Текст:Андрей Николаевич Савельев:Русофобия в России/Русофобия во власти

Материал из свободной русской энциклопедии «Традиция»
Перейти к навигации Перейти к поиску

Репрессивный характер политического режима по отношению к русскому народу выражается в широком и произвольном применении понятия «экстремизм» в отношении русских людей. Согласно русофобскому в своей основе Закону «О противодействии экстремистской деятельности» экстремистская деятельность (экстремизм):

1) деятельность общественных и религиозных объединений, либо иных организаций, либо средств массовой информации, либо физических лиц по планированию, организации, подготовке и совершению действий, направленных на: насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации; подрыв безопасности Российской Федерации; захват или присвоение властных полномочий;
создание незаконных вооружённых формирований; осуществление террористической деятельности;
возбуждение расовой, национальной или религиозной розни, а также социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию;
унижение национального достоинства;
осуществление массовых беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма по мотивам идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды, а равно по мотивам ненависти либо вражды в отношении какой-либо социальной группы;
пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности;
2) пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения;
3) публичные призывы к осуществлению указанной деятельности или совершению указанных действий;
4) финансирование указанной деятельности либо иное содействие её осуществлению или совершению указанных действий, в том числе путем предоставления для осуществления указанной деятельности финансовых средств, недвижимости, учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной, факсимильной и иных видов связи, информационных услуг, иных материально-технических средств.

Норма права в данном случае идет вразрез с нормой русского языка, чем и отражается ее направленность на «нетрадиционный подход» к общественным явлениям и криминальным событиям со стороны власти, добившейся принятия этого закона. В словаре В.И.Даля слово «экстремизм» отсутствует, а в современном «Толковом словаре русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой «экстремизм» определяется только как приверженность крайним взглядам и мерам. Выход за пределы языковой нормы определяет криминализацию обычных форм поведения, которые выражаются в «крайних взглядах», а превращаются в уголовное преступление с отягощающими вину факторами. «Приверженность» становится «деятельностью». Закон, написанный не по-русски, входит в противоречие с Конституцией, которая предполагает судопроизводство на русском языке – родном языке большинства населения России. Суды применяют закон, написанный на бюрократическом «новоязе», и преследуют граждан не за деяния, а за убеждения.

Разворачивание репрессивных действий против русского народа предопределяется позиций высших должностных лиц, приближенных к власти политиков, экспертов, журналистов. 30 октября 2009 года Б.Грызлов, Председатель ГД РФ, Председатель Высшего Совета партии "Единая Россия" в ходе общения в социально-политической сети «Берлога» портала ER.RU (http://www.edinros.ru/text.shtml?10/5443,100026) уничижительно высказался а адрес русских: «А сваливать присущие русскому менталитету коррупцию и правовой нигилизм на партию «Единая Россия» не стоит». Тем самым Грызлов не только оскорбил русский народ, но и унизил его в сравнении с другими народами, приписав русскому менталитету (образу мыслей) коррупцию и правовой нигилизм. При этом он попытался отвести от возглавляемой им партии обвинения в коррупции, которые подтверждены фактами. Менталитет отдельных членов партии «Единая Россия» Грызлов распространил на весь русский народ. Тем самым политик совершил деяние, подпадающее под определения ст.282 УК РФ, п. 1. «Действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации», п. 2 б) лицом с использованием своего служебного положения. Одним из «рекордсменов» русофобских высказываний является назначенный президентом Чечни Рамзан Кадыров. В своих высказываниях он потребовал, чтобы идеология национализма в России была приравнена к терроризму. «Факт состоит в том, что националистов не должно быть в России, являющейся многонациональным государством. Если бы я был руководителем государства, я бы провел закон в Госдуме, который приравнял бы националистов к террористам», - сказал человек, с оружием в руках выступавший против российских войск во время наведения конституционного порядка в Чечне. Кадыров сослался на мифические фаты убийств «наших ребят», отнеся эти убийства на счет националистов и определив русских националистов так: «Это нелюди, они хуже террористов. У террористов хоть есть идеология, некая цель. А эти что хотят? Чтобы все уехали? А кто тогда останется? С ними надо усиленно и жестко бороться».

Как один из лидеров бандформирований, действовавших в Чечне, Кадыров не мог спокойно перенести факта освобождения из заключения полковника Юрия Буданова, который по сфабрикованным поводам провел за колючей проволокой 8,5 лет. Кадыров оклеветал русского офицера: «Буданов - шизофреник и убийца». «Буданов - признанный враг чеченского народа. Он оскорбил наш народ. Каждый мужчина, женщина и ребенок считает, что пока Буданов существует, позор не снят с нас. Он оскорбил честь русских офицеров. Как можно его защищать? Какой судья мог его выпустить на свободу? За ним десятки человеческих жизней. Я думаю, федеральный центр примет правильное решение - его пожизненное место в тюрьме. Да и этого ему мало. Но пожизненный срок хоть немного облегчит наши страдания. Мы не терпим оскорбление. Если решение не будет принято, то последствия будут плохими. Я буду добиваться, писать, стучать в двери, чтобы он получил по заслугам. И наша армия, наша сильная армия сильного государства, также должна сбросить этот позор с себя».

Подобные высказывания – прямое оскорбление всех русских людей. Тот факт, что федеральная власть не принимает кадровых решений и не отстраняет бандита от власти, свидетельствует о сговоре высших руководящих звеньев этой власти с террористическими формированиями русофобов.

Генеральная Прокуратура', в течение многих лет остающаяся одним из главных источников русофобии, в апреле 2009 года объявила о начале формирования базы данных «Экстремист», с помощью которой будут «вычищены» из интернета все неугодные пользователи, а также закрыты неугодные издательства и изъята неугодная литература. Все это будет твориться под предлогом борьбы с экстремизмом. Генеральная Прокуратура не в первый раз намеревается проводить широкомасштабные репрессии, далеко выходящие за рамки закона. Так, ГП самостоятельно определяет, что такое «экстремизм» в каждом конкретном случае, поскольку в законодательстве соответствующее определение не дано. Оно отсутствует именно по той причине, что тем самым беззаконию развязаны руки, и под «экстремизм» можно подвести любую публикацию, любое высказывание. Жертвами репрессий обычно становятся русские политические и общественные активисты, русские журналисты.

Основными организаторами беззакония в прокуратуре являются Генеральный Прокурор Ю.Чайка, и его заместитель В.Гринь. Активную поддержку оказывает им бывший министр юстиции П.Крашенинников, в последние годы курирующий законотворчество в уголовной сфере в Государственной Думе и являющийся одним из ведущих персон в партии «Единая Россия».

Юрий Чайка на прошедшей в Екатеринбурге конференции правоохранителей заявил, что намерен разработать «нестандартные методы и тактические приемы по борьбе с экстремизмом». Подобное высказывание может означать, что Генеральный Прокурор не связывает себя нормами закона и настраивает соответствующим образом своих подчиненных – искать в законодательстве лазейки для репрессивных действий. Опыт говорит о том, что жертвами прокурорского беззакония будут в подавляющем большинстве русские люди.

Виктор Гринь выступил на указанной конференции с докладом, призванным доказать «рост экстремистских и ксенофобных проявлений в российских регионах», «устойчивый рост преступлений на почве религиозной розни и ксенофобии». Он сообщил, что в 2008 году зарегистрировано 460 экстремистских преступлений, что на 29 % больше уровня 2007 года. И отметил регионы, где подобных преступлений больше всего – Москва, Санкт-Петербург, Татарстан, Башкортостан, Свердловская и Нижегородская области. Особенно выделил Гринь Уральский Федеральный округ, где, по его данным, количество преступлений экстремисткой направленности возросло в пять раз. В качестве примера им приведена деятельность группировки «Фольксштурм» численностью в 12 человек, которая «занималась разбойными нападениями на почве национальной вражды».

Очевидно, что статистика «экстремистских преступлений» прямо связана с политическим заказом, который выполняет руководство Генеральной Прокуратуры. Этот заказ направлен на подавление русских общественных инициатив, которые все числятся теперь по разряду «экстремистские». Без соответствующих решений судов Гринь причислил к экстремистским организации «Армия Воли народа», «Северное братство» и ряд безвестных молодежных группировок. При ничтожности численности этих организаций и почти полном отсутствии у них материальных ресурсов Гринь заявил, что в России растет число этнических группировок, которые «начинают затем контролировать целые секторы экономики в российских регионах». Эти фантазии не имеют никакой связи с политикой, с экстремизмом, а просто свидетельствуют о том, что Генеральная прокуратура уже не может бороться с организованной преступностью и списывает свои неудачи на недостаток репрессивных средств, которые требует вводить под политическими предлогами.

Как это принято в последние годы, выступление Гриня обещало репрессии против пользователей сети интернет. «Сеть интернет наводнена экстремистскими материалами – она стала настоящей площадкой разных идеологов. В интернете можно найти все – пособия по закладке взрывчатки, производству взрывчатых веществ – примером может быть книга «Русский террор», изъятая Генпрокуратурой», – пояснил Виктор Гринь. Чиновник уравнял идеологию (взгляды людей) с насильственными преступлениями и приготовлениями к ним. К числу опасных явлений замгенпрокурора также отнес компьютерные игры.

К русофобским измышлениям на конференции в Екатеринбурге присоединился бывший прокурорский работник, полпред президента РФ в УрФО Николай Винниченко. Полагая, что произвольное определение «скинхед» является аналогом уголовной квалификации, он объявил: «В России уже, наверное, нет региона, где не было бы скинхедов. Более того, они контактируют с аналогичными группировками из других стран, таких как Великобритания. Поэтому требуется внимательный мониторинг интернета и блогосферы, также требуется закрытие сайтов, пропагандирующих экстремизм».

Депутат Госдумы Павел Крашенинников призвал «бороться с этой быстро распространяющейся заразой в режиме он-лайн». Понимая политическую подоплеку своих суждений, Крашенинников заявил: «с экстремизмом и коррупцией надо бороться, иначе они нас сожрут». Он также призвал без необходимости не волокитить борьбу с экстремизмом различными экспертизами. То есть, даже не утруждаться в создании доказательной базы при обвинении в экстремизме. Также Крашенинников выступил против неуместных, по его мнению, напоминаний исторических фактов. Например, появление на футбольном матче в Татарстане растяжки с изображением Ивана Грозного, покоряющего Казань. «Вот такие вещи, конечно, недопустимы – и это надо отслеживать» — посоветовал Крашенинников прокурорам новое направление для беззаконных действий против граждан.

Русофобия в правоохранительных органах скоординировала совместные усилия Генеральной прокуратуры, МВД и ФСБ. За подписями руководителей этих ведомств было выпущено совместное распоряжение от 16 декабря 2008 г. NN 270/27р, 1/9789, 38 «О совершенствовании работы по предупреждению и пресечению деятельности общественных и религиозных объединений по распространению идей национальной розни и религиозного экстремизма»

В распоряжении, которое предопределило активизацию русофобской деятельности в 2009 году, дается неадекватная оценка ситуации в стране, с помощью которой правоохранители стремятся выполнить поставленное перед ними задание по подавлению русского народа: «Анализ имеющейся информации показывает, что экстремистские проявления становятся одним из основных факторов, создающих угрозу национальной безопасности Российской Федерации. Неуклонно повышается степень организованности экстремистов. Для достижения своих целей они активно укрепляют межрегиональные связи, широко используют новейшие информационные и коммуникационные технологии, повышают уровень конспиративности при подготовке публичных акций». Опасными для общества оказываются религиозные и молодежные организации, а также «формирования скинхедов», "Авангард Красной молодежи", "Национал-большевистская партия", "Движение против нелегальной иммиграции", "Русское национальное единство", "Национал-социалистическое общества", которые, якобы, существуют практически во всех регионах России. Последнее утверждение в постановлении является заведомой ложью, которую руководители указанных ведомств положили в основу деятельности против русских людей.

В данном распоряжении Чайка, Нургалиев и Бортников потребовали от своих подчиненных усилить деятельность против русского народа, предъявив претензии за неполное использования предоставляемых законом возможностей. В особенности «по оперативному внедрению в среду радикально настроенных сообществ, по разложению группировок экстремистов».

Прямо провоцируя репрессии, указанные должностные лица утверждают: «Правоохранительными органами недооценивается опасность, исходящая от экстремистски настроенных неформальных молодежных объединений. Отмечая схожесть идеологических взглядов их участников, целей и способов внешних экстремистских проявлений, следует указать на неэффективность работы по пресечению их деятельности. Основные усилия оперативных служб сконцентрированы на профилактике совершения их участниками преступных посягательств. При этом вне поля зрения остается проблема устранения самого источника общественной опасности. Правоохранительными органами не всегда осуществляется последовательное и подробное документирование действий склонных к экстремизму представителей молодежных организаций, недостаточно активно инициируется возбуждение уголовных дел по фактам создания экстремистских сообществ. Прокурорами слабо используется такой инструмент, как обращение в суды с заявлениями о запрете не зарегистрированных в установленном порядке объединений».

Неправовой характер указанных установок свидетельствует, что в Российской Федерации власть переступает даже через те законы, которые проводит через фиктивную парламентскую систему, полностью лишенную признаков народного представительства. Руководство правоохранителей прямо требует привлечение лидеров и активистов неугодных власти организаций к уголовной ответственности уже за само участие в их деятельности.

В указанном Распоряжении борьба с экстремизмом определена как приоритетная задача. Что свидетельствует о перерождении правоохранительной системы в политическую полицию, которая лишь факультативно намерена заниматься борьбой с уголовной и экономической преступностью. Поскольку общественные объединения имеют возможность для развития своей деятельности только с привлечением необходимых финансов, то правоохранители, игнорируя право граждан свободно распоряжаться своими средствами, поставили перед собой задачу лишить русские организации каких-либо финансовых источников и направить на это всю мощь репрессивной машины. В разнообразных планах указанных ведомств особо выделена борьба с экстремизмом в сети «Интернет».

На полную неадекватность руководства ГП, МВД и ФСБ указывают грозные требования проводить решительные мероприятия по запрету всероссийских организаций (русские организации, имеющие всероссийский охват, давно уничтожены), а также по запрету не зарегистрированных организаций (непонятно, как правовым путем запрещать то, что юридически не существует). Указанными ведомствами запланирована противозаконная деятельность по вмешательству в частную жизнь граждан (в их дружеские связи) и жизнь общественных организаций (включая внедрение провокаторов и доносителей). Поставлена цель тотального контроля состава русских организаций, а также задача «по нейтрализации и разобщению объединений, члены которых склонны к экстремизму». Подавлению теперь будут подлежать даже «склонности».

В мае 2009 начальник управления по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности, межнациональных отношениях и противодействие экстремизму Генпрокуратуры РФ Вячеслав Сизов сообщил, что в РФ действуют 10 тыс. экстремистов. Опираясь на фальсифицированные данные, он заявил: «В последние годы отмечается устойчивый рост преступлений, направленных на возбуждение национальной, расовой и религиозной вражды. Так, в 2008 году в России зарегистрировано 460 преступлений экстремистской направленности, а четыре месяца текущего года уже 187». Основной площадкой для пропаганды национализма (то есть, неугодной власти идеологии) чиновник объявил сеть интернет: «В нем публикуются целые пособия, где содержатся не только призывы к экстремистской и террористической деятельности, но и подробнейшим образом описан процесс изготовления взрывчатых веществ, подрыва домов и других объектов». При этом речь шла исключительно о русских «националистических» сайтах. О русофобии в интернете сотрудники Генпрокуратуры не знают ничего и никогда не касаются этого вопроса. Что подтверждает направленность их деятельности.

В правоохранительных органах даже на высоких должностях пребывают невежественные люди, выступающие с примитивными агитками в пользу «дружбы народов», которую русские должны поддерживать вопреки этнической агрессии, направленной против них.

Начальник Центра «Э» ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области Михаил Ильин заявил: «Хотелось бы, чтобы люди чаще выступали против таких проявлений экстремизма, как фашизм и расизм! (…) У нас я не видел ни одного митинга, который бы осуждал, например, проявление фашизма. В советское время они проходили под лозунгами «В поддержку народа Вьетнама», «В помощь голодающим в ЮАР» и «Мы за мир»! Печаталась продукция, призывающая к дружбе между разными национальностями. Ведь можно вспомнить всем известный рисунок, где дети разных рас стоят на глобусе и держатся за руки. Именно на этой основе строится противодействие экстремизму. Воспитание дома и в школе, плюс те понятия, которые закладывает само общество, снижают вероятность появления экстремистских организаций». Тем самым чиновник определяет экстремизм как нежелание людей разных рас «держаться за руки». Сам же он готов сотрудничать только не с русскими организациями (они все «экстремисты»), а с диаспорами. Интервью чиновника лишено каких-либо ссылок на законодательство, что свидетельствует о полной некомпетентности и о незнании пределов своих должностных полномочий. В ноябре 2009 именно из Законодательного собрания Санкт-Петербурга в Государственную Думу поступило предложение ввести в Уголовный кодекс РФ новое основание для вынесения преступникам смертного приговора - за убийства, «совершаемые по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды». Законопроект о внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс подготовил лично председатель Законодательного собрания Северной столицы и лидер региональной организации партии "Единая Россия" Вадим Тюльпанов. По его мнению, «в связи с сильной обеспокоенностью общества, связанной с ростом числа проявлений ксенофобии, необходимо любыми законными методами осуществлять профилактику преступлений, совершаемых на национальной почве». В самом благоприятном для подсудимого случае убийца должен лишаться свободы на срок от 10 до 20 лет. Разумеется, в этом случает речь идет о приговорах русским людям, всему русскому народу, записанному русофобами в «экстремисты». Русским предложена дополнительная квалификация преступления – по национальному признаку. Если русский, то за убийство получишь больший срок, чем нерусский.

Представители российских силовых структур, которые вошли в состав подразделений по борьбе с экстремизмом, создают видимость угрозы со стороны якобы существующих тысяч экстремистов и тем самым водят в заблуждение руководство страны.

В противовес широко распространенным в органах власти суждениям об опасности экстремизма иную позицию в интервью «Ежедневному журналу» высказал Владимир Овчинский, бывший начальник российского бюро Интерпола, генерал-майор милиции в отставке. Он расценил «экстремизм» как надуманную угрозу, потому что статьи УК 282.1 и 282.2 ("организация экстремистского сообщества и организация деятельности экстремистской организации"), а также 282 ("возбуждение ненависти и вражды") размыли границу между опасными преступниками и людьми, которые просто высказывают свои взгляды, пусть даже самые радикальные.

«Если люди занимаются подготовкой убийств, терактов и мятежей, то они должны рассматриваться как члены террористических или организованных преступных сообществ. И для них уже есть статьи в Уголовном кодексе, и хорошие статьи, которые предусматривают большие сроки лишения свободы». «Когда в Госдуме разрабатывался "Закон о противодействии экстремизму", в котором экстремизм начинается с насильственного изменения строя, а заканчивается критикой руководителей, я выступал против таких широких трактовок. Потому что это – правовая шизофрения. Я предлагал оставить экстремизм в зоне административной ответственности. Тем более что в нашем Уголовном кодексе нет понятия "террористическое сообщество", а "экстремистское" есть». «…борьба с идеологией никогда не была милицейской функцией. Это задача органов безопасности, в СССР этим занималось 5-ое "идеологическое" управление КГБ, потом управление по защите Конституционного строя, затем одноименная служба ФСБ. Они вели контрразведывательную деятельность в этой среде, которая не требует судебных решений, в отличие от розыскной. МВД раньше экстремизмом занималось только в плане обеспечения общественного порядка».

«Объем работы оперативных подразделений по преступным сообществам, бандам и незаконным вооруженным формированиям в сравнении с объемом работы по экстремистским организациям и сообществам отличается в разы (согласно данным ГИАЦ МВД России, в 2008 г. зарегистрировано 460 преступлений экстремистской направленности, темпы прироста по сравнению с 2007 г. (356 преступлений) составили 29%. В 2008 г. выявлено 379 лиц, совершивших преступления данной категории (в 2007 г. – 225), темпы прироста составляют 68%). Но в сравнении с абсолютными показателями организованной преступности преступления экстремистской направленности в разы меньше. В 2006 г. число расследованных преступлений, совершенных участниками организованных групп или преступных сообществ (организаций), составляло 27715, в 2007 г. – 34620, в 2008 г. – 36601. Разница почти в 100 раз в "пользу" организованной преступности! Кроме того, обращает на себя внимание количество приостановленных в 2008 г. уголовных дел по экстремизму (93) – 43% от числа направленных в суд. Из общего числа приостановленных уголовных дел о преступлениях экстремистской направленности 80% приостановлено за неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, из них половина приостановленных уголовных дел – по ст. 282 УК РФ».

«Ключевым моментом при совершении преступлений экстремистской направленности и обязательным субъективным признаком является экстремистский мотив, поэтому вопрос о квалификации преступления как экстремистского (особенно при отсутствии лица, его совершившего) вызывает серьезные вопросы. Исследования НИИ Академии Генеральной прокуратуры РФ показывают, что суды изменили квалификацию экстремистских деяний у 46,8% подсудимых, т.е. практически у каждого второго лица, привлеченного к уголовной ответственности за экстремистские преступления. Как видим, погоня за увеличением показателей борьбы с "модной" экстремистской преступностью оборачивается плачевными результатами».

Генерал Овчинский заявил, что расформирование подразделений по борьбе с оргпреступностью и создание на их месте органов по борьбе с экстремизмом – деструктивный акт. Фактически он привел к сворачиванию борьбы с оргпреступностью. http://hroniki.info/?page=news&id=3083

Вслед за государственными органами, рупором русофобии стало государственное телевидение.

Передача государственного телеканала «Россия-1» «Специальный корреспондент» от 31 января 2010 как бы подвела итог всем сомнениям официальных кругов в 2009 году. Эти круги уверились, что им надо действовать против русских общественных активистов наравне с террористами – теми же методами. А еще ложью. Ложь облеклась в законченную форму: русские националисты – это террористическое подполье, щедро финансируемое из-за рубежа, замечательно вооруженное, соединенное в сеть и прекрасно управляемое, блестяще законспирированное. И предназначенное для сокрушения государства и массовых убийств.

В передаче был показан фильм Александра Рогаткина, собравший видеоролики из сети интернет за несколько лет. Правоохранители дали ему в руки также оперативную съемку. Впрочем, невнятную, требующую словесных пояснений. Но самое главное, что фильм представляет собой иллюстрацию доклада центра «Сова» - организации, вырвавшейся не передовые позиции русофобии, которая теперь спонсируется не только зарубежными врагами России, но и российскими правительственными структурами. Вывод фильма сформулировал сам автор. Он отождествил со всеми продемонстрированными им актами насилия половину населения страны – те 50%, которые поддерживают лозунг «Россия для русских». Русские общественные организации Рогаткин без разбора назвал нацистскими и призвал власти не заигрывать с организаторами Русских маршей. Фактически это призыв к тотальным репрессиям. Второй автор лжи – журналист Леонид Радзиховский, отметившийся незадолго до того выступлением в защиту умершего русофоба Егора Гайдара. Радзиховский констатировал, что национализм сегодня – единственная живая идеология. И поскольку понятие «национализм» широкое, то в нем есть и радикализм. И нашей стране угрожает «ровно это». А «это» - «это уже не экстремизм, а терроризм». Радзиховскому как профессиональному русофобу-публицисту нужна идеологическая борьба, много фильмов и много нацистов. Поэтому он выделил для себя лично специализацию – национализм, который находится в общем ведении русофобов-публицистов и русофобов-прокуроров.

Ведущая передачи Мария Ситтель сыграла свою роль, как заказывали. Она предъявляла всем остальным участникам обсуждения – мужчинам – какой-то особый счет за то, что они не растерзали еще вчера всех этих ужасных… ПАТРИОТОВ. Ситтель сделала важное для обработки сознания (прежде всего чиновников, народ уже так не обработать) отождествление. То, что было показано в фильме Рогаткина (терроризм), организуется патриотами: «Патриоты, действительно, финансируются из-за рубежа?» Никто не поправил ведущую, сыгравшую роль прокурора при полном невежестве в теме передачи.

Еще один профессиональный русофоб – академик Валерий Тишков. Он сказал: «Экстремизм – это плата за свободу» и «Это есть везде». Тишкова больше интересовала тема идеологии национализма. Он надеялся повернуть разговор в эту сторону – против тех, кто пишет неугодные ему «брошюрки и большие тома». В том числе и те, где академик Тишков ославлен как русофоб. Все они для Тишкова – «доморощенные теоретики расизма». И их «даже нельзя называть националистами». Они для Тишкова – «неонацисты и расисты». Если Тишков так сказал, то надо ждать новых погромов русских издательств и книжных магазинов, изъятия сочинений русских и зарубежных националистов, обысков и возбуждения уголовных против русского мировоззрения.

Крайне неприлична в передаче была роль Максима Мищенко – молодежного активиста, получившего мандат депутата Госдумы от «Единой России» с организацией «Россия молодая» в нагрузку (это группа профессиональных уличных хулиганов – организаторов непристойных «флеш-мобов»). Мищенко поддержал ложь о финансировании нацизма в России из-за рубежа и сообщил фантастические суммы, явно взятые с потолка. В противовес «нацизму» Мищенко пришломь прославлять совместное жительство в палатке с дагестанцами, чтобы увидеть: «они – нормальные люди, такие же, как и мы». Разумеется, под крылом власти, в селигерском лагере для неокомсомольцев. Ему пришлось возносить лживый до последнего кадра фильм Рогаткина: «потрясает своей правдивостью». И говорить глупости про «бытовой фашизм» и «бытовой нацизм».

Милицейский полковник Владимир Макаров из Департамента по противодействию экстремизму признался и в том, что находится идеологическим под руководством русофобских МБПЧ и «Совы» (и сослался на их данные), и в том, что крайне тяжело делать вывод: нож+труп гастарбайтера=нацизм. Трудно правоохранителям маневрировать между здравым смыслом, наскоками русофобов и указаниями начальства.

Источник — https://traditio.wiki/w/index.php?title=Текст:Андрей_Николаевич_Савельев:Русофобия_в_России/Русофобия_во_власти&oldid=699957