Текст:Павел Святенков:Сто дней тому вперед

История текста

Опубликовано в Агентстве политических новостей 14 мая 2006 года.

СТО ДНЕЙ ТОМУ ВПЕРЕД

Сто дней Путина показали, что путинская Россия находится в той же неустойчивой позиции, что и Россия Николая Второго. Последние годы правления последнего российского императора были временем быстрого развития экономики и повышения жизненного уровня населения. Это были годы резкого роста числа образованных людей.

Несмотря на тяготы первой мировой войны, царскому приятельству удалось достигнуть значительных успехов на экономическом и политическом поприще. Проводя успешные экономические реформы, царское правительство не учло одного. Для целой страны модернизация — это не только эффективные экономика и конкурентоспособность.

Революция произошла внезапно. В тот момент, когда победа России в первой мировой войне и превращение ее в одну из ведущих мировых держав была лишь вопросом времени.

Вся система власти к моменту революции безнадежно устарела. Новые классы, которые возникли в результате реформ, требовали учета своего мнения при управлении государством. Однако само государственное устройство царской России не давало такой возможности.

Революция произошла не из-за экономических проблем. И, тем более, не из-за военных неудач. Вопроса было только два. Как быстро Россия и ее союзники по Антанте одержат победу и когда Россия получит вожделенный Константинополь, чтоб превратиться в мировую державу.

Революция произошла потому, что системы вертикальной мобильности, присущие закосневшему царскому режиму, перестали работать. «Новые классы» — интеллигенция и буржуазия — не были включены в сословно-бюрократическую систему управления российским обществом. А старые классы — прежде всего, высшее дворянство — были крайне недовольны реформами Николая Второго. Ведь они подрывали их благосостояние. Позиции монархии неизбежно ослабли, ибо она опиралась почти исключительно на дворянство.

Сложилась парадоксальная ситуация. Старые классы уже отшатнулись от монархии, ибо были недовольны ослабившими их реформами. А «новым классам» реформы Николая Второго казались недостаточными. В результате царя стали свергать как справа — убийство Распутина (напомним, в нем участвовали два члена императорской фамилии), так и слева — февральская революция.

Не надо забывать, что февральская революция была поддержана почти всеми представителями царской фамилии. Старые классы не просто нацепили красный бант Февраля, они объединились с «новыми классами» попытке сохранить свое влияние. Но их цели были разными, хотя и те, и другие имели все основания быть недовольными монархией.

Когда же «новые классы» почти планово свергли монархию, выяснилось непредвиденное. Оказалось, что огромное нищее большинство не желает мириться с властью «господ». Низы справедливо опасались, что свергнувшие монархию классы создадут государство, как теперь принято говорить, « латиноамериканского типа». Знакомое нам общество, где 10% населения живет по западным стандартам, а прочие «лишние люди» — бедствуют.

Результат двух революция — Февраля и Октября — был чудовищно непоправим. Образованный класс России был вырезан, а все его культурные достижения — уничтожены. Страна оказалась отброшена на десятилетия назад.

Подобная ситуация складывается в России и сегодня. Новые классы, вызванные к жизни путинской экономической реформой, считают политику главы государства половинчатой. «Великие князья» — в лице олигархов — уже не могут простить ему ослабление своего, когда-то безраздельного политического влияния. В результате — при быстром экономическом рост немодернизируемая президентоцентричная система еще быстрее становится архаичной.

Да, наши «новые классы» пока поддерживают президента. Но только потому, что еще боятся власти олигархов. Как только процесс деконструкции олигархов завершится, страх исчезнет Тогда ситуация может резко измениться, ибо исчезнет главный раздражитель, связывающий «путинское большинство« президентом.

Мы видим, что Путин стремится реформировать экономику. Однако политическая система остается прежней, заимствованной от ельцинских времен. Административная реформа улучшит, возможно, технологическую деятельность правительства. Но это не изменит политическую систему. Сегодняшнее правительство — это орган бюрократической автономии, самовластно действующий вне досягаемости парламента и президентской власти.

Против правительства объединяются как представители старых, олигархических группировок, так и новых, например, нацболов. Пока эта оппозиция не вышла за пределы пиарного карнавала. Однако падение рейтинга президента в первые сто дней его правления показывает, что он начинает терять сторонников среди народа. Бедные слои населения недовольны сокращением социальных субсидий, богатые — неповоротливостью доставшейся от ельцинских времен политической машины.

Может сложиться такая ситуация, что президентской властью будут недовольны все. Бедные — за то, что они беднеют. Богатые — за то, что они недостаточно богатеют. Именно подобные расклады сил и вызывают революции. Достаточно вспомнить шахский Иран, страну с очень эффективной и быстроразвивающейся экономикой, которая была уничтожена исламской революцией, будучи на вершине экономических успехов. Причины кризиса были те же, что и у романовской России.

Перед Путиным стоит сложная задача — приоритетно обеспечивать экономический рост, что невозможно без содействия существующего правительственного аппарата. Но одновременно следует и реформировать этот аппарат так, чтобы он не превратился в закрытую корпорацию.

Совместить одно и другое — чудовищно сложно. Но, как показывают примеры успешных модернизаций, все-таки возможно.

Будем надеяться, что второсрочный Путин не поскользнется там, где поскользнулся Николай Второй.