Потребительское отношение к источникам
Потребительское отношение к источникам — подход, допускающий произвольное использование историком информации исторических источников.
Автор термина[править | править код]
По словам Я. С. Лурье, в советской печати «этот термин, употреблявшийся в повседневном научном общении 20—30-х годов, появился лишь один раз»[1].
А. Л. Юрганов выводит в известной степени неточный постулат, утверждая, что впервые о «потребительском отношении» к историческому источнику «написал М. Д. Присёлков в известной книге о русском летописании (1940)»[2].
На самом деле термин был введён С. Н. Черновым — в его выступлении в прениях по докладу Б. Д. Грекова «Рабство и феодализм в Древней Руси»[3]. Упрёк Чернова был обращён непосредственно к Грекову[4].
Суть и критика подхода[править | править код]
М. Д. Присёлков считал недопустимым положение, когда историк, «не углубляясь в изучение летописных текстов, произвольно выбирает из летописных сводов разных эпох нужные ему записи как бы из нарочно для него заготовленного фонда, то есть не останавливает своего внимания на вопросах, когда, как и почему сложилась данная запись о том или ином факте…»[2].
Я. С. Лурье развил мысль Присёлкова, полагая, что «потребительское отношение» к историческим источникам основано на двух теоретических предпосылках: «1) необходимость сочетания индукции с дедукцией — право исследователя идти иногда в критике источника от общего (от логики развития исторических событий) к частному (к конкретным фактам, сообщаемым в источнике); 2) связь аналитической работы историка с его синтетическим построением и учет данных синтеза при анализе»[2][5].
Я. С. Лурье многократно фиксировал, что потребительское отношение к историческому источнику ведёт к искажению прошлого (эта мысль утверждалась в его полемике с А. Г. Кузьминым, полагавшим, что всякое предварительное изучение летописи — задача филологов, а не историков)[2].
Альтернативные подходы[править | править код]
Изживание потребительского отношения к историческим источникам связывается обычно с именем А. А. Шахматова, который ввёл сравнительно-исторический (сравнительно-текстологический) метод, оцениваемый большинством современных исследователей как необходимое условие предварительного изучения летописных текстов[6].
Однако И. Н. Данилевскому представляется необходимым в преодолении потребительского отношения к историческому источнику ещё один необходимый момент — культурологический анализ. Для Данилевского «очевидно», что одного лишь текстологического изучения недостаточно для того, чтобы историк перестал «потребительски» относиться к летописным сообщениями:
Даже достоверное знание о том, где, кем и когда была сделана та или иная запись, каковы объем и качество информации, которой мог располагать ее автор, не гарантирует от субъективного толкования конкретно-исторического содержания летописных текстов.
…Правильно понять, что именно хотел сказать летописец, можно лишь тогда, когда нам станут ясны его логика, его отношение к жизни, его восприятие истории, его способы отображения происходящего[6].
Интересные факты[править | править код]
- По мнению историка диакона Александра Мусина, утверждения о принудительном и формальном акте крещения корелы в 1227 году являются ни чем иным, как потребительским отношением к источнику[7].
- Для церковного историка В. В. Болотова не было характерно «потребительское» отношение к источнику[8].
- По мнению Я. С. Лурье, наиболее последовательно «потребительское» отношение к источниковедению было высказано Л. Н. Гумилёвым[9].
Примечания[править | править код]
- ↑ Цит. по: Данилевский И. Н. Текстология и генетическая критика в изучении летописных текстов // Россия и проблемы европейской истории. Средневековье, новое и новейшее время. Сборник статей в честь члена-корреспондента Российской академии наук С. М. Каштанова. Сообщения Ростовского музея. — Вып. XIII. — Ростов, 2003.
- ↑ а б в г Юрганов А. Л. Источниковедение культуры в контексте развития исторической науки // Россия XXI. — 2003. — № 3.
- ↑ Чернов С. Н. [Выступление в прениях по докладу Б. Д. Грекова «Рабство и феодализм в Древней Руси»] // Известия Гос. Академии истории материальной культуры. — Вып. 86. — М.; Л., 1934. — С. 111—112.
- ↑ История России в летописании и восприятии Нового Времени // Лурье Я. С. Россия древняя и Россия новая. Избранное. — СПб.: Дмитрий Буланин, 1997. — С. 22.
- ↑ История России в летописании и восприятии Нового Времени // Лурье Я. С. Россия древняя и Россия новая. Избранное. — СПб.: Дмитрий Буланин, 1997. — С. 22—23.
- ↑ а б Данилевский И. Н. Библия и Повесть временных лет (К проблеме интерпретации летописных текстов) // Отечественная история. — 1993. — № 1. — С. 78.
- ↑ Александр Мусин, диакон. Становление православия в Карелии… / [Доклад] // [Сборник докладов на Рябининских чтениях]. — Петрозаводск, 1997.
- ↑ Александр Мусин, диакон. Профессор Василий Болотов в лаборатории историка / [Доклад] // Официальный сайт Санкт-Петербургской митрополии
- ↑ История России в летописании и восприятии Нового Времени // Лурье Я. С. Россия древняя и Россия новая. Избранное. — СПб.: Дмитрий Буланин, 1997. — С. 23.
См. также[править | править код]