Русская дореволюционная литература о евреях

(источник)

ITON-TV . Почему евреи не любят русских писателей?. 1 декабря 2013

(источник)

ITON-TV . Еврейский писатель: - Мы русские и материмся по-русски. 14 января 2014

(источник)

ITON-TV . Ласковая кобра Зинаида Гиппиус. 10 декабря 2019

Русская дореволюционная литература о евреях — образ евреев, и общие рассуждения о евреях, существовавшее в российской литературе, как художественной, так и в публицистической.

Предыстория

Евреи упоминаются ещё в литературе времён Киевской Руси. Например, упоминаются хазарские евреи, предлагавшие князю Владимиру I принять иудаизм. В «Слове о законе и благодати» митрополита Илариона идёт полемика с иудаизмом. В одном житие говорится о неком еврее-работорговце в Крыму.

Позднее о евреях сообщается в рассказе о появлении секты жидовствующих. Иван Грозный написал кратко причину отказа принимать купцов-евреев, обвиняя их в том, что они людей от христианства «отводили и отравныя зелья в наше государство привозили».

В целом, евреев на Руси и в Московском государстве было очень мало, и как таковой необходимости писать о них не было, сообщается лишь эпизодические события (сообщения о евреях-лекарях Жидовине Леоне из Венеции и Стефане фон Гадене, неком крымском вельможе Схарии, и о Лжедмитрии II, который судя по некоторым данным, был крещённым евреем).

Державин

С присоединением Российской империи польских владений, на которых проживали бесчисленные евреи, последние стали привлекать к себе внимание русских литератором и публицистов.

В 1799 году в Белоруссию отправился поэт и сенатор Гавриил Державин для расследования жалоб шкловских евреев на графа Семёна Зорича, владельца Шклова. Державин первый в современной русской литературе поднял «еврейский вопрос». По его мнению не крепостничество, а евреи виноваты в том, что крестьяне пропивают всё зерно и бедствуют:

Крестьяне пропивают свой хлеб жидам и оттого терпят недостаток в оном. Власти не могут воспрепятствовать пьянству для того, чтобы от продажи вина весь доход имели владельцы.

Державин отбыл во вторую поездку в Белоруссию 19 июня 1800 года, вернулся в середине октября и еще в том же году сочинил пространный отчёт — «Мнение об отвращении в Белоруссии голода и устройства быта евреев» (мнение об отвращении в Белоруссии недостатка хлебного и обуздании корыстных промыслов Евреев).

Мнение масонов и иудофилов

Екатерина II поначалу к евреям относилась с определённой симпатией, считая их полезными при освоении Новороссии, и именно она стала первой официально в документах заменять слово жид на слово еврей.

В последние десятилетия XVIII века и в период правления Александра I русские масоны знакомились с еврейской мистикой (так называемая герметическая библиотека Н. Новикова и прочие издания). В романе М. Хераскова «Кадм и Гармония» (1786) прослеживаются отчётливые аллюзии на каббалистический миф об Адаме Кадмоне, а в аллегорической поэме С. Боброва «Древняя ночь вселенной, или Странствующий слепец» (1807–1809) персонажи наделены значимыми еврейскими именами: героя зовут Нешам (от ивритской нешама — `душа`), его отца — Мизрах (`восток`), мудрого наставника — Зихель (искажение ивритского сехель — `ум`), а врага-искусителя — Рамош (`обманщик`). У Г. Сковороды имеются каббалистические саббатианские мотивы, обнаруживающие и его знакомство с идишом и ивритом. В масонской и теософской географической символике главенствующее место занимает Земля обетованная и Сион, с чём связаны, например, гимн «Коль славен наш Господь в Сионе», название официозно-теософского журнала «Сионский вестник» и т. д. Представление о преемственности современного еврейства от древней библейско-мистической традиции тогдашний русский читатель также получал из западных источников, затрагивавших эту тему, — например, из аллегорического романа немецкого писателя И. Г. Юнга-Штиллинга «Тоска по отчизне» (русский перевод 1817–1818 годы), где автор предсказывал возвращение евреев на историческую родину. В 1830-е годы каббалистические мотивы привлекают внимание многих русских романтиков — В. Одоевского, А. Тимофеева, К. Масальского, Н. Греча и других.

У В. Нарежного в его романе «Российский Жилблаз» (1814) с глубоким сочувствием и уважением обрисован еврей Янька, так что цензура запретила это сочинение.

В 1820-х годы русские «любомудры» — приверженцы немецкой идеалистической философии — создали в своей среде культ Баруха Спинозы.

В 1835 году вышла панегирическая статья Т. Грановского «Судьбы еврейского народа» — народа, который, по определению автора, «неизменно пронес через длинный ряд веков и переворотов свои религиозные верования, свой первобытный характер, свои предания о минувшем и надежды на будущее». Теоретик русской педагогики И. Ястребцов писал: «Заметим, что беспримерная характерность Иудейского народа, неизгладимая его пребываемость вопреки всем враждебным, разрушительным веяниям, рассеяние по земному шару, как бы для того, чтобы собирать нечувствительно все роды цивилизации, для удобнейшего их потом соединения в одно целое, общее — могут служить намеками будущей участи Евреев для историка» (1833).

И. Лажечников изобразил Схарию (основателя секты жидовствующих) в книге «Басурман» (1838). Образ, наделенный чертами романтического величия, обрисован с несомненной симпатией, которая у него распространяется и на преследуемых евреев в целом.

О евреях нейтрально или положительно отзывались Пушкин (с некоторыми колебаниями, порой насмешливыми), Лермонтов (он особенно благожелательно писал о евреях) и Салтыков-Щедрин (в статье «Июльские веянья»), который отмечал:

Кому же‚ однако‚ приходило в голову указывать на Разуваева как на определяющий тип русского человека? А Разуваева-еврея непременно навяжут всему еврейскому племени и будут при этом на всё племя кричать: ату!

Нередко при общем негативном отношении к евреям как к таковым выделяется положительный образ прекрасной юной еврейки.

Русский поэт Д. Минаев в 1880 году иронизировал над обвинениями против евреев.

К юдофилам можно отнести и философа В. Соловьёва, писателя Н. Лескова и т. д.

В защиту евреев выступал известный хирург Николай Иванович Пирогов.

С конца 1880-х годов в защиту евреев выступал В. Короленко. В 1890 году Короленко писал В. Соловьёву: «Я всегда смотрел с отвращением на безобразную травлю евреев в нашей печати, травлю, идущую бок о бок с возрастанием всякой пошлости и забвением лучших начал литературы»; а значительно позже, в 1916 году, заявлял: «Я считаю то, что претерпевают евреи в России и Румынии, позором для своего отечества, и для меня это вопрос не еврейский, а русский».

После Кишинёвского погрома 1903 года в защиту евреев выступил в числе прочих и М. Горький.

Враждебное отношение к евреям

В 1823 году П. И. Пестель выпустил документ «Русская правда», в котором предлагались два варианта решения еврейского вопроса. Либо достижение договоренности с представителями еврейской общины: если «Россия не выгоняет Евреев, то тем более не должны они ставить себя в неприязненное отношение к Християнам». Либо сбор 2 миллионов евреев России и Польши, которому должны быть приданы армейские части, с последующим переселением их на территорию азиатской Турции и созданием там еврейского государства.

Ф. Булгарина в романе «Иван Выжигин» (1829) в грубой форме выводит образ преступного еврея.

Н.В. Гоголь в «Тарасе Бульбе» обвиняет евреев, в лице Янкеля, в разорении казаков и крестьян. С юмором описывается у него расправа над евреями.

В 1855 году вышла книга Владимира Ивановича Даля «Розыскание об убиении евреями христианских младенцев и употреблении крови их».

И. Тургенев в рассказе «Жид» также с юмором описывал, как солдаты вешали еврея: «Он был действительно смешон‚ несмотря на весь ужас его положения. Мучительная тоска разлуки с жизнью‚ дочерью‚ семейством выражалась у несчастного жида такими странными‚ уродливыми телодвиженьями‚ криками‚ прыжками‚ что мы все улыбались невольно‚ хотя и жутко‚ страшно жутко было нам».

Книга Н. Герсеванова «О народном характере евреев» (1860) была направлена против гражданского равенства евреев.

Историк Николай Иванович Костомаров написал статью «Иудеям» (1862), где обвинял евреев в том, что они в Малороссии в качестве factotum’oв панов угнетали народ.

У Н. Некрасова хор евреев-финансистов поёт: «Денежки — добрый товар. Вы поселяйтесь на жительство‚ Где не достанет правительство‚ И поживайте‚ как царрр!» Юдофобские выпады отмечены у Некрасова в «Балете» (1866) и поэме «Современники» (1875):

	Стоит только на ложи взглянуть, Где уселись банкирские жены, – Сотни тысяч рублей, что ни грудь... В этих ложах мужчины-евреи... Много дам и девиц красотой. Очи чудные так и сверкали, Но кому же сверкали они? Доблесть, молодость, сила - пленяли Сердце женское в древние дни. Наши девы практичней, умнее, Идеал их - телец золотой, Воплощенный в седом иудее.
Н.А. Некрасов. «Балет»

В 1872 году В. Печерин высказал идею всемирного еврейского заговора в «Замогильных записках».

После погромов Г. Успенский искал рациональные обоснования «побоища» в чуждости «старческих черт много пережившего племени» («и смешна, и жалка эта фигура еврея вечно чем-то встревоженного, вечно до поту рыщущая за копейкой») русской «вечной новизне» существования («“Наши” евреи и татары», 1881).

В 1880 году редактор «Нового времени» А. Суворин опубликовал статью «Жид идет!»

Когда в том же 1880 году последовал закон о запрещении евреям жительства в Области Войска Донского, «Новое время» приветствовало эту меру, как поворот в правительственной политике по отношению к евреям, как «надежду на принятие в будущем предохранительных мер против евреев в ограждении преимущественно крестьянства». Вслед за тем «Новое время» напечатало письмо историка Кояловича (хотя и с оговоркой, что евреи имеют такое же право на покровительство законов, как и другие подданные), предложившего следующую программу «исследования о жидах»: «1) Сходство основных принципов современного, особенно русского жидовства, с принципами иезуитизма и социализма; 2) неоспоримые признаки тайного общества в учреждениях современного, особенно русского жидовства» и т. д..

Славянофил И. Аксаков писал в газете‚ что «не об эмансипации евреев следует толковать‚ а об эмансипации русских от евреев»:

Но почему же все эти господа "либералы", как они себя сами честят, со всей этой якобы либеральной прессой, не обретают в себе никакого либерального гнева и негодования, как скоро дело касается эксплуатации русских евреями? А ведь здесь эксплуатация - не чета эксплуатации какого-нибудь фабриканта или землевладельца! Здесь она, как удав, душит население, высасывает всю кровь, держит в кабале, в такой ужасной кабале, о которой рабочий и крестьянин в свободной от евреев России и понятия не имеют. Это гнет давний, нахальный, крупный по результатам, несносный по мелочности, еще более оскорбительный по разноплеменности и разноверию; но у наших "либералов" не отыскивается ни словечка укора таким эксплуататорам: либерализм мигом испарился, как бы его вовсе и не бывало! Перед ними несчастное население, которое, не выдержав, ринулось на утеснителей и даже не побило их, а разломало и расшвыряло кое-какое имущество (все, что получше и поценнее, евреи заблаговременно припрятали), - виновных предали суду, - но не только не обрелось ни одного красноречивого либерального адвоката, который бы предложил великодушно свою защиту обвиняемым жертвам эксплуатации. И вот "либерал" становится в данном случае на сторону угнетателя, т.е. еврея, и начинает проповедовать в газетах необходимость "расселения евреев по всем селам и весям России" (так как им мало двадцати пяти губерний) и "полнейшей равноправности евреев с христианами", - другими словами: проповедовать необходимость разрешения евреям держать кабаки в деревнях, расширения арены и способов эксплуатации русского населения евреями! Эксплуатируемый евреями народ не только дает на свои же деньги евреям почти даровое образование, но скоро едва ли не будет вытеснен из русских школ за недостатком мест, по случаю преизбытка евреев.

Аксаков требует защитить население от евреев:

Дело в том, что евреев именно тянет. туда, где удобна почва для эксплуатации, где низшее народонаселение простодушно, бедно, лениво, невежественно, легко поддается обману и так смиренно, что способно с долгим-предолгим терпением нести чужое иго. Таково народонаселение в Западной России, таково оно и во многих местах России. К нам доносятся жалобы на евреев даже из Сибири, даже из Владивостока, даже с Сахалина, где, конечно, никакой "еврейской скученности" не имеется, но где "неразвитость" местных жителей попала в тиски какой-нибудь сотни ловких евреев, даже и того менее.

Ы своей газете «Русь» (6 июня 1881 года) Аксаков объявил еврейские погромы проявлением «справедливого народного гнева» против экономического «гнета еврейства над русским местным населением» , в котором ему виделось стремление евреев получить «внешнее всемирное владычество».

В 1880-е годы В. Крестовский печатал погромную трилогию — «Тьма египетская», «Тамара Бендавид» и «Торжество Ваала», где разрабатывает миф о всемирном еврейском владычестве и о России как о силе, противостоящей еврейской экспансии. Девизом для своей трилогии он избрал заглавие статьи «Жид идёт!» из суворинского «Нового времени» (23 марта 1880 года).

Ярым противником евреев был Ф. Достоевский, писавший: «Верхушка евреев воцаряется над человечеством всё сильнее и тверже‚ и стремится дать миру свой облик и свою суть». «Евреи, — писал Достоевский, — всегда живут ожиданием чудесной революции, которая даст им свое жидовское царство». «Близится их царство, полное их царство». Достоевский рисует мрачную картину: «Интернационал распорядился, чтобы еврейская революция началась в России… Она и начинается, ибо нет у нас против нее надежного отпора — ни в управлении, ни в обществе... Евреи сгубят Россию и станут во главе анархии».

Антиеврейский рассказ имеются и у А. Чехова («Тина», в котором описывается провинциальная обрусевшая еврейка, дочь богатого владельца водочного завода Сусанна Моисеевна, которая беззастенчиво пользуется женским обаянием, чтобы обманывать своих кредиторов, 1886, образ списан с еврейки Дуни Эфрос, на которой Чехов чуть не женился), хотя в переписке с издателем Сувориным он неоднократно упрекает его в юдофобии и заявляет: «К еврею нужно относиться так же, как к любому русскому гражданину». В 1903 году Чехов принял участие в издании писателем Шолом-Алейхемом сборника Hilf, все собранные средства от продажи которого пошли на помощь пострадавшим от еврейского погрома в Кишиневе.

Начало 20 века

К началу XX века русские писатели в большинстве своём уже боялись открыто проявлять антисемитские взгляды. Так, только в личном письме А. Куприн мог себе позволить написать:

Все мы, лучшие люди России (себя я к ним причисляю в самом-самом хвосте), давно уже бежим под хлыстом еврейского галдежа, еврейской истеричности, еврейской страсти господствовать, еврейской многовековой спайки, которая делает этот избранный народ столь же страшным и сильным, как стая оводов, способных убить в болоте лошадь. Ужасно то, что все мы сознаем это, но во сто раз ужасней то, что мы об этом только шепчемся в самой интимной компании на ушко, а вслух указать никогда не решимся. Можно иносказательно обругать царя и даже Бога, а попробуй-ка еврея!?

Так, внешне Александр Блок осуждал кровавый навет на евреев в ходе суда над Бейлисом, но в личном разговоре с Зинаидой Гиппиус и в дневнике высказывался резко против евреев. С Блоком в застенках ЧК сидел философ Арон Захарович Штейнберг, с которым Блок говорил там и на еврейские темы.

Редкое исключение: Елизавета Александровна Шабельская-Борк в рассказах «Сатанисты XX века» (1909) и «Красные и черные» (1911) проповедовала идею жидо-масонского заговора.

Откровенно антисемитские тексты могли себе позволить писать лишь немногие журналисты и публицисты, печатавшихся в погромных газетах на содержании охранки. К ним относятся Лютостанский, Пуришкевич, Крушеван, Бутми, Величко (тот в большей степени специализировался на армянах, которых считал потомками евреев) и некоторые дрюгие. Самым ярким из антиеврейских публицистов был Михаил Осипович Меньшиков писавший статьи про надвигающееся по его мнению еврейское засилье и порабощение, пока после Революции его не расстреляли чекисты.

В 1903 году охранка от имени евреев выпустила Протоколы Сионских мудрецов.

Подобная литература издавалась «Союзом русского народа» и другими монархистскими организациями.

Но после 1905 года многих юдофобов охватил страх, и статьи в погромных изданиях писались ими уже в основном анонимно.

Так, анонимный автор памфлета «Амнистию! полную амнистию! долой смертную казнь!» предлагает следующую меру по отношению к евреям: «неотложное выселение их всех до единого из пределов России с воспрещением въезда в Россию даже на самое короткое время, каким бы мотивом ни было оправдываемо их ходатайство на въезд. Каждого еврея, осмелившегося нарушить этот закон и вернувшегося в Россию, подвергать без всякого снисхождения наказанию, предложенному иудеем Винавером для наших министров: пригвождению к позорному столбу».

Другой анонимный автор в памфлете «Равноправие евреев» писал: «Расселятся евреи по всей России — закабалят русский народ, и природный хозяин своей земли опять станет рабом, крепостником, как был прежде, только с той разницей, что прежде он работал на своего барина-христианина, а теперь будет проливать кровавый пот в трудах на торгаша-еврея».

Алексей Семёнович Шмаков написал ряд работ с критикой в адрес евреев, такие как «Свобода и евреи» (1905), представляющие немалый интерес в плане истории революционного движения и погромов.

Философ Василий Васильевич Розанов писал: «Еврей всегда начинает с услуг и услужливости и кончает властью и господством». Русская литература, по мнению Розанова, «захватана» евреями, которым «мало кошелька: они пришли «по душу русскую». Евреев Розанов уподоблял пауку-кровососу, а погром — конвульсиям опутанной паутиной мухи в бессильной и безнадежной попытке самозащиты. «Погром – это конвульсия в ответ на муку». «Крики на погромы, — утверждал Розанов, — риторическая фигура страдания того, кто господин положения».

Генерал Александр Николаевич Куропаткин в книге «Русская армия» (1910) утверждал, что «наиболее эксплуатируют ослабленное русское племя евреи, а за ними следуют поляки и немцы», «русское правительство само способствовало проникновению евреев за черту еврейской оседлости и захвату ими огромной роли в русской торговле и связанных с ней посреднических операциях»:

Прежде всего, заслуживает упоминания вопрос о захвате евреями хлебной промышленности. Существуют фактические данные, что этот важнейший для всей России промысел ныне почти весь перешел в руки евреев. Опираясь на еврейские банки, имеющие кредит в государственном банке, евреи с каждым годом завоевывают на хлебном рынке все новые и новые позиции. Важное лесное дело по р. Западной Двине и вывозу леса из Риги ныне в еврейских руках. Важное льняное дело в Псковской губернии тоже попало в руки евреев. Торговля в Одессе, Варшаве, Киеве и многих других городах главным образом в руках евреев. Главная и самая многочисленная часть так называемой русской колонии в Шанхае, да и в других портах Дальнего Востока, состоит из евреев — русских подданных, содержателей кабаков и притонов, торгующих живым товаром. Обходя во многих случаях закон, евреи являются крупными землевладельцами и лесопромышленниками. В Торопецком уезде Псковской губернии значительная часть помещичьих земель попала в еврейские руки. Вся торговля лесом в уезде в их руках. В соседнем Холмском уезде евреи тоже усаживаются прочно и играют видную роль в торговле лесом. Еще недавно наиболее обширное имение во всем уезде «Краснополец» (бывшее графа Кушелева-Безбородко, с домом-дворцом постройки Растрелли) перешло в еврейские руки. В Туркестане в хлопковой промышленности евреи играют видную роль. Старинные русские города Торопец и Великие Луки, после проведения вблизи них железных дорог, стали наполняться евреями. По субботам значительное число лавок в этих городах закрыты. То же происходит и с другими старинными русскими городами.

В целом же, русские писатели той эпохи либо вообще нечего не писали о евреях, либо, как А. Амфитеатров, занимали проеврейскую позицию.

Особняком стоят некоторые поэтессы, такие как Анна Ахматова и Марина Цветаева, склонные к юдофилии. Стали появляться первые браки русских и еврейских литераторов.

В оккультных романах Веры Крыжановской-Рочестер («Паутина», «Гнев Божий», «Железный канцлер древнего Египта», «Адони» и другие) предсказывается грядущее уничтожение 5 миллионов евреев и последующее создание еврейского государства.

После Революции некоторые русские писатели и публицисты (Шульгин, Булгаков с его Швондером, Солженицын и т.д.) тоже обращались к еврейской теме, но и сама страна изменилась, и евреи стали совершенно иными.