Панпсихизм

Панпсихизм (от др.-греч. παν — всё и ψυχή — душа) — это позиция, утверждающая, что вся природа одушевлена и психические свойства характерны не только для живых существ с определённой организацией нервной системы.

В своей примитивной форме она встречается уже в культуре древних племён (анимизм), затем развивается в философии Древней Греции (гилозоизм), проходит красной нитью через учения многих философов Нового времени (Лейбниц, Спиноза). Панпсихические идеи были отмечены у русских философов (Козлов А. А., ЦиолковскийК.Э), в западной философии двадцатого века (У. Джеймс, Б. Рассел), а также находят заметное признание у современных философов сознания, самым известным среди которых является, пожалуй, Дэвид Чалмерс.

Панпсихизм завоевал определённое доверие у части современных философов и учёных, специализирующихся на исследованиях сознания, поскольку он предлагает натуралистический подход к решению древних философских проблем, отвергая картезианский дуализм, христианскую теологию и механистическое мировоззрение.

Древний Египет

Египтяне почитали множество богов и богинь, которые отвечали за различные стороны земной жизни, смерти и загробной жизни. В одной из статей международного договора между египетским царем Рамсесом II и хеттским царем упоминается тысяча богов и богинь Древнего Египта.

Каждое божество управляло тем или иным своим собственным объектом явлений, являлось своего рода властителем, вершиной пирамиды этих явлений. Ра отвечал за Солнце и его кругооборот, Тот — за мудрое принятие решений, Маат — за истину и порядок, Нейт — за войну и охоту и т. д. На протяжении разных периодов истории, а также в различных номах функционал богов и богинь претерпевал изменения, порою весьма существенные. В совокупности же весь сонм божеств охватывал весь материальный и загробный мир.

Обращаясь к божеству, египтянин надеялся, что в этом явлении оно поможет ему сделать правильный выбор. И наоборот, получив положительный результат, он восхлавлял и чествовал пришедшее ему на помощь божество. Таким способом он существовал в единении с окружающим миром.

Античная философия

Панпсихистские взгляды являются основой досократической греческой философии. Согласно Аристотелю, Фалес (ок. 624—545 г. до н. э.), первый греческий философ, выдвинул теорию, по которой «всё полно богов». Фалес считал, что магниты продемонстрировали это. Это было истолковано как доктрина панпсихизма. Другие греческие мыслители, связанные с панпсихизмом, включают Анаксагора (который видел основной принцип или архей как nous или разум), Анаксимен (который видел архей как пневму или дух) и Гераклит (который сказал: «Способность мыслить общая для всех»).

Платон отстаивает панпсихизм в своем «Софисте», в котором он пишет, что все вещи участвуют в форме Бытия и что оно должно иметь психический аспект разума и души (психики). В «Филебе» и «Тимее» Платон отстаивает идею мировой души или anima mundi. Согласно Платону:

Этот мир действительно является живым существом, наделенным душой и разумом … единым видимым живым существом, содержащим все другие живые существа, которые по своей природе связаны между собой.

Стоицизм разработал космологию, согласно которой мир природы наполнен божественной огненной сущностью пневма, управляемой логосом универсального разума. Отношения между индивидуальными логосами существ и универсальными логосами были центральной проблемой римского стоика Марка Аврелия. В метафизике стоицизма находит связи с эллинистическими философиями, такими как неоплатонизм. Гностицизм также использовал платоническую идею anima mundi.

Альтернативные позиции

Механистический подход

Все объекты и все явления природы существуют в нашем сознании в виде понятий: «рама», «мама», «мыла» и тому подобное. Далее, операции с понятиями называются мышлением. А логически завершенная операция с понятиями — например, «мама мыла раму» — есть мысль. Если же в голове роятся неясные образы, еще не обозначенные понятием, то это тоже важные психические процессы, но всего лишь подготовительные процессы к мысли.

Для передачи и восприятия мысли нужно, чтобы она, эта мысль, посредством нейронов моторной речевой зоны мозга и голосового аппарата превратилась в звуковые колебания. Затем посредством слуховых рецепторов и нейронов сенсорной речевой зоны эта мысль может восстановиться из звуковых волн… в мысль у другого человека. Код нервных клеток субъективно воспринимается как мысль. Знаменитый канадский нейрохирург Уайлдер Пенфилд еще в 1960-х годах установил, что искусственная стимуляция корковых нейронов действительно может вызвать у человека отголоски образов и мыслей.

Мы не знаем, каким образом наши намерения — желания, эмоциональные порывы, творческие озарения — формируют нейронные коды, отзывающиеся в сознании мыслями. Еще большая интрига в том, как наши мысли становятся действенными. Как они превращаются в коды, определяющие наши движения? В самом деле, а кто вообще написал эти коды?

Концептуальный ответ на эти вопросы предложил выдающийся российский философ и теоретик мозга Давид Дубровский. Разгадка, полагаю, в том, что люди не рождаются с готовыми кодами для общения нервных клеток. Эти коды формируются по ходу индивидуального развития человека. В каждом элементарном действии перебирается множество спонтанных посылок от одной нервной клетки к другой, пока не находится такой вариант, который активирует следующую клетку с нужным эффектом.

Этот эффективный код и запоминается. Так создается нейронная кодовая сеть. К примеру, у ребенка желание схватить игрушку поначалу транслируется к моторным нейронам почти в случайных нервных импульсах. Это видно по первоначально неумелым движениям грудного ребенка. Но работа нейронных сетей мозга всегда нацелена на конкретный результат: согласно намерению, игрушка должна оказаться в руке. В конце концов выработается такое распределение команд между нейронами и к конкретным мышцам, которое приводит к точному движению руки к игрушке. Это и есть код. Мы говорим: навык сформировался. Коды нервных клеток создает сама жизнь.

То же самое происходит, когда что-то «крутится в голове», на самом деле подыскивается такое распределение активностей нейронов, которое субъективно проявится как конкретная мысль. Получается, что мысль — это тоже действие, обусловленное нервным кодом. Только не двигательное, а умственное.

А мышление — это комбинирование мыслей, то есть взаимодействие соответствующих этим мыслям нейронных сетей. Вот в этом взаимодействии и рождается новая нейронная комбинация и соответствующая ей новая мысль. Закономерности комбинирования нейронных сетей пока неизвестны. Но понятно, что там нет мистики — они находятся под контролем текущих потребностей конкретного человека.