РУС:Это странное слово «свобода»
Шавка очень громко лает,
Шавка очень твердо знает:
Тот, кто громче скажет: «Гав!»,
Тот всегда и будет прав!
(Детские стишки)
Ни одна общественная буря и даже общественное волнение не обходится сегодня без знамени свободы. Но беда не в свободе, а в том, что сейчас развелось целое море различных свобод, в которых тонет и здравый смысл, и смысл человеческой жизни. Как же научиться плавать по этому морю?
Для начала переведем известное библейское изречение на «язык свободы»: «Если свободный от зрения поведет свободных от зрения, то все они окажутся в свободном падении». Странное употребление слова «свобода» в смысле отсутствия чего-либо.
Слепой - свободный от зрения; свободное падение - отсутствие препятствия, сопротивления среды. Вроде бы даже нарочито смешное употребление. И вроде бы это противоречит укоренившемуся у большинства из нас понятию «свободы» как высшей самоценности, часто даже - главной цели жизни. Всю жизнь бороться за обретение свободы - это достойно и благородно. А вот потратить жизнь на то, чтобы добиться отсутствия чего-либо - это, в лучшем случае, так себе.
Что ж, давайте повнимательней присмотримся к этому понятию. Ведь если мы говорим «свобода», то первым возникает вопрос «свобода для кого?». И сразу же вслед за ним возникает вопрос: «свобода от чего?».
Именно из последнего вопроса с неизбежностью вытекает странное определение свободы:
Свобода (в широком смысле) - отсутствие чего- либо.
35. В. Даль очень точно заметил, что «свобода понятие сравнительное». Итак, начнем сравнивать свободу с ее противоположностями: свобода (поступков) - отсутствие принуждения; свободный (сосуд) - не заполненный чем-либо; свободное место - не занятое чем или кем-либо; свободный проход - не загроможденный; свободный вход - бесплатный; свободная дорога - дорога без препятствий. И всегда получается, что свобода - это отсутствие чего-либо, от принуждения во взаимоотношениях людей до хлама в проходе и препятствий на дороге. Гитлер говорил своим подчиненным: «Я освобождаю вас от химеры совести». В его понимании свобода - отсутствие совести.
Так что же является химерой: свобода или совесть?
Так и хочется сказать, что свобода в широком смысле - это одно понятие, а свобода в обществе - совсем другое. Но почему же тогда почти всегда борьба за свободу в обществе происходит под лозунгом «Долой!»? Ведь «долой» значит только одно: нечто присутствует, а требуется добиться его отсутствия. (Скажете, бывает и лозунг «Даешь!»? Но даешь - это чаще всего борьба не за свободу, а против нее. «Даешь власть Советов!», «Даешь демократию!» - это требование ограничения свободы определенным образом. Для этого и создается любая власть. А «Даешь независимость!» - это требование отсутствия зависимости. И т.д.).
Свобода (в обществе) - отсутствие зависимости от общества или от его части.
При отсутствии зависимости от части общества именно природа этой части определяет, добро или зло такая свобода. При независимости от всего общества особь выносит себя за рамки общества и речь о её свободе в обществе становится бессмысленной.
36. Известен очень наглядный анализ этой проблемы в виде детской сказочки. О двух козликах, встретившихся на узком бревне над пропастью. Оба они чувствовали себя свободными козликами, оба хотели свободы прохода, то есть, отсутствия кого-либо на своем пути. И оба оказались в пропасти. Итог такой, во-первых, потому, что самоценностью они считали свободу, а не жизнь. Во-вторых, потому что свободу считали необходимой только для своего «Я».
Сегодняшняя жизнь дает еще одну наглядную модель - это правила безопасности дорожного движения. Они целиком состоят из ограничений (даже указатели или предупреждающие знаки тоже ограничивают свободу). Если следовать демократам, то лучшим решением была бы полная свобода для всех водителей. Ведь каждый из них заинтересован и в сохранении своей жизни, и жизни пассажиров - часто близких ему людей, и даже своего автомобиля.
По логике демократов, дать полную свободу каждому водителю - и сама собой возникнет свобода для всех. Но именно здесь уместно сказать - в гробу мы видали такую логику. Буквально.
Либеральные лизоблюды и демократические уголовники прожужжали нам уши, что свобода - это самоценность, более того - высшая самоценность. Но на самом деле это слово само по себе не несет никакой оценки! Свобода без ответа на вопросы «свобода от чего?» и «свобода для чего?» - лживая химера. Это странное существительное по своей роли подобно тому прилагательному, положительная или отрицательная окраска которого зависит от того, к какому объекту оно относится (большой умница - большой дурак; большой праведник - большой проходимец и т.д.). И это еще раз подтверждает значение слова свобода как признака отсутствия. Отсутствие зла - хорошо. Отсутствие добра - плохо. Свобода для созидателей - хорошо. Свобода для злодеев - плохо. Свобода для осуществления высоких целей созидания - ничего не может быть прекраснее этой свободы. Свобода служения доллару - такая свобода недостойна человека.
Очень хитро закручено мошенничество со «свободой слова». Подразумевается отсутствие цензуры или других запретов на слово. Хорошо это или плохо? Неизвестно, ведь и «слово» не несет в себе никакой оценки. Она появится только если мы скажем «слово правды» или «слово лжи». Только после этого можно определить, стоит ли копья ломать за «свободу слова»? То же самое со свободой выбора. Свободный выбор добра - хорошо, свободный выбор зла - плохо.
Демократы превозносят «свободный рынок», а от чего он свободен - умалчивают. Разоблачение этой главной сегодняшней свободной лжи, точное и наглядное, выполнено Д. Неведимовым («Религия денег или лекарство от рыночной экономики»).
Под прикрытием свободы тащат в общество всякое зло. Мол, препятствовать ему - это покушаться на чью-то свободу. Для злостных наркоманов, для клоачных сексуальных «меньшинств» - пусть уж будет такая свобода, если они этого хотят. Только пусть не врут, что они меньшинство созидательной цивилизации.
Может, они и есть чье-то меньшинство, только не наше. Не человеческое. Хотят быть свободными - пожалуйста, но и созидательная цивилизация должна быть свободной от них! На первых порах хотя бы поставить отношения с этими внечеловеческими меньшинствами на рыночную основу. Каждое публичное их выступление в СМИ, каждый концерт таких «меньшевиков» - это их реклама (соблазн). Значит, общество теряет своих людей, которые, поддавшись соблазну, попадают в ряды стоящих вне общества «меньшевиков». И они должны заплатить обществу компенсационный налог. Даже если реклама будет признана неэффективной, они должны оплатить государству стоимость экспертизы их насильно навязываемой «продукции».
Также убийства или насилие должны показываться или описываться СМИ только с целью воспитания ненависти к этому злу и желания искоренять его. Если же они подаются ради сенсации, СМИ должны за это платить обществу компенсационный налог.
37. В конце 2004 года обсуждался проект подобного закона по поводу обилия в СМИ сцен зверств и насилия. Но против него выступил ... Президент Путин. Мотивировал тем, что тогда придется не показывать все фильмы о войне, а это нанесет урон патриотическому воспитанию. Неужели Путин не понимает, что человек с ружьем - это может быть и сторож, и грабитель, и что ставить их на одну доску - это, мягко говоря, не совсем соображать? Конечно, понимает. Как понимает и то, что наши СМИ - это такая штука, которую чуть тронешь - сразу развоняются так, что ни один президент не устоит.
Выход один - ввести Суды чести, которые будут определять размер компенсационного налога за подобные передачи.
Особи с извращенным понятием свободы требовательно вопрошают: «Я свободная личность. Почему я должен ограничивать свою свободу в чьих-то интересах, ответьте, почему я не могу делать то, что хочу?». Но сначала, господин либерал, ответьте на наш вопрос: чем принципиальным ваше понятие свободы отличается от понятия того пещерного жителя, который, почувствовав себя голодным и свободным индивидуумом, поступал в соответствии со своим «хочу» - делал шашлык из другого двуногого? Тем, что свои мысли он не выражал в словах, а сразу - делом? Тем, что вы якобы не посягаете на жизнь, а только на жизненное время других людей? Различие, конечно, есть, но оно не настолько принципиально, чтобы вас отнести к разным компаниям. Тем более, что и прямое посягательство на жизнь других ради своего «хочу» - совсем не редкость в вашей демократии, и воспитано оно вашим «свободолюбием».
38. Была в нашем селе (1950-е годы) такая свободолюбивая личность - Саша Х. Взрослые не особо одергивали его свободолюбие - ведь он был сыном единственного на всю округу зубного врача. Одернешь Сашу - а вдруг придется идти дергать зуб к его отцу и тот припомнит... Описанное «событие» произошло, когда Саша был в 6 или 7-ом классе. Дело было в разгар жатвы. Все колхозники, в том числе и работники конторы, ушли в поле. Дверь конторы закрыли на замок, но окно в такую духоту оставили открытым. Залез Саша в окно и поступил в соответствии со своим «хочу» - справил большую нужду прямо на председательский стол. Случилось так, что одному трактористу понадобились запчасти - и он неожиданно оказался на подворье.
Заметил механизатор вылезающего из окна Сашу, заглянул туда и увидел произведение свободолюбивой личности. И сразу применил к любителю свободы репрессии - заставил Сашу собрать свое произведение в картуз и вытереть стол рубашкой. Никто не осуждал тракториста за репрессии, только Сашина мама возмущалась: «Разве можно так издеваться над ребенком?!».
Правда, ребята поговаривали, что отец Саши, не в пример мамаше, применил репрессии с использованием ремня. Так всегда ли свобода - хорошо, а репрессии - плохо?
Этот гадкий случай, возможно, тогда единственный на всю страну, вряд ли стоило вспоминать, если бы... Если бы подобное «свободолюбие» не стало обычным для сегодняшней действительности, не вышло на самый высокий уровень. В марте 2005 года в Большом театре(!!!) шла премьера произведения «свободолюбивой» личности - В. Сорокина «Дети Розенталя». В этом творении, якобы вершине нашей культуры, лицедействуют сутенеры, черви и прочая «культура». Нет нужды пересказывать характер «шедевра», достаточно сказать о творческих особенностях этого автора, «герои» которого то поедают собственные экскременты, то делают гадости еще похлеще.
В общем, запах тот же, что и от «произведения» Саши Х. Но вот один депутат (кажется, выходец из шахтеров), возмутился и поднял в Государственной Думе вопрос об упомянутом «шедевре», якобы достойном Большого театра. До чего же развопился свободолюбивый В. Сорокин: я, мол, не указываю ему, какой уголь выдавать на-гора, а он хочет лишить меня свободы творчества!
Очень «убедительные» доводы. Это все равно, как если бы Саша Х. возмущался, что он не указывает трактористу, как водить трактор, а тот указывает ему, где справлять нужду.
Ирония судьбы состоит еще и в том, что за неделю до упомянутой премьеры Президент В. Путин посетил Большой. Созерцал обветшание здания из оркестровой ямы. И не учуял своим чутьем разведчика, чем пахнут продвигаемые главначпупом нашей культуры Швыдким «шедевры». Или снова поступил по принципу: «не тронь - вонять не будет»? Не иначе как ждет, пока начнут справлять нужду ему на голову. А ведь еще обещал мочить в сортире! Далеко Путину до того тракториста!
Итак, вернемся к нашему предложению о создании Общественных судов чести (ОСЧ). Случай с постановкой «Детей Розенталя» в Большом театре - образцовый объект для начала их деятельности.
От имени оскорбленных граждан, оскорбленных честных деятелей культуры, оскорбленных зрителей необходимо предъявить иск и оценить причиненный моральный и материальный ущерб.
Подготовленное дело передать в Народный суд и добиваться компенсации ущерба. Тем более, что само собой напрашивается предложение направить признанную судом компенсацию на реставрацию Большого театра. А суммы эти вполне соизмеримы. М.Е. Салтыков-Щедрин в «Истории одного города» (1860-е годы) писал: «Обыкновенно противу идиотов принимаются известные меры, чтоб они, в неразумной стремительности, не все опрокидывали, что встречается им на пути. Но меры эти почти всегда касаются только простых идиотов; когда же придатком к идиотству является властность, то дело ограждения общества значительно усложняется. В этом случае грозящая опасность увеличивается всею суммою неприкрытости, в жертву которой, в известные исторические моменты, кажется отданною жизнь...». Похоже, что настоящее время относится именно к этим «известным историческим моментам». Более того, в жертву неразумной стремительности свободолюбивых идиотов отдается и жизнь Российской культуры, и жизнь самой России. Так что нам очень необходимо срочно принимать «известные меры».