Текст:Исраэль Шамир:Откуда взялись евреи
Восточно-европейское еврейство стало в последние десятилетия крупнейшей мировой силой, сравнимой с великими державами по мощи и богатству, а возможно, превосходящей по влиянию. Еврейские министры сидят на важнейших постах в правительствах России, Америки, Англии и Франции, в руках еврейских финансистов сосредоточены несметные богатства, а еврейские кинематографисты, теле-, радио-, газетчики определяют ход мыслей миллиардов людей. Эта новая экстерриториальная сверхдержава не стремится к саморекламе — вопрос о еврейском богатстве и влиянии считается скользким, опасным, недостойным.
Данные о мощи евреев лишь изредка прорываются в широкую прессу. Поэтому интересно обратить внимание на заметку в известном британском журнале «Экономист» от 15-21 марта 1998, указывающую на долю различных общин Южной Африки в национальном богатстве страны. В 1987 году, на пике апартеида, 60 процентов всего достояния этой богатейшей страны с ее бриллиантами, золотом, промышленностью, национальными парками — принадлежала евреям, насчитывавшим менее полупроцента населения страны. Англоязычным южно-африканцам, самой промышленной, многочисленной и передовой части белого населения, принадлежало 30 процентов, а бурам-африканерам, основавшим страну и правившим ею политически — принадлежало только 10 процентов богатств. После ликвидации апартеида доля евреев упала до «ничтожных» сорока процентов, большинство евреев эмигрировало, остались единицы, буры поднялись до 20 процентов, англоязычные сохранились на прежнем уровне, и черное большинство страны урвало себе 10 процентов богатств. Таковы были скромные результаты ликвидации апартеида и прихода к власти черного большинства.
Откуда пришли люди, роль которых лучше всего сравнить с мамелюками, маленькой инородной группой, правившей Египтом с 13 века до Нассера? Тем более, что не Египет — весь мир подпал под иго новых мамелюков.
Происхождение евреев окружено мифом. «Древнейший народ на земле», «одна из трех мировых религий» — таков стереотип, поддерживаемый прессой. Идея древнего палестинского происхождения евреев представляется аксиомой, и любой тележурналист, освещающий события в Хевроне, не преминет упомянуть четыре тысячи лет конфликта, хотя речь идет об ординарном противостоянии местных жителей и колонизаторов, наподобие происходившему в Алжире до Эвиана или в Родезии до Солсбери. Хотя ученые XIX века выражали сомнение в прочной генетической связи между древними и современными иудеями, казалось невероятным, что какие-то группы людей добровольно захотят производить свой род от древнего и гонимого племени богоубийц.
Остроумный английский католический писатель Честертон, правда, вывел в рассказе «Пурпурный парик» еврея, выдающего себя за проклятого английского аристократа — для людей, стремящихся к известности, лучше родовое проклятие, чем безродная безвестность. Нет никаких доказательств того, что восточно-европейское племя с самоназванием «идн» является продолжением древнего и сгинувшего века назад палестинского еврейства.
Но более релевантной является переоценка положения евреев в средние века. Если еще до недавнего времени было принято считать еврейскую историю непрерывной цепью страданий и гонений, сейчас историки все чаще отмечают, что евреи были привилегированной социальной группой в средневековой Европе. Евреи были традиционными капиталистами в докапиталистическом обществе, самым богатым тайным обществом, затмевающим сокровища храмовников и влияние розенкрейцеров. Быть евреем в Средние века означало находиться лишь на одну ступень ниже аристократии, но быть богаче аристократии и практически не иметь обязательств по отношению к обществу. Стать евреем означало тогда, как и сейчас — получить пропуск в прибыльный мир большого бизнеса.
Еврейство занимало особую нишу между аристократией и простым народом, постоянно поддерживая власти против народа. Так, в Испании еврейская община стояла на стороне Педро Жестокого против испанского народа, что потом и вызвало гонения на евреев. На Украине еврейская община выполняла волю польских панов, что привело к преследованиям при Богдане Хмельницком. В Марокко, Алжире и Тунисе еврейские общины поддержали французских колонизаторов против народа, в среде которого они жили веками. Но со временем традиционное еврейство измельчало и уже не играло такой роли, как в Средние века.
Средневековое еврейство граничило социально с преступным миром — недаром столько еврейских слов вошло в воровской жаргон, как в России, так и во Франции и Америке. Первый большой прорыв евреев в ХХ веке в Америке был связан с организацией безжалостных гангстерских группировок, сейчас романтизируемых еврейским Голливудом. Бабель описал эту еврейскую криминальность в Новороссии, а Любимов и Захаров перенесли с голливудской сентиментальностью на русскую сцену. Глава еврейской общины Америки приобрел свое огромное состояние контрабандой алкоголя в США во время сухого закона, то есть его отец был главой «меделинского картеля 20-х годов». Сильными традиционными позициями евреев на рынке алкоголя объясняется и нынешняя борьба еврейского кинематографа, еврейской прессы и про-еврейских американских властей с наркотиками. Можно предсказать, что этой борьбе придет конец, когда еврейский капитал овладеет рынками сбыта и средствами производства наркотиков.
Еврейский закон «галаха» организовывал жизнь еврейской общины по принципам преступного мира. Так, галаха приказывала убить любого еврея, рассказывающего посторонним о тайнах общины и даже о неуплате евреями налогов. Такой еврей именуется мосер или родеф. Этот полусекретный закон получил широкую огласку в Израиле, когда религиозный еврей, убивший израильского премьера Рабина рассказал на следствии, что раввины благословили его на убийство «мосера» Рабина. В Израиле недавно появились публикации, оценивающие десятками и сотнями количество жертв этого закона в России 19 в.
Убийство гоя (так именуются не-евреи) не требует таких сложных приготовлений и благословений, как убийство еврея-мосера. Гоя можно и нужно убить, если он хоть чем-то угрожает благосостоянию еврея. Один из самых популярных израильских раввинов глава ешивы (семинарии) «Гробница Иосифа» в Шхеме, вынес недавно религиозное постановление, разрешающее хватать «гоев» и вырезать у них внутренние органы для трансплантации без их согласия — для того, чтобы спасать жизнь евреям. «Пропасть между евреем и гоем так велика, — объяснил он, — что заповедь о святости человеческой, т. е. еврейской жизни разрешает нам пренебречь жизнью гоев». Ни один важный израильский или российский раввин не осудил людоеда публично.
Тонкости галахи сформулировали, как можно убить гоя даже без острой необходимости — например, бросить его в море или столкнуть в яму, а затем просто не спасти. Этот прием позволял религиозным евреям убивать, технически не совершая убийства. Талмуд различает — куда четче, чем любой современный закон — между действием и бездействием.
Начиная с времен Наполеона европейские державы и в том числе Россия подорвали власть еврейской традиционной общины и освободили евреев от круговой поруки и жестокой дисциплины галахи. Вплоть до победы сионизма в Палестине казалось, что эти древние законы исчезли и ушли в историю. Их теперешнее возрождение связано с несколькими факторами. Один из них — романтизация евреями собственной еврейской истории. Вместо того, чтобы осудить собственное прошлое, отмежеваться от него и зажить новой свободной жизнью, многие еврейские мыслители создали приукрашенную версию еврейского прошлого.
Второй фактор — влияние сионизма, этого «иудаизма сегодня». Сионизм возродил все худшие черты старого иудаизма и возвел их на новую ступень. Сейчас в Израиле практикуются пытки и убийства гоев по суду и без суда. Израильский закон позволяет пытать, и разрешает пытаемым обращаться в суд с просьбой прекратить пытки. Но эти обращения никогда не помогают, потому что еврейский суд считает, что надежда спасти хоть одного еврея перевешивает все другие доводы — и поэтому разрешает пытать гоев. Израиль лицемерно провозглашает, что смертная казнь запрещена — но в израильской армии созданы специальные группы зондеркоммандо, свободно и неограниченно убивающие гоев. Когда два года назад такие группы расстреляли без малейшей провокации палестинца и были отданы под суд, еврейский суд приговорил их к уплате штрафа в… одну копейку. В конце августа 1999 года еврейский суд оправдал «за недостатком улик» еврейского поселенца Нахума Кормана, зверски убившего десятилетнего гойского ребенка на глазах его гойской семьи.
Собственность гоев не считается собственностью в глазах сионистов, как и в глазах традиционного иудаизма. Поэтому Израиль конфисковал девяносто процентов земель и домов, принадлежащих не-евреям — не только палестинцам, но и русским, немцам, армянам, англичанам, боснийцам, жившим в Палестине. Сейчас Израиль продолжает конфисковывать земли гоев, чтобы строить на них дома для евреев.
Традиционный иудаизм относился с ненавистью к христианству. В Израиле возрождены забытые было молитвы, содержащие проклятия в адрес христиан и Христа, и они возносятся ежедневно в израильских еврейских синагогах. Само имя Христа произносится искаженно, как страшное ругательство, в сегодняшнем Израиле. Большинству православных верующих Палестины израильские оккупанты не дают даже посетить Храм Воскресения Христова даже по большим праздникам. Церковь преследуется, равно как и ислам.
Израиль пытается играть в мире и на Ближнем Востоке ту роль, которую еврейская община играла на Украине и в Марокко — роль посредника и сторожевого пса империализма. На этот раз его хозяин уже не польский пан и не французский колонизатор, но Америка, а враг — не украинский крестьянин или марокканский феллах, но народы Ближнего Востока и Восточной Европы.
При этом Израиль и сионисты опираются на потомков евреев, живущих в этих странах, в частности, в России. Хотя годы Советской власти практически свели на нет традиционную еврейскую общину, равно как и цыганские таборы, с помощью мифологизированной истории сионисты пытаются ее возродить, внушить потомкам евреев, что им следует стать на сторону Израиля в нынешнем противостоянии.
В наши дни мы стали свидетелями того, что количество евреев растет лавинообразно — в бывших советских республиках евреями становятся все, имеющие хоть малую каплю еврейской крови, или даже профессиональную и социальную близость к евреям. Возникают еврейские общины и в других странах — так, тридцать лет назад большая группа афро-американцев в Чикаго провозгласила себя евреями и даже эмигрировала в Палестину и поселилась в городе Димона. Поэтому так важно демифологизировать еврейское прошлое, очистить его от романтических наслоений — не в последнюю очередь для того, чтобы потомки средневекового еврейства в России и других странах смогли бы отмежеваться от сионизма и от его кровавого возрождения иудаизма и снова стать нормальными полезными членами общества.
В частности, важно разрушить миф о древнем палестинском происхождении восточно-европейского еврейства. Но такие попытки переоценки наталкиваются на стену ненависти со стороны восточно-европейских евреев, а с ними шутки плохи, как узнали на своей шкуре не только ученые, но и швейцарские банки. Не одобряют идею переоценки и люди, верящие в мистическую извечность иудейского зла — по-моему, такова была позиция покойного Льва Гумилева и здравствующего Кожинова. Так или иначе, именно в Израиле продолжаются поиски ответа на вопрос: откуда взялись современные евреи.
Книга Пола Векслера, профессора лингвистики Тель-Авивского университета, крупнейшего знатока языка идиш, предлагает свой ответ. На основе языкового анализа Векслер пришел к неожиданному выводу: современные ашкеназийские евреи — народ в основном славянского происхождения с тюркскими, германскими и другими примесями. По его мнению, в первом тысячелетии нашей эры произошло слияние крохотных остаточных групп палестинского еврейства с целыми племенами, переходившими в иудаизм. Более того — религия и фольклор ашкеназийских евреев были заимствованы ими «всего» 7-8 сот лет назад из палестинских иудейских письменных источников — Библии и Талмуда, а не были переданы из поколения в поколение.
Так, древние палестинские евреи говорили на иврите и арамейском, в которых было много греческих заимствований. Ашкеназийские евреи столкнулись с этой письменностью и этими языками только в 10-11 веках. Они (как и евреи Африки и Азии) изобрели свои иудаизированные версии местных языков — славянского, берберского, романского, с минимумом заимствований из иврита и арамейского и небольшим греческим компонентом, резко отличающимся от богатого греческого слоя в иврите и арамейском.
Палестинские евреи, эмигрировавшие в Европу в начале христианской эры, мало повлияли на этногенез европейского еврейства. К этому выводу Векслер приходит на основе анализа языка. Словарный запас, лексика, по его мнению, легко переходит из языка в язык. Так в наши дни русский впитал сотни и тысячи английских слов, в прошлом веке — французских, не переставая быть русским языком. Причем это произошло без английского или французского вторжения или массовой эмиграции. Но грамматика и фонетика — способ произношения слов — не так-то легко передаются через языковой барьер. Векслер доказывает, что идиш, язык ашкеназийских евреев, несмотря на германскую лексику, сохранил свой первоначальный славянский синтаксис и систему произношения, а поэтому его надо рассматривать как славянский язык.
Откуда взялся идиш? Векслер точно указывает на источник: западно-славянский сорбский язык с лексикой, замещенной на германскую. Сорбы, славянский народ, проживавший (и все еще проживающий, хоть и онемечившись) на территории Восточной Германии. В наши дни сорбы сохранились только в Лаузице в Саксонии и Бранденбурге. Родственные им славяне полабы жили на севере Германии. Последнее место, где говорили по-полабски — район Люнебурга к ЮВ от Гамбурга.
Интересно, что еще Роман Якобсон заметил полабские заимствования в ивритских текстах 10-13 вв., а идишист Вайнрайх установил сходство сорбского и ашкеназийского фольклора.
«Германская лексика идиша еще не превращает его в германский язык, как франко-латинский компонент английского не лишает его места в семье германских языков. Более того, израильский иврит есть не что иное как славянский язык идиш, в котором лексика обычного идиша была заменена на библейскую и мишнаитскую лексику. Поэтому нельзя считать современный „славянский“ иврит наследником древнего палестинского иврита — семитского языка. Идиш и современный иврит — западно-славянские языки».
Итак, идиш и иврит — славянские (по структуре и фонетике) языки. Но кроме этого, религиозные традиции и фольклор ашкеназийских евреев — также славянского происхождения. Некоторые палестинские обычаи, по мнению Векслера, были заимствованы евреями на более поздней ступени процесса иудаизации, а не перешли из поколения в поколение прямо из Палестины. Векслер предлагает четко разделить два источника фольклора и религиозных традиций — наследование и заимствование. По его мнению, лингвистика позволяет проследить это разделение. Его вывод — в ашкеназийской еврейской культуре было славянское наследование, а все прочее — заимствования.
Векслер не принимает теорию Кестлера. «Кестлер считал, что хазары-тюрки стали ашкеназийскими евреями в 8 веке между Каспием и Черным морем, Векслер считает, что ашкеназийское еврейство сложилось на Балканах и в славяно-германских землях, а тюркский компонент заметно уступал славянскому. Кестлер переоценивал роль тюркского компонента и недооценивал роль массовых конверсий в иудаизм еще в 1 веке н. э».
Традиционный взгляд. «Обычно считают современных евреев — прямыми потомками палестинских евреев времен Библии и Талмуда, современный иудаизм — результатом естественного развития палестинского иудаизма (религии, повлиявшей, как верят многие, на возникновение христианства и ислама), а современный иврит — возрожденным древне-еврейским, ставшим мертвым языком в Палестине 3-го века н. э. Большинство верит, что история евреев уникальна, что евреи сохранили в течение двух тысяч лет свою национально-религиозную сущность, несмотря на отсутствие территориальной базы, восстановили независимое государство на своей исторической родине и воскресили древний иврит». Векслер считает подобные верования наивными и антинаучными.
Так как трудно измерить разрыв между древним и современным еврейством в области генетики, культуры и религии, Векслер обращается к помощи лингвистики. Исследование еврейских языков позволяет нам полностью отрицать утверждения, что современные евреи Европы, Азии и Африки, их религия и фольклор являются результатом эволюции палестинского еврейства двухтысячелетней давности. Напротив, современные евреи, их религии и фольклор — нееврейского происхождения.
Палестинско-еврейская община, поселившаяся в Малой Азии, Северной Африке и южной Европе в 1 веке н. э. смогла уцелеть, благодаря инкорпорации огромного числа не-евреев, присоединившихся к общине в течение первого тысячелетия н. э. Первые ашкеназийские общины возникли к 6 веку на Балканах и к 9 веку в германо-славянских землях. Вплоть до 12 века эти общины считали свои языки, религию и фольклор производным от культуры и языка местного не-еврейского населения. Начиная с 1100 года ашкеназийские евреи стали считать себя и прочие еврейские группы — членами единого рассеянного еврейского народа, наследника и преемника древнего палестинского еврейского народа. И тогда еврейские потомки славян подвергли свою веру и фольклор процессу иудаизации.
Иудаизация — по Векслеру — поиски библейско-талмудических корней и связей, заимствования ивритских слов и применение ивритских грамматических форм к не-ивритским словам, возведение барьеров против христианства, прекращение прозелитизма, идеализация «чистоты расы» и роковое увлечение верой в еврейский народ, происходящий из библейско-талмудической Палестины. Крайней иудаизацией стало замещение идишистского словарного запаса — библейским и отказ в 20 в. от идиша в пользу «иврита» в своем колониальном владении в Палестине.
Ко времени окончательного покорения Иудеи римлянами в 70 г. н. э. подавляющее большинство евреев жило вне Палестины. Учитывая слабую связь с Палестиной и незнание иврита и арамейского, не удивительно, что в начале первого тысячелетия н. э. большинство евреев вне Палестины — в Западной Азии, Южной Европе и Северной Африке — приняли местную культуру, религию и язык — в большинстве случаев христианскую веру и греческий язык. С другой стороны, к остаткам еврейских общин присоединились многочисленные прозелиты- местные не-евреи, и таким образом возникли еврейские (иудаизированные) народы. Другой стала и религия — иудаизм новых еврейских народов не был порождением или эволюцией палестинского иудаизма, но сблизился с последним в результате процесса иудаизации. Религию современных евреев было бы правильнее назвать «иудаизированной смесью христианства и язычества», но для простоты мы будем и ее называть иудаизмом.
Векслер отрицает клише о роли франко-итальянского еврейства в этногенезе ашкеназов. Ашкеназы пришли в Восточную Европу не с Запада, через Италию и долину Рейна. Большинство предков ашкеназов сложились в народ на Балканах и в Восточной Европе и приняли участие в славянском (вместе с аварами и мадьярами) походе на Запад в 6 веке. Поэтому славянские корни и структуры идиша не появились в результате контакта со славянами, но принадлежали языку изначально, в то время как немецкие элементы пришли в идиш извне.
Эта смелая гипотеза основана во многом на лакуне — ведь традиционная точка зрения, с которой спорит Векслер, не зиждется на фактах, но лишь на вере. Дело в том, что в Европе нет никаких еврейских письменных источников на любом языке вплоть до 10-11 вв. Нет подробных описаний еврейской жизни в германских или славянских землях в первом тысячелетии н. э. Только в последние годы появились два важных археологических открытия — еврейско-греческая надпись из Афродизии (на ЮЗ Турецкой Анатолии) 3 в. н. э. Первая подтверждает существование общин «богобоязненных» — не-евреев, принимавших некоторые положения иудаизма, связанных с местной еврейской общиной, но не ставших ее членами, а значит, указывает на процесс прозелитизма в Малой Азии.
Крошечные еврейские общины Западной Европы не могли породить огромную массу восточно-европейского еврейства — а к концу 18 века в Польше жило 80 процентов всех евреев мира. Но почему идея о местном, сорбском происхождении евреев не приходила на ум раньше? Векслер объясняет это ненавистью еврейских историков к славянам и цитирует Эппенштейна, писавшего в 1919 году: «Сохраняя немецкий язык и интеллект, принесенные из Германии, польско-литовское еврейство стало защитной стеной против славянских варваров вплоть до наших дней». Иными словами, связь с Германией казалась евреям более лестной, нежели связь со славянами. Но кроме этого, наличие германского лексического запаса в идише отвлекало ученых от возможности рассмотреть другие гипотезы, основывавшиеся на фонетике и синтаксисе языка.
Важным доводом Векслера является наличие славянских слов в идише для обозначения основных религиозных понятий, то есть наиболее консервативной части языка. Если бы говорящие на идиш евреи были потомками древних евреев, они сохранили бы эти понятия на иврите или арамейском. Например, на идиш основное слово «вершить молитву, религиозную службу» — «правен», однокоренное со славянским «править». Так по-польски — править мессу, по-русски — справить поминки. «Синагога» на идиш — «шул», производное от «школа», а не ивритское «бейт-кнесет».
Векслер объясняет переход языческих славян-сорбов в иудаизм (своего рода) их желанием избежать онемечивания и христианизации. Христианские власти признавали еврейскую автономию, в то время как приход христианства в Восточную Европу грозил сорбам и прочим славянам — рабством, если не смертью. Так св. Бернар из Клерво (1090—1153) считал, что евреев не надо принуждать, но славян, если отказываются креститься, надо убивать.
Обращение в иудаизм. Групповые, массовые обращения в иудаизм происходили не раз — во втором веке до н. э, когда Иоанн Гиркан вынудил идумеян и галилеян принять иудаизм, в конце 6 века Ду Нувас обращал йеменцев, правители Пальмиры и Хазарии, племена берберов, эфиопские племена, дравиды Южной Индии — наиболее известные случаи. Официальный еврейский подход отрицает даже эти конверсии. Но ученые давно сомневались в мифе о чистоте крови. Ренан считал, что евреи юга России и Дуная этнически не имеют ничего общего с историческими евреями Палестины. Л=б писал: Не может быть, чтобы миллион евреев Египта во времена Христа были потомками палестинских евреев. Тойнби не сомневался, что местные прозелиты стали доминирующим фактором в этногенезе позднего еврейства. Герцберг считал, что в первом веке н. э. были миллионы «богобоязненных», не-евреев, близких к иудаизму.
Однако Векслер более радикален в своих оценках и считает, что уже тысячу лет нет никаких евреев, кроме как потомки прозелитов. Барон (Социальная и религиозная история Евреев, Филадельфия 1952) считал, что в первом веке было восемь миллионов евреев, то есть каждый десятый в Римской империи или каждый пятнадцатый на эллинизированном Востоке. И из них большинство не бывало в Палестине и не имело палестинских предков. Многие вели свой род из Вавилона, этой подлинной колыбели еврейства начиная с 4 в до н. э.
Массовый переход евреев в христианство привел к резкому падению числа евреев. Переход в иудаизм мог иметь место там, где церковь не могла осуществлять контроль, где она боролась с богомилами, арианами или исламом. Ариане в визиготской Испании и на Балканах терпимо относились к евреям. Борьба между церквами происходила во многих славянских землях — в Чехии между православием и католицизмом в 9 веке, в Болгарии в 10 в. шел спор между язычеством и православием. На Балканах и в наши дни православные албанцы скрывают свою веру. В Венгрии в 1066 г возникла синкретическая религия — сплав христианства, ислама и язычества. В то время могли возникнуть и синкретические «иудейские» религии. Краабель (1979) утверждал, чтоми в римском мире иудаизм за пределами Палестины был синкретическим и учитывал культы Кибелы, Диониса, Изиды, христианства, митраизма.
Две тюркские группы играли роль в первом тысячелетии — авары и хазары. Обе исчезли в одночасье. Аваров ликвидировал Шарлемань в 796. (Пропали аки обре). Векслер считает, что авары и хазары стали евреями. Доказательством еврейско-аварских связей стала недавно найденная еврейская (ивритская) надпись в аварском некрополе в Челарево (Воеводина, Сербия) 8 века. Там же были обнаружены камни с еврейскими мотивами. Интересно, что еврейские историки не упоминают эту находку — за исключением бывшего главного раввина Венгрии, боровшегося с предположением о смешанных браках между аварами и евреями. Смешанные еврейско-языческие и еврейско-христианские кладбища — не редкость.
На словенском, чешском, греческом, сорбском, польском слово «великан» — производное от «авар». Румыны называют великанов «Жидов», да и русские былины знают богатыря Жидовина. Векслер объясняет это переходом воинственных обров в иудаизм. Интересно, что бранное прозвище еврея по-гречески «овреос», а по-румынски «овреи» — что напоминает обров.
Евреи были работорговцами — в связи с викингами и т. д. Рабы — славяне и венгры. Многие рабы переходили в иудаизм, чтобы улучшить свою участь. Векслер приводит десятки доказательств активности еврейских работорговцев. Векслер отмечает, что европейские ученые и ашкеназийские евреи с легкостью называют прозелитами любых восточных евреев от Китая до Эфиопии, но не готовы признать прозелитами и ашкеназийское еврейство. Впрочем, йеменские евреи не считали ашкеназов — настоящими евреями, но «евреями-христианами» Интересная особенность евреев — тотальное отрицание не-еврейских корней современными евреями.
Общественное положение. Векслер приходит к выводу, что в средние века еврейство было не столько национальной, сколько общественной группой, находящейся на краю общества. Он отмечает контакты между евреями и ворами, а также нищими, бродягами, проститутками и этим объясняет количество еврейских слов в воровском арго. Интересна параллель с цыганами, другой маргинальной группой.
В том смысле интересно сравнить оценку Векслера с оценкой другого израильского ученого — профессора Исраэля Шахака, посвятившего свою последнюю книгу анализу евреев как средневековой социальной группы, касты, занимавшей особое привилегированное положение в феодальном европейском обществе. Но об этом — в другой раз.