Текст:Персиваль Филлипс:Фашистская армия и её секретный наказ
Фашисты стали централизованной военной организацией с января 1921 года. Вожди поняли к тому времени, что они должны для успешной борьбы с коммунизмом располагать значительными силами.
Тогда в Онельи произошло совещание, на котором генерал Гандольфо, командовавший во время войны войсками, стоящими рядом с британскими, затем маркиз Перрони из Флоренции и Итало Бальбо разработали и усовершенствовали проект, составленный Муссолини на основании состава армии в древнем Риме. К тому времени было около 100.000 фашистов. Все они находились в Северной Италии, главным образом, в провинции Эмилия, Романья, Милане, Тоскании и Умбрии. Когда фашизм народился в марте 1919 года, всех фашистов было 1000 человек, большей частью, расположенных в Милане. В течение годичного господства коммунистов, численность фашистов увеличилась в сто раз.
Муссолини и его «кабинет» друзей располагали, таким образом, боевой силой, отдельные составные части которой были уже испытаны в огне. Вожди знали, чего хотят. Они поняли, что рано или поздно им придется пойти на Рим. Военная организация фашистов представляла собой чудо совершенства. Я видел секретные, никогда еще неопубликованные приказы, определяющие до мельчайших подробностей долг и обязанности чернорубашечной армии.
Италия была разделена на двенадцать поясов или зон. Верховное командование вверено было главному штабу, состоявшему из трех вождей[1] и генерального секретаря.[2]
Боевая армия, или «Принчипи» и резервная армия, или «Триарии», известные также под названием поиск второй линии, были организованы по типу древнеримских легионов.
Основной единицей, или начальным элементом Фашистской милиции являлась «скадра», состоявшая из 15‒20 человек. Начальником такого взвода являлся «капо скадра».
Три «скадры» составляли «маниполо», под начальством «декуриона».
Три «манипулы» составляли «центурию», во главе которой стоял «центурион».
Три «центурии» составляли «когорту», начальник которой назывался «сениоре».
Три или шесть «когорт» составляли «легион» под начальством консула.
Три или шесть «легионов» составляли «группу», во главе которой стоял командир группы.
Все «легионы» одной зоны находятся под начальством инспектора зоны.
Двенадцать «зон» составляют всю милицию.
В секретных военных инструкциях говорится также о когортах циклистов. Максимум циклистов в каждой когорте 200. При каждом легионе не может быть больше одной такой когорты. Мотоциклисты сгруппированы в «маниполи».
Инспекторы зон назначаются генеральным штабом, равно как и консулы, но последние должны быть представлены инспектором зон, после совещания со штабом зоны. Командиры когорт избираются инспекторами зон. Консулы имеют право назначать начальников центурий и декурий.
Обязанности различных командиров определены очень точно. Консул ответствен за дух легиона. Обязанность консула крайне серьезна, так как сплоченность фашистской милиции зависит всецело от стойкости легиона. Консул должен близко знать всех подчиненных ему начальников когорт и центурий. Начальники когорт, в свою очередь, обязаны в совершенстве знать разные группы, из которых составлено их войско.
Начальники центурий и маниполи, согласно секретному наказу, «должны ежедневно видеть своих людей, обязаны их знать в совершенстве, развивать их хорошие качества, останавливать все проявления несправедливости и одушевлять подчиненных верой. Начальники ответственны за дисциплину, за беспрекословное исполнение приказов и за поведение людей в общественных местах.»
Ответственность командиров «скадр» еще более серьезна.
«Они должны быть друзьями своих „скадристов“, которые подчиняются командиру, как старшему брату. Капитан „скадры“ должен импонировать подчиненным своими нравственны ми качествами. Он обязан, в случае надобности, в любой момент вызвать не меньше двух третей своего отряда. Капитан следит за порядочным поведением своих солдат даже в частной жизни».
В наказе настойчиво, многократно подчеркивается значение мелких единиц армии. Дело надо помнить так, чтобы «скадру» можно было мобилизовать в любой момент. Собирает милицию особый мобилизационный офицер, который ответственен за сигналы, возвещающие сбор. Этим сигналом никогда не должен быть выстрел.
Каждая «скадра» и каждая «манипола» имеют свою постоянную базу.
Генеральный штаб должен быть всегда осведомлен о силах, находящихся в распоряжении подчиненных командиров. Капитаны «скадр» ежедневно посылают рапорт милиционерам, пригодных для активной службы. Инспектор заочно группирует эти рапорты и, на основании их, ежемесячно составляет доклад для генерального штаба.
Наказ подчеркивает значение быстрого передвижения. Фашисты могут пользоваться для этого железными дорогами, трамваями, автомобилям и велосипедами, но без разрешения политического начальника округа средства передвижения не должны быть реквизированы. В случае крайней необходимости, разрешение на реквизицию может дать также начальник легиона.
Фашисты салютуют, как древние римляне: вытягивают вверх правую руку и глядят в сторону того, кому салютуют. Коллективное салютование производится таким же образом. В зависимости от того, с какой стороны находится командир, салютующие коллективно протягивают вверх правую или левую руку. Салютование голосом делается только по отношению к Муссолини, трех главных военных начальников и генерального секретаря фашистов. Когда фашисты дефилируют перед этими лицами, то машут также флагами.
Отдельные фашисты не обязаны обмениваться салютами, говорит военная памятка, но лучше делать это, чтобы выразить товарищеские чувства. Что же касается подчиненных, то они обязаны всегда салютовать своим начальникам.
Другие наказы, выработанные для фашистов и имеющие целью поддержать дисциплину, проникнуты духом высокого патриотизма. В наказе выясняется слава самопожертвования и указывается, что долг перед родиной должен стоять выше всего.
«Фашистская партия всегда представляет собою милицию —читаем мы. — Милиция эта служит Богу и нашему итальянском у отечеству. Каждый солдат должен служить Италии всей душой, проникнутой глубоким мистицизмом.
Солдата при этом должна поддерживать непоколебимая вера. Воля его должна быть сильна. Солдат презирает оппортунизм и осторожность в такой же степени, как и трусость. Он верит, что призван спасти мать Италию и дать ей новую силу.
Солдат-фашист соображается только с сознанием долга. У него нет других прав, кроме права выполнить долг. В этом высшая радость фашиста. У него свой собственный кодекс нравственности, обычный кодекс нравственности, имеющий так много граней и так много петель, ему не годится. Чувство чести фашист ставит также безконечно высоко, как средневековый рыцарь. Честь это идеал, к которому надо постоянно стремиться. Он находится вне писанных законов.
Абсолютная честность является основным законом нашей дисциплины.
В рядах фашистской милиции нет места для бесчестных, для недостойных и для изменников.
Черную рубашку надо носить с гордостью и любовью. Во время всех манифестаций фашисты должны производить впечатление главного оплота нации и наиболее бескорыстной силы в Италии. Так оно и есть в действительности, ибо фашисты ничего не просят д ля себя и ежедневно готовы умереть за родину.
Вожди, как военные, так и политические, несут на себе величайшую ответственность. Желающий создать новый порядок, который будет порядком обновленной Италии, должен иметь спокойствие духа феодального вождя, волю властелина и сердце столь же широкое, как сама Италия. Он должен уметь жертвовать собою еще раньше, чем научится владеть оружием и управлять своими страстями.
Вожди должны учить примером. Они не только имеют право, но обязаны пускать в ход насилье против своих подчиненных, если это необходимо; но вожди никогда не сумеют выполнить возложенные на них обязанности, если не сумеют внушить любовь. Ибо только она порождает самопожертвование».
Волонтерам должно быть не меньше 17 лет, но существуют учебные батальоны, состоящие из юношей 15‒17 лет, проходящие род искуса, прежде чем их принимают в фашисты.
Фашист по своему желанию не может выбрать службы «на фронте» или в «тылу», то есть в «триарии». Милиционер всецело, безоглядно отдает себя в распоряжение начальства. Оно само уже решает стать ли волонтеру чернорубашечником, которого в любой момент вызовут на опасную и трудную работу или резервистом, которого вызовут лишь в крайнем случае.
Таким образом, в рядах фашистов нет места для отлынивающих, желающих только носить черную рубашку, не подвергая себя опасности. Никого больше уже не принимают в фашисты. Муссолини и кружок его убеждены, что нынешняя сила вполне достаточна. Мало того: предстоит еще процесс «выпалывания милиционеров». Фашисты не нуждаются в таких помощниках, которые стоят в стороне от движения и присоединяются к нему лишь, когда оно имеет успех. Сотни оппортунистов были социалистами, когда им казалось, что коммунизм побеждает. Они метнулись потом к знаменам фашистов, когда социализм был разгромлен.