107-й отдельный танковый полк

107-й отдельный танковый полк полк

История и организация:

Страна:

СССР

Сформирован:

27 августа 1941

Род войск:

Бронетанковые войска

В составе:

8-я армия

Военные действия:

Бои на Невском Пятачке

107-ой отдельный танковый полк (107 отп) первично сформирован 27 августа 1941, как 107-ой отдельный танковый батальон, который принимал участие в боях в составе 8-ой армии Ленинградского фронта.

История

11 ноября 1941 батальон переформирован в 107-й отдельный танковый полк. Первым командиром полка назначен майор Беспрозванный (погиб через 3 дня). С 15 ноября 1941 командир полка — майор Лебедев. В задачу полка входило осуществлять поддержку стрелковых дивизий в боях по расширению «невского» плацдарма, созданного Красной Армией напротив деревни Невская Дубровка. 107 отп вел бои на Невском Пятачке 14-го, 15-го и 21-го ноября 1941-го года. Тогда же, в ноябре 1941, в невской Дубровке находилась 123-я отдельная рота танков КВ. Многочисленные попытки ее переправы так и закончились неудачей. Понтоны с ее танками расстреливались немцами. 6 декабря 1941 полк вновь переформирован в 107-ой отдельный танковый батальон (107 отб) 8-ой армии Ленинградского фронта.

	До 27 августа 1941, в целом, Ленинградское направление фигурировало в документах Ставки по-прежнему как Северо-Западное. Общее руководство им осуществлял маршал Советского Союза Климент Ефремович Ворошилов, победитель немцев под Сольцами. Ему, как руководителю направления подчинялись войска Северного и Северо-Западного фронтов. Генерал М.М. Попов командовал войсками Северного фронта, которые оборонялись от Баренцева моря до Финского залива, а так же на Лужской линии. Генерал П.П. Собенников командовал войсками Северо-Западного фронта, которые сражались южнее озера Ильмень. Ленинградский фронт, как отдельное стратегическое объединение, был выделен из состава Северного фронта в связи с прорывом Лужской оборонительной линии и возникшей угрозы выхода немецких войск к берегам Ладожского озера, то есть под угрозой установления блокады Ленинграда со всеми вытекающими отсюда последствиями. Выделение произошло на основании директивы Ставки ВГК от 23 августа 1941 года. Затем последовало решение ГКО от 30 августа об упразднении вообще главнокомандования Северо-Западного направления. Входившие в его состав фронты, стали подчинятся непосредственно Ставке. К. Е. Ворошилов автоматически становился командующим Ленинградским фронтом, но… Александр Михайлович Василевский пишет по этому поводу: «Не берусь судить, по каким причинам К. Е. Ворошилов обратился к И. В. Сталину с просьбой освободить его от этой должности и назначить командующим фронта кого-либо помоложе (в тот момент ему было 60 лет, Н.Л.). Серьезный разговор на эту тему по телефону состоялся в моем присутствии, причем И. В. Сталин сначала не был согласен с этим». Фронтовые же командиры в кулуарных разговорах прямо указывали, что Климент Ефремович был крайне удручен неудачей контрудара под Старой Руссой 12–25 августа 1941 года. Эта операция им лично была задумана, но, в отличие от Сольц, он доверил проведение ее генералу Собенникову, который действовал просто бездарно. Кроме того в ходе проведенного расследования выявились факты обыкновенной трусости у некоторых высших командиров и, вследствие пьянства, потери ими управления войсками. Трибуналом два генерала были вполне справедливо осуждены и расстреляны. Но ответственность за провал, как честный человек, Ворошилов принял на себя. На его решении сказалась и многолетняя травля его военно-троцкистскими мерзавцами типа Тухачевского. Тогда-то и возникла кандидатура на должность командующего Ленинградским фронтом генерала армии Г. К. Жукова. Роль Жукова в организации обороны Ленинграда в литературе сильно преувеличена, и ее можно оценить словами тех, кто сражался там в тот момент – прикатил, наприказывал и укатил. Все основные мероприятия по защите города были произведены до него и без него. 8 сентября 1941 немцы захватили Шлиссельбург. С этого дня, собственно, и началась блокада Ленинграда. Ее начало ознаменовалось уничтожением немецкой авиацией Бадаевских складов, на которых хранились трехлетние запасы продовольствия для Ленинграда. Команду на уничтожение этих складов дал сам Гитлер. Геринг поручил это сделать лучшим асам 8-го авиакорпуса генерала фон Рихтгофена. Днем немцам прорваться к Ленинграду большим группам бомбардировщиков не удавалось, так как советские истребители плотно контролировали воздушное пространство над городом. Одиночки же сделать погоду не могли. Ночью же ориентироваться не позволяла жестко соблюдаемое жителями затемнение. Тогда для содействия плану уничтожения складов была активизирована вся шпионско-диверсионная сеть. Корректировщики-наводчики, вооруженные ракетницами, в течение двух недель пытались с помощью сигнальных ракет навести на склады немецкие Ju.87 (Stuka) и Ju.88. Впоследствии выяснилось, что в операции по наведению немецких самолетов было задействовано около ста – ста двадцати человек. Корректировщиков ловили. Иногда разъяренные женщины буквально в секунды разрывали их на части. В этой операции немецкая разведка потеряла почти всю свою ленинградскую агентуру. Но, тем не менее, 8-го сентября, а затем повторно 10-го сентября, «лаптежники», как назывались у нас Ju.87, дорвались до цели. Когда загорелись первые сооружения складов, стало светло как днем. Штурмовики фон Рихтгофена стали резвиться, сбрасывая на гражданское население города, тушившее пожар, по очереди, то партию зажигалок, то партию осколочных бомб, а затем опять партию зажигалок. Ну, один к одному, как современные американские или израильские авиабандиты. Дежурившие в ту пору на крышах домов оказались в состояние шока. Им виделось море огня, которое поднялось над складами, и, кажущейся на этом фоне, жалкий лепет наших зениток. На тушение были мобилизованы все, кого только можно было мобилизовать. Даже с кораблей Балтийского флота, стоявших в фарватере Невы и в морском канале, были сняты и брошены на пожар свободные от боевой вахты части экипажей. Но все было тщетно. Склады сгорели дотла. 12 сентября 1941 в Ленинград прибыл Г.К. Жуков, а уже 18-го им был отдан приказ 8-ой общевойсковой армии деблокировать город путем прорыва 115-ой стрелковой дивизии, державшей оборону на правом берегу Невы в районе Шлиссельбурга, на станцию Мга, форсировав, предварительно, реку Нева в районе деревни Невская Дубровка. На подготовку было дано, вполне в духе Жукова, всего два дня. В помощь дивизии придавалась 4-я бригада морской пехоты. Отрезанным немцами от основных сил Ленинградского фронта частям 54 армии, было дано указание – нанести встречный удар из района восточнее Мги. Форсирование Невы решено было провести в ночь с 19-го на 20-е сентября. Очень повезло с погодой – небо было затянуто сплошной низкой облачностью. Моросил мелкий дождь. Второпях были составлены штурмовые отряды. С ближайших селений собрали все лодки и плоты. Первыми начали переправу бойцы батальона морской пехоты Василия Дубика. Молча высадившись, они поднялись на почти десятиметровый обрыв, собираясь в группы в прибрежных кустах, а затем все разом бросились в атаку. Не ожидавший нападения противник был выбит со своих позиций и отброшен к деревне Московская Дубровка. На плечах бегущих, штурмующие заняли и эту деревню, а так же вышли к окраине другой деревни, Арбузово. К утру на плацдарм был переправлен еще один батальон и батарея 76 мм пушек. С рассветом, при поддержке артиллерии и авиации, начались немецкие контратаки на защитников плацдарма. Утром 25-го сентября немцы подогнали и бросили в атаку танки. Первая попытка прорвать блокаду Ленинграда не удалась, но был создан такой важный плацдарм. Началась подготовка ко второй попытке. 22 сентября 1941 Военным советом Ленинградского фронта была создана Невская оперативная группа. В ее состав вошли 115-я стрелковая дивизия, 1-я дивизия НКВД, 4-я бригада морской пехоты, 86-я стрелковая дивизия, а затем 168 стрелковая дивизия. С первых же дней создания Невского пятачка было ясно, что совершить прорыв на встречу 54-ой армии, пытавшейся наступать со стороны Волхова, без танков будет чрезвычайно трудно.
Из воспоминаний гвардии генерал-майора танковых войск Лебедева Виктора Григорьевича

Боевые донесения

6 ноября 1941

НАШТАРМУ 8 (начальнику штаба 8-ой армии. Н.Л.) Боевое донесение № 127 за 6.11.1941. 17.00 Штадив 168 (штаб 168 СД. Н.Л.) Московская Дубровка, Карта 25000.

Противник перед фронтом дивизии продолжает оказывать упорное сопротивление огнем артиллерии, минометов, пулеметов, и автоматов из узлов сопротивления «Пески южные», роща «Фигурная», «Пески Северные»…В течении всего дня противник вел огонь по боевым порядкам и переправам сильные артналеты… 12.00. Три Мессершмидта обстреляли передовые части из пулеметов. В то же время артиллеристский огонь противника корректировался с аэростата. Части дивизии в 14.00 после 30 минут артналета по переднему краю и после бомбежки нашей авиацией перешли в наступление совместно с 115-ой СД. Огнем артиллерии противник отсек нашу пехоту от огневого вала. В результате наша артиллерия и пехота продвигались медленно (и залегли, Н.Л.). 15.00. После повторного огневого налета нашей артиллерии на передний край обороны противника и налета нашей штурмовой авиации, части дивизии пошли снова в наступление. Но попав под перекрестный пулеметный огонь с флангов, южные и северные пески, и огонь пулеметов и автоматов с фронта, продвинулись незначительно и залегли. После этого части еще два раза поднимались, но огнем артиллерии, пулеметов и минометов противника были остановлены и, понеся большие потери, залегли.

Потери: Контужен комиссар 462 СП батальонный комиссар Казаков. Убиты командир 2-го батальона и командир роты того же полка. Убиты начальник штаба 462 СП майор Веречев, секретарь партбюро 260 СП, депутат Верховного Совета СССР политрук Сергеев, инструктор политотдела дивизии ст. политрук Волков. Убито и ранено 402 СП – 60 человек, 260 СП – 140 человек, 462 СП – 220 человек. Боевой состав активных штыков: 402 СП – 20 человек, 260 СП – 60 человек, 462 СП – 130 человек. Командир дивизии приказал частям дивизии готовиться к ночной атаке. Командир дивизии просит для успеха наступления придать дивизии не менее взвода танков КВ. [10]

9 ноября 1941

НАШТАРМУ 8 Боевое донесение № 134 за 9.11.1941. 19.00 Штадив 168 Московская Дубровка, Карта 25000.

Противник перед фронтом дивизии продолжает обороняться, опираясь на прежние узлы сопротивления роща «Фигурная», «Пески Северные». В течении дня противник вел систематический артиллеристский, минометный, пулеметный, и автоматный огонь по боевым порядкам дивизии и особенно огневые артналеты по переправам с направления леса с отметки 22.0 и минометов крупного калибра с направления леса восточнее 1-й Городок. Части дивизии производят улучшение своих позиций, пополнение боеприпасов и продовольствия. В течении дня поступило пополнение: из тылов – 275 человек из спецподразделений – 500 человек, из 265 СД – 86 человек. В боевом составе дивизии имеется два стрелковых полка (260 и 462) по 400 штыков, сведенных в два стрелковых батальона. Потери 260 СП: убито среднего комсостава – 1, младшего – 5, рядового – 12; ранено среднего комсостава – 3, младшего – 10, рядового – 23. Танки на левый берег не прибыли. Части готовятся к наступлению. [11]

11 ноября 1941

НАШТАРМУ 8 Боевое донесение № 136 за 11.11.1941. 01.00 Штадив 168 Московская Дубровка, Карта 25000.

Противник перед фронтом дивизии продолжает обороняться в прежних районах роща «Фигурная», «Пески Северные». В течении дня 10.11 и первой половины ночи противник вел систематический огонь артиллерии, минометов, пулеметов, и автоматов по боевым порядкам наших частей и переправам. Потери: убито рядового состава – 13, ранено среднего комсостава – 1, младшего – 2, рядового – 22… Прибыло пополнение 1/1 и 1/2 СП, сформированного 8-ой армией (не хватает 100 человек).

Боевой состав: 260 СП – три СБ по 300 человек, 402 СП по 1-ый и 2-ой СБ по 300 и 3-й – 100 человек. Не переправляются на левый берег танки. Командир дивизии просит ускорить переправу танков.[12]. Первая попытка переправить танки на Невский пятачок состоялась в ночь с 18-го на 19-ое октября. Для переправы был назначен 107-ой отдельный танковый батальон, имеющий на вооружении танки БТ-5 и БТ -7, и подлежащий переформированию после переправы в 107-ой отдельный танковый полк. Для танков была оборудована и переправа №8. На правом берегу питерскими строителями был оборудован спуск к берегу Невы в виде глубокой траншеи, позволявшей незаметно для противника, находящегося на противоположном берегу, грузить танки на понтоны. Переправа сначала проходила спокойно. Но ближе к утру, немцы обратили внимание на доносящиеся со стороны реки звуки, и открыли минометный огонь. Потом заухала ствольная артиллерия. Три из четырех понтонов были затоплены вместе с танками. Ко всему прочему, переправленные в эту ночь 5 танков были немцами уничтожены в течение ближайших суток. После этого переправить танки долго не удавалось, несмотря на многочисленные попытки. Майор Андрющенко, начальник АБТВ 8-ой армии в своем боевом донесении №31 генерал-майору Болотникову, зам. командующего 8-ой армии сообщает [13]: «Потери в процессе в переправы, на правом берегу р. Нева, подбито и сгорело БТ-7 – 2, Т-26 – 1, подбит и загорелся КВ – 1, полузатонули у пристани при погрузке Т-34 – 1, Т-26 – 1. На левом берегу, подбито и сгорело БТ-5 – 3, полузатонул БТ-7 – 1. В районе исходных позиций танков на левом берегу р. Нева убит командир танкового полка (107-го, Н.Л.) майор Беспрозванный, ранен комбат-2 ст. лейтенант Сафонов, комиссар 1-го отделения батальона ст. политрук Вейсман, командир взвода мл. лейтенант Тимошенко и убит механик водитель. Большие потери при переправе происходят в силу того, что указанные танки подавались для погрузки в светлое время, то есть в силу несвоевременной готовности переправы, танки, как правило, начинали переправу к концу темного времени – в 05.00, в 06.00 и даже позже. С началом светлого времени переправа их не прекращалась, как это следовало делать, а продолжалась». Тем не менее, согласно донесению о работе переправ через Неву с 8.00 по 20.00 14.11.1941 года переправа состоялась [14]. «Всего переправлено для частей Зайцева (командир корпуса 8-ой армии, сражавшегося на Невском пятачке, Н.Л.) – 1024 человека, из них для 168 СД -145, 107-ой ТП – 800 человек, танков – 9 штук, боеприпасов – 64 ящика, кухни – 2, продовольствия – 2960 кг, эвакуировано раненый – 406 человек»..

Майор Лебедев, вырвавшейся из окружения под Лугой и едва оправившийся от полученных ранений, 15-го ноября получает задание – в связи с гибелью командира принять под свою команду 107-ой отдельный танковый полк. Как он потом вспоминал, 16-го ноября он прибыл в Невскую Дубровку и узнал о ходе предшествующих боев полка. Так 14-го ноября, по приказу командующего войсками 8-ой армии, восемь, из девяти переправленных на левый берег танков полка, во взаимодействии с 462-ым СП 168-ой СД, вели бой за овладение рощей «Фигурной». Так как противотанковая оборона немцев оказалась нашей артиллерией не подавленной, то пять танков были подбиты и сгорели в самый начальный момент атаки, два танка вернулись с поля боя горящими и еще один остался на поле боя подбитым. К утру 15-го ноября на левый берег было переправлено еще четыре танка. Командир 168-ой дивизии приказал танкистам вновь идти в атаку на ту же рощу «Фигурная». Два танка, после переправы не завелись, так как требовали мелкого ремонта, а два пошедших в атаку танка с ходу ворвались в рощу, но были отсечены от пехоты артиллерийстким и минометным огнем, а затем подбиты и сгорели. Войдя в курс дел полка, Виктор Григорьевич, получил приказ командующего 8-ой армии подготовить полк к наступлению до 21-го ноября. Для этого с 16-го до 20-го ноября на левый берег реки был переправлен 2-ой батальон в составе двух рот, десять танков Т-26, одного танка БТ-7, двух танков БТ-5. Танковую атаку непосредственно на левом берегу должны были поддержать семь орудий 45-ти мм, пять 76-ти мм 168-ой СД и три орудия 76-ти мм 86-ой СД, а так же огнем с места две бронемашины БА-107. С правого берега поддерживали огнем с места девять танков Т-34, составляющие 1-ый батальон полка, а так же одно 152-х мм орудие 168-ой СД и 4-ый артдивизион «катюш». В 13.35 21-го ноября, с начала огневого налета всеми имеющимися огневыми средствами, танки пошли в атаку. Но противотанковая оборона немцев вновь оказалась не подавленной. А местность, по которой двигались атакующие машины, было все изрыто воронками и они не могли развить необходимой скорости. Лишь три танка сумели ворваться в рощу «Фигурная», остальные оказались подбитыми в самом начале атаки. Противнику удалось вновь отсечь прорвавшиеся танки. Два из них были сожжены. Третий, некоторое время считался подбитым. К вечеру, уже в темноте, Виктор Григорьевич дал команду трем разведчикам пробраться к танку и выяснить судьбу экипажа. Уже на подходе разведчики столкнулись с группой немцев, которые, по-видимому, тоже озаботились судьбой экипажа. После короткой стычки и те и другие вернулись к себе. Наши разведчики доложили своему командиру, что экипаж погиб, так как вокруг танка бродят немцы. Вероятнее всего, немцы же решили, что столкнувшиеся с ними русские, это покидающий свою машину экипаж. Двое суток боевая машина не проявляла признаков жизни. А на третьи, 24-го ноября, с рассветом, вдруг развернулась ее башня, и танк стал в упор расстреливать прилегающую позицию немцев. Потом, пятясь назад, он зигзагами, двинулась к своим. Виктор Григорьевич тут же приказал открыть заградительный огонь, чтобы дать возможность героям счастливо вернуться в строй. Оказалось, что двое из оставшихся в живых членов экипажа своими силами двое суток производили ремонт своего танка. По окончанию его, они улучили момент для возвращения, при этом огнем из танковой пушки нанесли врагу существенный ущерб. Ими было уничтожено три 75-ти мм пушки.

Всего полк за 21-е ноября потерял убитыми воентехника Васильева, двух командиров танков, двух механиков-водителей, одного башенного стрелка. В дальнейшем переправа танков на левый берег Невы стала невозможна из-за ледовой обстановки. Лед быстро нарастал и мешал тем самым движению понтонов. Поэтому командование Ленинградского фронта решило прекратить попытки прорваться с Невского плацдарма, сохранив пятачок лишь как участок, сковывающий достаточно крупные силы противника в составе не менее двух вражеских дивизий. Но во что превратился невский пятачок с конца ноября 1941-го года, любой попавший туда понимал сразу. Он обнаруживал, что окопы уже заполнены телами убитых в предыдущих боях. Тела наших солдат лежали вперемежку с немецкими. Оба передних края настолько сблизились, что их часто разделяло расстояние броска ручной гранаты. Оружием служило все: ручные гранаты, пулеметы, автоматы, винтовки, штыки, приклады винтовок, саперные лопатки, а у танкистов еще и монтировки. Наши и немецкие солдаты испытывали немыслимые испытания. Теплые землянки и оборудованные окопы отсутствовали, так как все, что сооружалось ночью, уничтожалось артиллерией и авиацией днем. Спать приходилось лежа прямо на земле под завывание сильного порывистого ветра, сбивающего с ног, в мороз, достигавший порой 25-ти градусов. Спасибо монголам, наши бойцы были одеты в овчинные полушубки, немцы же мерзли в своих тонких шинелях.