Смертная память
Память смертная — часть умственного аскетического подвига христианина, памятование и размышление о конце его земной жизни, смерти тела, исходе души, неизбежно грядущих мытарствах и частном и затем Страшном суде Божием.
Память смертная — это не панический страх, но покаянное, неприкрашенное суетой, воззрение на свою жизнь с надеждой на милосердие Божие, что привлекает к подвижнику Божию благодать.
Важность и необходимость ежечасного памятования о смерти в святоотеческом предании подчёркнута особо — и нет, кажется, подвижника, упустившего нам о том напомнить.
«Одним из превосходнейших способов приготовления к смерти служит воспоминание и размышление о смерти. Очевидно из вышеприведенных слов Спасителя (Лк. 12:36-40), что оно заповедано Господом. И Священное Писание Ветхого Завета говорит: поминай последняя твоя, и во веки не согрешиши (Сир. 7:39). Святые иноки с особенною тщательностию возделывали эту часть умственного подвига. В них размышление о смерти, осененное благодатию, обращалось в живое созерцание смертного таинства, а такому созерцанию сопутствовала горячая молитва с обильными слезами и глубокими сердечными стенаниями.
Без постоянного памятования о смерти и суде Божием они признавали опасным самый возвышенный подвиг, как могущий дать повод к самомнению.
Как хлеб нужнее всякой другой пищи, — говорит святый Иоанн Лествичник, — так размышление о смерти нужнее всех деланий.
Преподобный Филофей Синайский свидетельствует, что память смертная [...] очищает ум и тело. Узрев красоту ее, — говорит он, — и будучи пленен духом, а не оком, я захотел стяжать ее сожительницею на время этой земной жизни, соделавшись любителем ее благолепия и честности. Как она смиренна, радостно-печальна, рассмотрительна! Как она постоянно страшится будущего праведного истязания! Как она боится отлагать со дня на день добродетельное жительство! Она источает из чувственных очей живую, целительную воду, а из мысленных очей — источник, точащий премудрейшие мысли, которые текут и скачут, веселя смысл. Эту, как сказал я, дщерь Адамову, память, говорю, смерти, я постоянно жаждал иметь сожительницею, с нею усыпать, с нею беседовать и исследовать, что будет со мною по разлучении с телом.
Святитель Игнатий Брянчанинов, «Слово о смерти»
.
Ожидание избыточной мысленной концентрации на идее неизбежности телесной смерти является общим местом всех религий, мистических учений и архаических культов.
См. также[править | править код]
