Текст:Егор Холмогоров:Две победы размышления после парада
Две
победы
Размышления после парада
9 мая 2000 года в новой, путинской России прошло совсем не так, как 9 мая 1995 в ельцинской. И это несмотря на то, что и дата сегодня не круглая, и достижений новейшей военной техники никто нам не демонстрировал. По Красной Площади шли только люди, — те, кто отстоял Советскую Родину тогда, в сороковые, и те, кому выпало защищать Россию от не менее подлого и бесчеловечного врага сейчас. Но в 1995 главным мотивом празднеств была демонстрация единства с нашими бывшими союзниками и примирения с врагами, а в 2000 — торжество жизни над смертью, людей, над нелюдьми.
В ожидании парада я рассеянно переключал каналы и оказывался как бы в двух параллельных мирах, — на каналах импортных или прозападных бесновался фюрер, маршировали с факелами штурмовики, в тысячный раз рассказывали о Холокосте, на российских — звучали фронтовые песни о соловьях и тальяночке, показывались кадры совсем другой кинохроники: солдаты поднимающиеся в атаку, радость отдыха после боя, а главное — долгожданная встреча с родными после Победы.
Невольно вспоминался вопрос, заданный в 1995-м политологом Вадимом Цымбурским: "Юбилей одной ли победы и в одной ли войне празднует Запад — 8 мая, а Россия — 9 мая, вспоминая, как первый воевал за демократию на европейской земле, а вторая — против "расового" господства Европы над "недочеловеками"?" Ответ с каждым годом и десятилетием все более и более очевиден — не одной.
Для Запада — это была гражданская война, уже не первая в истории западной цивилизации схватка между силами, предлагавшими свое выражение западного экспансионистского духа. Европейские демократии под патронажем сверхдемократии американской пытались загнать как джинна в бутылку вырвавшееся на волю порождение западного же цивилизационного подсознания — нацизм. Основа западного мировоззрения — "выживание наиболее приспособленных рас в процессе борьбы за существование", как в назвал свой трактат духовный отец западной цивилизации Дарвин. Рыночные демократии предпочитают "социальные" механизмы конкурентной борьбы, нацизм решил сделать ставку на оружие. Разница в тактике, а обе тактики описаны Макиавелли как поведение "льва" и "лисицы".
Структурообразующие механизмы современного западного общества базируются на национализме, на пресловутых нациях-государствах, кроме как с помощью "наций" больших и малых Запад никем и нигде управлять не умеет, пытаясь сегодня раздробить на такие же нации и бывший СССР и Россию. Что ж удивительного, что языческий культ нации в больном подсознании "главной" нации Европы превратился в культ сатанинский, требующий многомиллионных кровавых жертв? И кого в этом винить Западу кроме самого себя? Лидер Европы, впав в шаманский транс сбросил маску благопристойности и весь мир увидел на несколько лет подлинный хищнический оскал Западного мировоззрения, ныне вновь надежно укутанный за пеленами ООН, ОБСЕ, МВФ, гуманитарных конвенций и интервенций…
Поэтому 8 мая празднуется в большинстве европейских столиц стыдливо, почитай что нехотя. Культовой фигурой нациста, затянутого в эсэсовскую униформу одновременно и стращают самих себя и любуются, как бы намекая человечеству, что если оно будет шалить и недостаточно резво подчинится Новому Мировому Порядку, то "гуманитарная" Гюльчатай может открыть вновь свое подлинное бандитское личико. Главный урок, который вынес для себя Запад из Второй Мировой — исключительно важно не терять контроль над собой и упаковывать любые, самые звериные желания в благопристойную обертку из слащавых фраз. "Это не должно повториться" — звучит на Западе вполне убедительно. Действительно, второго саморазоблачения мир им попросту не простит.
Для России этот "праздник со слезами на глазах" — прежде всего праздник жизни едва не растоптанной окончательно на всем русском просторе гитлеровским сапогом, и праздник российской судьбы, от которой нам никуда не уйти. Закованный в цепи идеологии "мировой революции" российский богатырь казалось бы уже никогда не должен был поступать в согласии со своей природой. Но гитлеровский меч, сам того не желая и себе на погибель разрубил эти цепи — русский солдат предстал в привычной для себя имперской миссии спасителя народов от разбушевавшихся бандитов. Не случайно было и то, что в ходе войны красная армия, и по атрибутике и по психологии во многом претворилась в армию имперскую — с высоким самосознанием, с знающим цену чести и долгу офицерским корпусом, с гениальными маршалами — стратегами…
Хотел того Сталин или нет, но под его руководством Россия не дала Западу разродиться тем призраком, которым он беременеет уже более тысячелетия, со времен Карла Великого, — Западной Империей, Антиимперией. В IX веке, по инициативе франкских императоров впервые произошел церковный раскол, римокатоличество впервые откололось от Православия, чтобы освятить узурпацию — присвоение одним из германских королей титула Римского Императора, властителя вселенной. Несколько столетий оформлялся раскол вер, раскол цивилизаций, раскол империй… Точнее — раскол с Империей, ибо как не тщился Запад, полноценной Империи ему создать так и не удалось, краже так и не дано было свершиться. И вот вновь, дважды за ХХ век, в двух мировых войнах, России — наследнице Рима и Византии, пришлось сокрушить новых претендентов на создание Антиримской Империи — сперва кайзера Вильгельма, а затем "Третий Рейх" нацистского фюрера. А покуда Империя едина, покуда Западу так и не удалось создать нечто, хоть немного более смахивающее на идеал, нежели по ковбойски развязанно-самодовольная Америка, то есть надежда, что Русская Идея не останется идеей только русской, надежда, что она станет и английской, и испанской, и сирийской, и даже мозамбикской или чилийской.
В той великой войне наши отцы и деды отстояли наше право на жизнь, наше право на величие России, — все так. Но сделали они и еще одно — не допустили, чтобы на месте Российской Империи, временно сошедшей с исторической сцены, образовалась бы расистская западная антиимперия, которая оставила бы миру только одну дорогу — под власть мирового зла и далее, к "болезненной и постыдной" кончине мира. Сегодня для России и для всего мира — праздник Жизни. Россия это чувствует и знает. Мир, хоть и не знает, но может быть когда-нибудь догадается. А потому хочется до земли поклониться всем солдатам Империи, вынесшим эту страшную войну на своих плечах.