе, «выборах» и т. п. — не более чем интерпретация, основанная на демократической идеологии, принятой в современном мире.

Важно понять, что логически ни из чего не следует, что воля народа обязательно есть воля большинства.

Перед «устроителями демократии» во все времена стояло множество важных задач. Прежде всего, необходимо было определить, кто допущен к участию в выборах, затем правильно подсчитать голоса, поданные по тому или иному вопросу и, наконец, интерпретировать результаты голосования по определенным правилам. Объявление результатов выборов мало чем отличается от объявления результатов гадания по внутренностям жертвенных животных. И там, и там применяется определенная логическая система, позволяющая толковать полученные знаки.

В наши дни интерпретационная система демократии, ранее казавшаяся незыблемой, все чаще подвергается атакам со стороны новых политических сил, действующих с опорой на права человека и поддержку медиа. Добиваются они всегда одного — переинтерпретации, перетолкования результатов выборов в свою пользу. В ход идут обвинения в подтасовке выборов, игнорировании воли народа и т. п. Пожалуй, именно подобные способы действий и подрывают современную демократию.

Архитекторы бархатных революций заняты делегитимизацией привычной интерпретационной системы демократии, основанной на подсчете голосов.

То, что они делают, напоминает возврат к древним формам демократии, когда властью обладал сход граждан, собравшихся в определенном месте. Именно волю этого схода граждан организаторы бархатных революций интерпретирую как «волю народа». Толпа становится «народом». Если же быть совсем точным, в ходе бархатной революции «народом» объявляется значительная группа граждан, показываемая по телевизору. Именно телевидение и средства массовой информации легитимизируют толпу в качестве народа и верховного источника высшей власти. Таким образом, происходит подмена интерпретационной машины демократии. Если ранее можно было сказать, что воля народа есть то, чего хочет арифметическое большинство населения, чье мнение верифицировано через посредство специальной процедуры, то в результате применения технологии «бархатных революций» воля народа определяется как воля толпы людей, показываемой по телевизору.

Право интерпретации результатов выборов переходит к средствам массовой информации, каковые становятся чуть ли не единственными источниками легитимности власти. Законная власть есть власть, которую назвали законной по телевизору.

Все это соединяется с эмуляцией прямого народовластия. Люди на улице объявляются свободными гражданами, протестующими против тирании. Однако свободные граждане как минимум проходят тренинг в какой-либо организации типа «Пора!». Мало того, они еще и репетируют предстоящую революцию. Всякой бархатной революции всегда предшествовали репетиции, вроде захвата власти в маленьком городке или пробного захвата Центризбиркома. Иначе говоря, свободные граждане-против-тирании представляют собой обычную массовку.

Говорят, при съемках фильма Бондарчука «Война и мир» в качестве статистов были использованы несколько тысяч солдат. А если бы Бондарчуку было поручено организовать «бархатную революцию» в Никарагуа? Что стал бы делать он? Вероятно, пересмотрел бы соответствующий фильм Эйзенштейна. И «картинка» с «бархатной революции» один к одному напоминала бы старые фильмы. Внимательному наблюдателю очевидны эти повторы. Каждая бархатная революция сопровождается ритуальным раздиранием на куски президентского кресла. По мотивам прошедшей революции обязательно снимается фильм на тему «роскошной жизни» вождя, где фигурирую виллы, дорогие лимузины и т. п. Во всем этом слишком много от кинематографа и прямых репортажей CNN. И слишком мало политики в собственном смысле слова.

Для кого же стараются статисты? Отныне волей народа является уже не мнение, транслируемое интерпретационной машиной демократии, а мнение телезрителей, которое заботливо формируют СМИ. Причем телезрителей, которые часто находятся в другой стране. Действительно, Белоруссия — кровавая тирания, потому что по телевизору показали 50 человек, протестующих против референдума, на котором подавляющее большинство избирателей разрешили третий срок для Лукашенко. Одновременно Грузия Саакашвили (98% «за» вождя на прошедших президентских выборах) — передовое демократическое государство. А как же иначе? Ведь телевизор показывает огромное счастье грузинских трудящихся, живущих под мудрым управлением Триждывеликого Повелителя. Но показывают это все не грузинскому или белорусскому телезрителю. Жертвой бархатной пропаганды оказывается телезритель американский, европейский, и даже российский. Короче говоря, телезритель тех стран, которые могут оказать давление на неугодные режимы.

Пожалуй, следует выстроить иерархию стран, телезрители которых имеют право признавать и тем самым легитимизировать результаты выборов в тех или иных странах. На вершине пирамиды будут, конечно, США, дальше — крупные и влиятельные страны Европы, затем Россия и т. д.

Для слаборазвитых стран кризис демократии и ее прежней интерпретационной машины означает передачу «ключей от демократии» (то есть права на определение результатов выборов и воли народа) — напрямую мировым СМИ. Между тем, мировые СМИ всегда имеют прописку в конкретном государстве и завязаны на интересы его элит. Так замыкается круг. Неоколониализм, которым столь долго пугали обывателя, создается на базе СМИ.

Это, конечно, не означает, что медиа окончательно затопчут демократию. Прежде всего потому, что в среде самих медиа существует конкуренция. Против «демократического» CNN выступает «республиканский» Fox. На последних президентских выборах Fox практически сразу признал победу Буша, а CNN медлило до момента признания поражения со стороны Керри. Возникновение конкуренции между СМИ приводит к разрушению монополии на интерпретацию результатов выборов. В ходе выборов на Украине мы видели, как пророссийские СМИ и наблюдатели поддержали одного кандидата, а прозападные — другого. Таким образом, стандартный сценарий «бархатной революции» был нарушен.

Если процесс и далее пойдет в этом направлении, мы увидим любопытную вещь. Легитимация выборов и интерпретация их результатов окажутся целиком в ведении общемировых ФПГ и ведущих СМИ. Это сделает процесс выборов в периферийных зонах мировой цивилизации на 100% предсказуемым. В самой же цитадели демократии «результаты» станут объектом торга между ведущими ФПГ.

Скоро предстоят перевыборы германского бундестага и антиамерикански настроенного канцлера Шрёдера. Что, если определенные силы в Америке захотят поставить под вопрос легитимность его пребывания у власти? Тогда, быть может, Германию захлестнут толпы наблюдателей и журналистов. Кто знает, признает ли оппозиция демократичность выборов даже в случае легитимной победы канцлера?

Вспомним потрясший Австрию несколько лет назад политический кризис, когда австрийская Партия свободы была фактически через посредство СМИ, в том числе и мировых, поставлена вне закона и постепенно выдавлена из политического пространства. Тогда это казалось малозначительным эксцессом, связанным с экстремистскими взглядами лидера партии Йорга Хайдера. Потом французские СМИ во втором туре президентских выборов мобилизовали все общество против Жан-Мари Ле Пена. Тогда это казалось борьбой за демократию. Однако в Америке на прошедших выборах СМИ и Голливуд агрессивно выступали против Джорджа Буша, правого республиканца, но никакого не «экстремиста» в современном смысле слова. «Однако, тенденция». Буш устоял только из-за того, что в его распоряжении имелась собственная медиа-империя.

Пока демократия в США, Франции, Германии и других странах работает. Но это не означает, что усиление медийного фактора не повлечет за собой кризиса и бархатных революций и в развитых странах. Противостоять им смогут только те государства, которые создадут самостоятельные СМИ мирового уровня, как сделали арабы, воздвигнув «Аль-Джазиру». Те же, кто не позаботится об этом заранее, обречены утратить независимость под давлением «международных наблюдателей», «прогрессивных журналистов» и «бархатных революционеров».