Товарищ Парамонова
Товарищ Парамонова — героиня песни Галича «Красный треугольник» (прослушать), в которой описывается представительница советской номенклатуры, наказывающая загулявшего мужа через партийную организацию. Фамилию Парамонова Галич, по-видимому, позаимствовал у своей жены, Киры Парамоновой.
Текст песни[править | править код]
Ой, ну что ж тут говорить, что ж тут спрашивать,
Вот стою я перед вами, словно голенький,
Да, я с Нинулькою гулял с тетипашиной,
И в «Пекин» ее водил, и в Сокольники.
Поясок ей подарил поролоновый,
И в палату с ней ходил в Грановитую,
А жена моя, товарищ Парамонова,
В это время находилась за границею.
А вернулась, ей привет — анонимочка,
Фотоснимок, а на нем — я да Ниночка!
Просыпаюсь утром — нет моей кисочки,
Ни вещичек ее нет, ни записочки.
Нет как нет,
ну, прямо, нет как нет!
Я к ней в ВЦСПС, в ноги падаю,
Говорю, что все во мне переломано,
Не серчай, что я гулял с этой падлою,
Ты прости меня, товарищ Парамонова!
А она как закричит, вся стала черная —
«Я на слезы на твои — ноль внимания,
И ты мне лазаря не пой, я ученая,
Ты людям все расскажи на собрании!»
И кричит она, дрожит, голос слабенький,
А холуи уж тут как тут, каплют капельки,
И Тамарка Шестопал, и Ванька Дерганов,
И еще тот референт, что из «органов»
Тут как тут,
ну, прямо, тут как тут!
В общем, ладно, прихожу на собрание,
А дело было, как сейчас помню, первого
Я, конечно, бюллетень взял заранее
И бумажку из диспансера нервного.
А Парамонова, гляжу, в новом шарфике,
А как увидела меня, вся стала красная,
У них первый был вопрос — Свободу Африке! —
А потом уж про меня — в части «разное».
Ну, как про Гану — все в буфет за сардельками,
Я и сам бы взял кило, да плохо с деньгами,
А как вызвали меня, я свял от робости,
А из зала мне кричат — давай подробности! —
Всё как есть,
ну, прямо, всё, как есть!
— Ой, ну что ж тут говорить, что ж тут спрашивать —
Вот стою я перед вами, словно голенький,
Да, я с племянницей гулял с тетипашиной,
И в «Пекин» ее водил и в Сокольники,
И в моральном, говорю, моем облике
Есть растленное влияние Запада,
Но живем ведь, говорю, не на облаке,
Это ж только, говорю, соль без запаха!..
И на жалость я их брал, и испытывал,
И бумажку, что я псих, им зачитывал,
Ну, поздравили меня с воскресением,
Залепили строгача с занесением!
Ой, ой, ой,
ну, прямо, ой, ой, ой...
Взял я тут цветов букет покрасивее,
Стал к подъезду номер семь, для начальников,
А Парамонова, как вышла, стала синяя,
Села в «Волгу» без меня и отчалила!
И тогда прямым путем в раздевалку я,
И тете Паше говорю, мол, буду вечером,
А она мне говорит: «С аморалкою
Нам, товарищ дорогой, делать нечего.
И племянница моя, Нина Саввовна,
Она думает как раз то же самое,
Она всю свою морковь нынче продала,
И домой, по месту жительства, отбыла».
Вот те на,
ну, прямо, вот те на!
Я иду тогда в райком, шлю записочку,
Мол, прошу принять, по личному делу я,
А у Грошевой как раз моя кисочка,
Как увидела меня, вся стала белая!
И сидим мы у стола с нею рядышком,
И с улыбкой говорит товарищ Грошева —
«Схлопотал он строгача, ну и ладушки,
Помиритесь вы теперь по-хорошему».
И пошли мы с ней вдвоем, как по облаку,
И пришли мы с ней в «Пекин» рука об руку,
Она выпила «дюрсо», а я «перцовую»
За советскую семью, образцовую!
Вот и все...
Критики о тов. Парамоновой[править | править код]
- Ничипоров И. Б. Образ советского обывателя в песенной поэзии Александра Галича:«Песня „Красный треугольник, или товарищ Парамонова“, написанная, по выражению автора, „от лица идиота“, уже в заглавном цветовом эпитете содержит пародию на атрибуты официоза. Предметом изображения выступает здесь сфера личной жизни героя, его семейная драма, вызванная мимолетным увлечением на стороне и обрисованная в трагикомическом, откровенном сказовом повествовании („вот стою я перед вами, словно голенький…“). В это повествование „встраиваются“ речи и „тети Паши“ об „аморалке“, и жены героя — партийной чиновницы Парамоновой, чьи речевые жесты переданы сквозными, комически окрашенными психологическими ремарками („вся стала черная“, „как увидела меня, вся стала красная“ и т. д.). В духе времени частная жизнь персонажей становится предметом партийного обсуждения, невыдуманные коллизии семейных отношений переводятся на язык официозных клише, что проявилось, в частности, в обилии советизмов в репликах героев: „залепили строгача с занесением“, „за советскую семью образцовую“…»
- Энциклопедия «Кругосвет». Штамп речевой: «Функциональность, определяющая употребление штампа, в свою очередь связана с заданностью коммуникативных ситуаций: допустимое употребление штампа в одной ситуации оказывается недопустимым в другой. Так, у А.Галича во фразе А жена моя, товарищ Парамонова, в это время находилась за границею высмеивается употребление официальных штампов в бытовой речи. Зараженность речевыми штампами часто влечет за собой неспособность носителей языка выразить свои подлинные мысли и чувства, что в свою очередь становится художественным приемом — уже на грани очередного штампа».