Махатхиризм

Махатхиризм — совокупность взглядов малайского националиста, премьер-министра Малайзии (1981—2003) Мохамада Махатхира.

В связи с болезнью премьер-министр Датук Хуссейн Онн в июле 1981 года ушел в отставку, вместо него четвертым в истории Малайзии премьер-министром становится Мохамад Махатхир.

В Малайзии его почтительно называют «доктор М».

После достижения высшей власти он сразу же приступил к реализации своей сокровенной идеи — превращению Малайзии в высокоразвитое и высокотехнологическое государство с независимой внешней политикой. С этой целью он внес новое дыхание в Новую экономическую политику (1971‒1990), которую рассматривал как первую ступень развития. Разработал и осуществил вторую ступень — Национальную политику развития. И запустил третью ступень — Стратегическую программу на перспективу «Видение-2020».

Махатхир стал решительным борцом за права коренного народа — малайцев, поэтому в его правительстве они стали доминировать. Он прекрасно понимал, что без решения малайского вопроса, без повышения роли малайцев в экономических и социальных структурах ни о какой стабильности, а тем более процветании Малайзии не может быть и речи.

Но для этого необходимо привить им современные навыки труда и создать соответствующие условия. Махатхир начал с прямого обращения к представителям «бумипутра». Он сказал, что если они хотят завоевать себе место под солнцем, то должны упорно учиться и много трудиться, им надо избавиться от пассивности, научиться ценить деньги, собственность и время. И закончил общим призывом: «Малазийцы могут и должны добиться всего того, чего добились другие нации!».

Со своей стороны Махатхир более настойчиво продолжил «политику позитивной этнической дискриминации» с целью увеличения роли и доли малайцев в экономике. Были открыты многочисленные специальные курсы, где они обучались искусству ведения бизнеса. Большое внимание уделялось подбору, обучению и воспитанию административных кадров из числа малайцев — коренной нации страны.

Так как среди малайцев почти не было людей, обладавших миллионными состояниями, по местной легенде, он внимательно приглядывался к немногочисленной среде малайских бизнесменов средней руки и наиболее одаренных и перспективных из них вызывал к себе и произносил фразу, поражавшую его собеседника: «С завтрашнего дня ты — миллионер, только не подведи!» (при этом категорически исключался родственный или приятельский подход). И действительно уже вскоре этот малаец становился собственником многомиллионного приватизированного государственного имущества, получал беспроцентные кредиты, выгодные государственные подряды и всяческую помощь в налаживании производства.

И две трети из этих бизнесменов крепко стали на свои ноги, превратившись в настоящих миллионеров. Таким необычным образом был сформирован костяк крупного малайского бизнеса, за которым потянулись средние и мелкие бизнесмены.

Для иностранных инвесторов он установил простые и твердые правила:

1. Докажи, что у тебя чистые деньги.

2. Вложи свои деньги в местный банк и официально зарегистрируйся.

3. Участвуй в наших проектах или открой свое дело. Нанимай, кого хочешь, можешь хоть 100 % персонала ввозить из-за границы. Но очень скоро выяснишь, что чем больше ты будешь нанимать местных, особенно «бумипутра», тем меньше станут твои затраты, а прибыли больше.

4. За одну и ту же работу плати одинаковую зарплату иностранным и местным сотрудникам.

5. Повышай квалификацию своих сотрудников из числа местных, береги их здоровье и не загрязняй окружающую среду.

6. Не вздумай укрывать доходы и честно плати налоги в казну.

7. Зарабатывай любые деньги, никаких поборов чиновников с тебя не будет, но не нарушай местное законодательство.

Эти открытые и справедливые правила, сравнительно прозрачные тендеры, широкое распространение английского языка и относительно развитая система образования привели к тому, что иностранные инвестиции широким потоком стали вливаться в малазийскую экономику. Очень важно и то, что этот поток был чистым и не нес с собой всякую грязь в страну. Крупнейшими инвесторами стали Япония, Сингапур, США, Великобритания, Тайвань, Южная Корея, ФРГ.

В 1983‒84 гг. начинается бескомпромиссная борьба с процентным рабством. В 1983 принимается Закон о банковской деятельность, основанный на Шариате и запрещающий ростовщические проценты. В этом же 1983 г. начинается постепенный переход на Биметаллизм — Золотой динар и серебряный дирхам (В 2002 г. в ходе ряда двусторонних переговоров со многими исламскими странами, включая Бахрейн, Ливию, Марокко и Иран, исламский динар принимается в качестве основного платежного средства в торговле с Малайзией). В 1984 году принимается Закон о такафул, ставшей основой исламского страхования.

В качестве образца была взята экономическая модель Японии, а среди других особое внимание было уделено соседнему Сингапуру. В результате экономика стала бурно развиваться. За 10 лет страна преобразилась. В 1992 году внешний долг Малайзии сократился до 16 млрд долларов при снижении его уровня обслуживания до 5,6 %. Золотовалютные резервы впервые превысили сумму внешнего долга и составили 18,8 млрд долларов, уровень безработицы снизился до 4,1 % (в то время как еще в 1990 году он составлял 6,0 %). Темпы экономического роста не опускались ниже 8,5 %.

Экспорт и импорт практически сравнялись при соответствующих цифрах — 41,7 % млрд. и 42,2 млрд долларов. Причем более 75 % экспорта составляли промышленные товары. Малайзия на глазах изумленного мира превращалась в экономического «тигра».

К 1995 году внутренний валовой продукт (ВВП) составил на душу населения 9020 долларов США, при сохранении темпов роста. К 1997 году общий внешнеторговый оборот достиг более 158 миллиардов долларов США, что по оценкам ВТО вывело Малайзию в мировом рейтинге на 18 место по объему экспорта и на 17 место по объему импорта. Инфляция составляла всего лишь 2,1 процента в год. В течение долгого времени курс ринггита устойчиво держался на уровне 2,50 по отношению к американскому доллару.

В 1997 году финансовый кризис поразил всю Юго-Восточную Азию. Он стал серьезнейшим испытанием для малазийской экономики и лично для премьера Махатхира. Эти события достаточно подробно описана им в его книге «Малазийский валютный кризис: Как и почему это произошло?» Малайзия в одиночку вступила в бескомпромиссную войну. Международный валютный фонд (МВФ), известный своими антисоциальными приемами, предложил помощь с дежурными рекомендациями: резко сократить социальные расходы, ограничить масштабы кредитования в стране, повысить заемные проценты, девальвировать местную валюту и поставить свою экономику под контроль международных финансовых институтов. Малайзия воспротивилась «советам» и в одиночку вступила в бескомпромиссную войну:

Вызов мировым финансовым спекулянтам

Но по-настоящему масштаб личности малайзийского премьера раскрылся тогда, когда ему пришлось вступить в открытую конфронтацию с Западом, прежде всего с ведущими международными финансовыми организациями.

Особенно обострилось неприязнь малайзийского лидера к странам-воротилам мирового капитализма в ходе кризиса конца 90-х годов в связи с происками биржевых спекулянтов, столь дорого обошедшимися Малайзии. Махатхир, извлекая уроки из кризиса, пришёл к выводу, что превозносимая в мире глобализация пока не подходит Малайзии, ибо предполагает открытие ею границ и таможенное разоружение, а значит, возможный экономический крах страны.

Махатхир предупреждает лидеров азиатских стран об опасности глобализации, как она задумана правящими кругами Запада: «Я внимательно слежу за процессом слияния компаний вокруг наших границ. Эти монстры неминуемо совершат марш в нашу страну и захватят всё, что приведёт к бесчисленным страданиям наших народов». Надо защитить своё благополучие от «крупного бизнеса, который не имеет национальности и является аморальным по своей сути. Его целью является лишь выколачивание денег». И если правительства стран Юго-Восточной Азии не сплотятся перед лицом опасности, то международные банки и транснациональные корпорации будут продолжать безраздельно править миром. «Ведь могущественные люди никогда не поймут слабых», — сказал премьер Малайзии.

Призвав страны Юго-Восточной Азии к совместному противостоянию западным финансовым спекулянтам, Махатхир заявил: «С населением почти в два миллиарда умных и трудолюбивых людей Восточная Азия может стать экономически более крупным регионом, чем Европа и Америка, вместе взятые».

Махатхир оказался единственным политическим лидером в Азии, осмелившимся открыто выступить с обвинением международного спекулятивного капитала в намеренном развязывании кризиса для получения сверхприбыли. По его словам, финансовые спекулянты специально для того, чтобы обрушить валюту страны-жертвы, «могут, например, брать в банке капитал, даже в 20 раз больший, чем тот, который они имеют. Это и делает их такими могущественными. Эти акции спекулянтов валютой „непрозрачны“. Они делаются по сговору: кто сколько и чего купит. Таким образом, вся торговля валютой находится в зоне так называемой „теневой экономики“».

По сути дела, Махатхир приравнял Джорджа Сороса и иных подобных ему спекулянтов к преступникам — торговцам наркотиками, «живым товаром» и оружием. Мало того, он потребовал ограничения аппетитов международных финансовых спекулянтов и даже запрета наиболее разрушительных видов их деятельности. Он говорил:

«Торговля валютой в мире, как считают, в 20 раз в стоимостном выражении превышает мировую торговлю товарами и услугами, но какие выгоды от этого получаем мы?.. Этот бизнес не приносит ни увеличения занятости, ни экономического прироста, ни богатств нациям или людям, за исключением нескольких человек, зарабатывающих огромные деньги… Мир совместно действует, чтобы не допустить отмывания денег террористами и преступниками; не вижу, почему бы миру не ввести совместно некоторые правила по торговле валютой».

Финансовый кризис дал Махатхиру ещё один повод для критики деятелей Запада, рассматривающих свою систему ценностей как единственно правильную и отказывающих азиатам в праве устраивать свою жизнь по собственному усмотрению:

«Когда я высказываю мнение, что у новых индустриальных стран Азии есть общие ценности, которые помогли им продвинуться на пути надёжного экономического роста, это часто воспринимается как нахальство или даже как опасная новая форма азиатской культурной агрессии. Многие западники, похоже, считают, что лишь их ценности и этические принципы повсеместно принимаются — или должны приниматься — всеми цивилизованными мужчинами и женщинами мира… Почему многие европейцы понимают, что азиатская музыка может развиваться своим собственным путём, а не вслед за „Биттлз“, Азнавуром или Моцартом, но столь многие не воспринимают никакую азиатскую форму управления государством, если она не скопирована с европейской?»

И Махатхир обращается к руководителям МВФ «с несколькими просьбами» в подчёркнуто ироническом контексте:

«Во-первых, пожалуйста, не считайте, что мы здесь, в Азии, всегда глупы… Если вы не понимаете некоторые из тех якобы глупостей, которые мы здесь делаем, то, может быть, иногда вы могли бы немножко поработать и улучшить свои способности понимать то, что мы делаем, вместо того, чтобы заранее считать нас просто глупыми…

Второе: пожалуйста, не надо решать заранее, что мы здесь все коррумпированные лидеры, работающие только на себя, лишённые преданности обществам, на которые мы работаем… Если вы считаете, что мы коррумпированы и работаем только на себя, то вам придётся признать, что всё, что мы делаем — результат нашей коррумпированности и порочной натуры. Но ведь вы не можете отрицать, что результат нашей работы — это превращение азиатских стран в экономических тигров и драконов…

Третье, пожалуйста не ждите, что мы будем управлять нашими обществами на благо других — и особенно на благо тех, кто хотел бы получать громадные прибыли на наших фондовых рынках… Пожалуйста, позвольте нам… самим решать, каковы наши национальные и социальные приоритеты… Не надо ожидать, что мы из уважения к принципу экономического либерализма будем игнорировать интересы нашего народа и нашей страны в пользу иностранцев.

Сколько угодно убеждайте нас силой ваших аргументов. Но не надо убеждать нас аргументом вашей силы. Пожалуйста, не оскорбляйте нас. Пожалуйста, не навязывайте нам свою точку зрения. Пожалуйста, во имя Господа, не диктуйте нам».