Ганимед (виночерпий богов)

Ганиме́д (греч. Γανυμήδης) — в греческой мифологии — троянский царевич, сын основателя города Троса и дочери речного бога Скамандра и нимфы Идеи Каллирои, из-за своей необыкновенной красоты похищенный пославшим, или обратившимся в, орла Зевсом (который сказал, что земля недостойна его) с горы Ида, где тот пас овец, на Олимп, где он стал любимцем Зевса и виночерпием богов.

К горевавшему о Ганимеде Тросу Зевс послал Гермеса, который расссказал, что Ганимед причислен к бессмертным богам, и передал Тросу подаренных Зевсом двух бессмертных коней.

Похищение Ганимеда — распространённый сюжет в изобразительном искусстве последних веков (по образцам Леохара вплоть до Корреджо, Рембрандта, Торвальдсена и др.). Изображается Ганимед, учитывая его происхождение, во фригийском колпаке.

Гонцы мёда в истоках индоевропейства

Индоевропейский эпос доминировал на планете примерно два тысячелетия. Его боги вдохновляли Хеттию и минойскую Грецию, Фригию и соседние страны, Скифию и Персию, Римскую империю и Германию… Мифы о богах нередко отражали и многовековые традиции индоевропейской культуры виноделия, где в начале все же не виноград, а мед и продукты его брожения со времен палеолита. Около трех тысяч лет назад, если не раньше, главой Олимпа стал Зевс (Юпитер), символ мощи и радости самой Жизни (Сева). В искусстве Юпитер почти всегда изображается в виде сильного и прекрасного мужчины во цвете лет с бородой, отличительными символами его являются орел, скипетр и громовые стрелы (Перун). Длинные волосы его разделены на лбу, верхняя часть туловища обнажена, грудь широкая, но не атлетическо¬го сложения. Древние народы не могли себе представить в природе более страшной силы, чем гроза с громом и молниями. Громовые стрелы (Перуны), которые Юпитер держит в руке, являются символом могущества и неотразимой силы этого бога; все, кто вступал с ним в борьбу, был ли то бог или простой смертный, поражались молниями, «стрелами громними» на Руси. Культ Зевса-Громовержца был весьма распро¬странен не только в Греции, но и в Скифии (скифы называли Зевса Папаем, Папием) . Римляне воздвигли в честь его храм на Капитолии, следы которого сохранились и до наших дней. Очень часто Юпитер держит на руке богиню победы Нике, в знак того, что он покровительствует состязающимся и дарует победу; он тогда носит название Юпитера-Победоносца, или Никефорийского. О богине Нике нет отдельного мифа, но на памятни¬ках искусства она изображалась часто, в особенности на монетах, в том числе античных городов Приазовья. Ее обыкновенно изображают крылатой (птицей счастья) и дёржащей в руках лавровый венок или ветку. Победу продолжают изображать и теперь в виде молодой крылатой девушки с лавровым венком в руках. По мнению греков, орел летал выше всех птиц и может парить высоко над всеми, а потому более всего подходит к Юпитеру. Он изображался почти всегда у ног бога или на его скипетре. Иногда орел держит в своих могучих когтях громовые стрелы.

Орел-медоносец

Орел исполнял многие поручения богов; так, например, приносил Юпитеру-ребенку нектар (бо¬жественный напиток), которым поили его нимфы на острове Крит. От нектара до меда путь невелик. Вкус меда навсегда понравился богу Жизни. Орел, по высочайшему повелению Юпитера, похитил земного юношу Ганимеда, который затем на Олимпе исполнял обязанность виночерпия богов. Этот прекрасный юноша был сыном царя Троса — основателя индоевропейской Трои. Траспии, по индоевропейским мифам, происходили из народов Скифии. Иногда Трою в память о сыне Троса называли и Илионом. Юпитер, восхищенный красотой сына Троса и брата Илия, приказал орлу похитить его, находя, что земля — недостойное местопребывание для Ганимеда. Античная статуя изображает Ганимеда в виде красивого юноши с фригийской шапкой на голове, с пастушьим посохом в руке . Он пас стада своего отца, когда орел, схватив его в свои могучие когти, унес на Олимп. Узнав о похищении сына, отец его предался отчаянию, но Юпитер утешил его, показав ему сына, причисленного к сонму богов; он поместил его также в число зодиакальных созвездии под знаком Водолея — покровителя и России. Сохранилась и прекрасная античная статуя, повторе¬ние статуи знаменитого Леохара, изображающая по¬хищение Ганимеда орлом . Этот миф пользо¬вался большой популярностью среди художников; сохранилось много камей, статуй и живописных изо¬бражений. Рубенс и Корреджо писали картины на эту тему, но ни одна не пользуется такой славой, как картина Рембрандта (в Дрезденской галерее). Великий голландский художник изобразил толстого плачущего ребенка; орел держит его за рубашонку. Несмотря на свой испуг, ребенок не выпускает виноградную кисть, которую Рембрандт вложил ему в руку, намекая этим на его будущую должность. Можно полагать, что, обладай Ганимед такими грубо-реальными форма¬ми, вряд ли бы Юпитер, бог греков и римлян, нашел, что земля недостойна его. Давно идут споры о смысле древнегреческого имени Ганимед. Оно созвучно сути вероятных древнеславянских слов Винодел, Виночерпий, Винонос, да и привычного Само-гон. Это смысловое созвучие имени Ганимеда реальному превращению меда в хмельной напиток всячески игнорируется. Если признать в греческом Ганимед протославинизм (или праславинизм), надо и дальше поддерживать версии о многотысячелетних истоках славянства. А это мировой элитой очень не поддерживается.

Медовое гостеприимство

Юпитер (Зевс) считался покровителем гостеприимства; он часто путешествовал по земле, желая убедиться, насколько и люди гостеприимны. Пришел однажды во Фригию (археологи и историки нередко видят во фригийцах индоевропейцев, близких праславянам) вместе с Меркурием, который отвязал свои крылья, чтобы не быть узнанным. Юпитер напрасно стучался во многие дома, прося приюта,— всюду им отказывали; наконец они подошли к маленькой хижине, покрытой соломой, хозяева которой Филемон и Бавкида радушно приняли путников. Созвучные имена имели хождение уже севернее Черного моря и в средние века. Несмотря на бедность и лишения, муж и жена, старики, сумели сохранить в себе со¬страдание и другие добродетели. Впустив в хижину гостей, они принялись приготовлять скудную трапезу, боясь, что гости не найдут ее обильной; они решили пожертвовать своим единственным гусем, но птица, преследуемая по всей хижине Бавкидой, нашла себе убежище у ног Юпитера, не позволившего зарезать ее. Каково же было удивление хозяев, когда они заметили, что кушанье на столе и вино в кубке, вместо того чтобы убывать, увеличивались. Испуганные, обра¬тились они к своим гостям, прося открыть им, кто они такие, и извиняясь за свой жалкий обед. Юпитер сказал им, кто он и его спутник, и приказал им следовать за собой на вершину одной горы, позволив им высказать какое-нибудь желание, обещая его исполнить. Нежно любя друг друга, они пожелали умереть одновременно. Придя на гору, Филемон и Бавкида увидали, что вся местность и все дома, окружавшие их хижину, покрыты водой, а хижина их превратилась в величественный храм. Юпитер назначил их хранителями этого храма. Там прожили они до глубокой старости, не зная болезней и дряхлости. Однажды, сидя друг перед другом на ступенях храма, они заметили, как тела их начинают превращаться в древесные стволы; поняв, что наступает их последний час, они нежно простились и умолкли навеки. Два прекрасных дерева остались по бокам храма охранять вход в него.

Европу Зевс тоже похитил

Необходимо помнить, что почти со времен исхода индоевропейцев граница между Европой и Азией проходила по Танаису (Дону) и Меотиде (Азовскому морю). Тир — город в низовьях Тираса (Днестра). Происхождение части финикийцев от приморских скифов доказывалось уже в античности. Ныне это общеизвестно по исследованиям о «народах моря» времен Миноса. Минос вместе с Радамантом и Эаком были затем судьями в подземном царстве Плутона (Ада), которое обычно указывалось под Скифией. Танаис (Танаид) был крылатым ангелом смерти. Миф о похищении Юпитером Европы служил излюбленной темой для художников древних времен; в особенности часто изображался он на резных камнях и камеях. Паоло Веронезе написал картину на этот сюжет и, по своему обыкновению, одел действую¬щих лиц в роскошные современные ему костюмы. В Мадридском музее находится картина Рубенса на эту же тему. Голландец Бергем передал по-своему этот поэтический миф: он написал огромного быка и сидя¬щую на нем толстую крестьянку, которую греки, поклонники красоты и красивых форм, вряд ли бы со¬гласились признать богиней. Аркадийцы в своих сказаниях оспаривали у Крита честь родины Юпитера: они утверждали, что он родился на вершине Ликеона. Царь аркадский Ликаон воздвиг ему там храм и, по преданию, принес ему в жертву одного из своих заложников; разгневанный бог пре¬вратил его за такую жестокость в волка. Этот миф интересен потому, что указывает на прекращение человеческих жертв, приносившихся до того времени очень часто Юпитеру. Самый древний греческий оракул, посвященный Зевсу (Юпитеру), находился в Додоне, в Эпире. Жители Додоны рассказывали, что из Египта вылетели два черных голубя; один прилетел в Додону, сел на дуб и человеческим голосом повелел построить тут оракул в честь Юпитера, а другой голубь спустился в Ливию, и там возник, в Амоне, среди песков оракул Юпитера Амонского. В центре священной рощи в Додоне стояли дубы, шелест листьев которых истолковывался жрица¬ми, но и стволы их обладали пророческим даром: когда аргонавты отправились добывать золотое руно, они вырубили мачты для своего корабля в священной роще Додоны, и мачты предсказывали им будущее. Все индоевропейские сказания о Зевсе (Юпитере) и его борьбе с титанами и великанами олицетворяли представления древних народов о том, как мало-помалу порядок, нравственные законы, сознательная и умственная жизнь одерживали верх над страшными силами природы. Титаны и вели¬каны ввергаются в тартар, потому что на земле уже нет места беззаконной и беспричинной силе. Эта победа была победой пробуждающегося ясного сознания ума и духа. Зевс, как высший бог, олицетворял идею духовной и умственной сущности человека. Он являлся в мифах греков и римлян не богом, созидающим Вселенную (как у семитов), а богом-устроителем. Он — охранитель порядка, созидатель общества и общественных учрежде¬ний и законов. Культ его прекратился только с введени¬ем христианства, хотя учения философов уже и раньше сильно поколебали веру в него.

Вина новых религий

Позднеантичные авторы описывали, как пустели храмы Юпитера и как скудны становились жертвы, приносимые ему. Спрашивалось, куда же делась власть этого бога, почему он, обладатель громовых стрел, не поразит ими всех тех, кто не верит больше в его могущество и силу? Старая вера сменялась новой. Но и новой требовались свои виночерпии. Потомки Ганимеда вновь «гнали мед» (созвучие имени избранника Зевса и образного названия промысла виночерпия, возможно, и случайно, но символично; да и в рамках индоевропейства вполне понятно — праславяне составляли архаичную группу индоевропейцев в регионе формирования и исхода этой мощной языковой семьи). Здесь полезно использовать материалы книги «Мифы в искусстве старом и новом. Историко-художественная монография (по Рене Менару)» (СПб.:Лениздат, 1993.), а ныне и сайты Интернета.